Евгений Коковин - Жили на свете ребята
- В рейс собираетесь? - деловито спросил Кирилка.
- Да, в дальнее плавание... на тот берег...
Кирилка почувствовал, что капитан посмеивается над ним. И все же так просто, без всякой надежды он спросил:
- Возьмите меня с собой!
- У нас судно не пассажирское. Посторонним не положено.
"Не положено". Кирилка обиделся. И все-то им, ребятам, не полагается. А если полагается? Если бы ему разрешили, то он через неделю, пожалуй, не хуже этого капитана стал бы крутить штурвал и управлять пароходом. И тут Кирилка дал волю своему воображению.
Когда буксир отошел от причала, Кирилка, успокаивая себя, махнул на него рукой: "На такой скорлупке и плавать-то тошно".
Неожиданно его внимание привлек какой-то странный предмет, прижатый течением к причалу и раскачиваемый набегающими волнами. Похоже, что это была бутылка. Но почему ее не захлестнуло волной и она не утонула? Или, может быть, ее только что выбросили с буксирного парохода? Во всяком случае, нужно посмотреть.
Однако достать бутылку с высокого причала было нелегко. Стенка причала отвесная, гладкая, и спуститься к воде по ней невозможно. А высота метра полтора - не меньше.
Можно бы бутылку разбить - занятие самое увлекательное, "снайперское". Но поблизости не было ни одного камешка. Кирилка лег на причал и стал рассматривать бутылку. И тут он ясно различил, что бутылка закупорена. Это удивило и даже обрадовало его. Если в ней даже ничего нет, бутылку можно унести в другое место, к песчаной отмели, забросить ее подальше в воду и потом расстрелять камнями.
Кирилка долго бродил по причалу, надеясь найти какой-нибудь шестик или палку. Но как назло причал был прибран с редчайшей аккуратностью. Тогда Кирилка вспомнил, что видел у кузнеца Дубова, который ремонтировал лодку, длинную железную кочергу. Нагрев эту кочергу в костре. Дубов вгонял ею в пазы и щели лодки пек и смолу. Но выпросить кочергу у кузнеца оказалось не так-то просто.
- Иди, иди, какая там еще кочерга, - ворчал несговорчивый Дубов. - Говорю, не мешай робить, парень, уходи!
- Мне на одну минуточку, дяденька, - умолял Кирилка и соврал: - Я шапку в воду уронил, достать нужно. Я мигом вам ее доставлю, кочергу-то.
- А если утопишь?
- Не утоплю, я осторожненько и мигом доставлю в целости и сохранности.
- Ну бери, да сам не оборвись с причала, - сдался наконец Дубов.
План у Кирилки был несложный: кочергой тихонько протолкнуть бутылку к лесенке, где приставали лодки, шлюпки и маленькие катера. А там бутылку можно рукой достать.
И вот бутылка в руках у Кирилки. Но какой у нее вид! Даже в руках противно держать. Из толстого черного стекла, бутылка была грязная, скользкая, в каком-то жиру и в тине. Но интересно было то, что бутылка оказалась в самом деле закупоренной, и больше того - залитой у пробки сургучом или пеком.
"Если бы в ней было вино, или чернила, или еще что-нибудь, она бы обязательно утонула, - рассуждал озадаченный Кирилка, смывая с бутылки грязь и тину. - А она вон какая легкая..."
Он засунул бутылку в карман и, сгорая от любопытства, побежал отдать кочергу Дубову.
- Ну, достал? - спросил кузнец заботливо.
- Достал, - весело ответил Кирилка и осекся.
- А где же она, твоя шапка?
- Ах, шапка... да нет, дяденька. Утонула шапка, намокла и утонула.
- Ой, что-то ты мне голову морочишь, парень, - погрозил пальцем кузнец. Но ему теперь было все равно, парнишка кочергу вернул. Значит, порядочный человек!
- До свиданья, дяденька! Спасибо! - крикнул Кирилка и бросился к дому.
У КОЛОДЦА
Рано утром, когда в доме еще все спали, во дворе у колодца появились Степан Егорович и Илюша. Они принесли с собой топор, небольшую лучковую пилу, рубанок, долото и ящик с гвоздями.
Из сарая Илюша притащил несколько толстых досок. Складным метром Степан Егорович измерил сруб колодца.
- Сто двадцать на сто пятнадцать, - сказал он.
Илюшка поправил очки, взял метр и стал размеривать доски. Толстым черным карандашом он делил доски по размером, потом взялся за пилу. Степан Егорович топором выбивал из колодца обломки крышки. Оба работали молча, лишь изредка перекидываясь короткими фразами.
Открыв окно, Кирилка услыхал повизгивание пилы и очень удивился. Заспанный, с всклоченными волосами, не умываясь, он вскочил во двор. На крыльце он остановился, еще более удивляясь увиденному. Дедушка и внук Ильины сами ремонтировали колодец.
Кирилка даже забыл о вчерашней таинственной бутылке.
Ему было известно, что старик Ильин по специальности - токарь. Чего же он берется за дело плотника? Но больше его поразило то, что в ремонте колодца принимал участие очкастый Илюшка. К очкам Кирилка относился с презрением.
Осторожно, чтобы не быть замеченным, Кирилка шаг за шагом стал подвигаться к колодцу. Вначале ему захотелось побежать к ребятам и сообщить им о ремонте колодца, но он вспомнил, что еще рано и все спят.
Остановившись у колодца, Кирилка с уважением посмотрел на Степана Егоровича и застенчиво поздоровался. Старик ответил на приветствие. В это время он уже обстругивал доски рубанком и прилаживал их к выемкам сруба. Когда доска не подходила он расчищал выемку долотом.
- Я думал, что вы токарь, - сказал Кирилка. - А вы плотник. Значит, мать мне неправильно сказала.
- Почему неправильно? Правильно, токарь, но и плотничать умею.
- Дедушка, а дайте мне тоже что-нибудь поделать, - нерешительно попросил Кирилка, не без зависти наблюдая, как работает Илюшка.
Степан Егорович с улыбкой посмотрел на Кирилку.
- Поделать? Что же тебе дать?.. Вот, пожалуй, возьми гвозди и затупи.
- А зачем их тупить? - спросил Кирилка, подумав, что старик Ильин смеется над ним.
- Чтобы они доски не раскалывали. Вбивать в самые концы придется, да и поперечины у нас тонкие. Тупой гвоздь самую тонкую дощечку не расколет. Век живи - век учись!
Вскоре новая крышка была готова. Степан Егорович собрал инструменты и ушел домой. Илюша принялся подбирать стружки и щепки, а Кирилка молча ему помогал. Он как-то стеснялся первым заговорить с новым товарищем. Нарушил молчание Илюша Ильин.
- Ты чего так рано поднялся?
- А я всегда так встаю. Мать на работу уходит, и я встаю. Скучно спать...
- Я тоже не люблю спать, - сказал Илюша. - Лучше что-нибудь делать и придумывать. Ты любишь придумывать?
- Люблю.
- А чего ты придумываешь?
- Да разное... А вот вчера я не придумал, а нашел.
- Что нашел?
- Это пока тайна, - сказал Кирилка, хотя его так и подмывало рассказать о бутылке.
- Ну, у меня есть тайна почище твоей!
- Какая? - спросил Кирилка.
- Не скажу. Если сказать, то какая же это будет тайна! А ты что нашел?
- Ишь какой хитрый? Скажи ты первый, тогда и я скажу.
