Андрэ Нортон - Рассвет 2050 года
Внезапно след оборвался на краю небольшого оврага. Ниже, в футах десяти, вокруг поросших зеленым мхом камней пенился набухший от дождя ручей. Лура на животе поползла к краю оврага. Форс опустился на землю и ползком добрался до кустарника. Он знал, что лучше не мешать кошке проявлять свое искусство охоты.
Когда кончик ее коричневого хвоста дернулся, он увидел, что ее бока затрепетали, что сигнализировало о ее готовности к прыжку. Однако внезапно волосинки на ее хвосте стали дыбом, а плечи изогнулись, словно, чтобы ослабить напрягшиеся перед этим мышцы. Он уловил ее мысль: она сбита с толку, испытывает отвращение и страх.
Форс знал, что у него лучшее среди жителей Эйри зрение, в чем он неоднократно убеждался. Но то, что заставило Луру прекратить преследование, исчезло. Да, верно, вон тот куст, чуть выше по ту сторону ручья, еще колышется, словно что-то только что продралось сквозь него. Но звук воды заглушал любой другой звук и, как он ни старался, однако ничего разглядеть ему так и не удалось.
Уши Луры были плотно прижаты, а глаза прищурились в ослепляющей ярости. Но под этой яростью Форс уловил и другое чувство — почти страх. Эта большая кошка натолкнулась на нечто странное, незнакомое, к чему следовало относиться с подозрением. Получив это послание, Форс спустился ко дну оврага. Лура не предпринимала попыток остановить его. То, что вызвало ее беспокойство, исчезло, но он собирался посмотреть, какие же следы остались здесь.
Зеленоватые камни берега были гладкие и скользкие от брызг, и дважды ему пришлось хвататься руками за кустарник, дабы не упасть в ручей. Он встал на четвереньки, чтобы пробраться сквозь заросли к одному большому камню, и вот он оказался возле колыхавшихся кустов.
Красная лужица, клейкая, но уже разбавленная дождем и брызгами, заполняла вмятину в глине. Он коснулся ее пальцем и поднес к лицу. Кровь. Вероятно, того самого оленя, которого они преследовали.
И тут позади углубления он увидел наконец след охотника. Он четко отпечатался в глине, глубоко, словно это существо одну секунду балансировало на этой лапе, возможно, с телом оленя. И он был слишком ясен, чтобы можно было ошибиться — это был отпечаток босой ноги.
Ни один житель Эйри, да и степей, не смог бы оставить такой след! Он был узкий, одной и той же ширины от пяток до носка, словно оставившее его существо было абсолютно плоскостопным. Пальцы были слишком длинными и очень тонкими. И от пальцев были вмятины… не ногтей….. а самых настоящих копей!
По спине Форса побежали мурашки. Существо было опасным — именно это слово пришло на ум Форсу, когда он пристально принялся разглядывать этот отпечаток. Он был рад — но затем устыдился этого, — что он не видел этого охотника.
Лура пронеслась мимо него. Она своим раздвоенным языком попробовала кровь, а затем лакнула раз-другой, прежде чем подойти и исследовать его находку. Затем уши снова прижались, а губы скривились, выказывая свое отношение к исчезнувшему охотнику. Форс приготовил лук и стрелы к бою. Лишь теперь он ощутил, насколько холодным был сегодня день. Он задрожал, когда поток воды окатил его.
С большей осторожностью они вернулись назад, поднявшись вверх по склону. Лура не выказывала особого желания идти по следу неизвестного охотника, да и Форс не думал отдавать ей такой приказ. Этот дикий мир был родным домом Луры, и неоднократно жизнь Звездного Человека зависела от инстинктов его охотничьей кошки. Если Лура не видит причин рисковать собственной шкурой, двигаясь дальше вниз по реке, то он последует ее решению.
Они снова вышли на дорогу. Но теперь Форс стал применять охотничьи навыки и тщательно маскировал свой след, что обычно делается лишь вблизи руин какого-нибудь города — там, где смерть подстерегает неосторожных путников, чтобы нанести свой неожиданный удар. Дождь перестал идти, но облака по-прежнему заволакивали небо.
Ближе к полудню Форс подстрелил жирную птицу, которую принесла Лура из зарослей кустарника, куда та упала, и они поровну разделили сырое птичье мясо.
Уже смеркалось, причем довольно быстро — из-за приближающейся бури, когда они поднялись на холм и увидели внизу мертвую деревню, в которую и вела эта древняя дорога.
Глава 2
В сердце вчерашнего дня
Даже в дни, когда город существовал, еще до Взрыва, он, наверное, не выглядел ни большим, ни впечатляющим. Но для Форса, который никогда раньше не видел иных построек, кроме как в Эйри, он показался весьма странным и даже слегка пугающим. Везде дикая растительность заявляла о своих правах на землю, и разрушенные дома сейчас являлись всего лишь холмиками, погребенными под зеленой массой. Одна источенная водой свая у берега реки, делившей город на две части, указывала на место, где когда-то находился мост, уже давно не существующий.
Несколько долгих минут Форс колебался, стоя на вершине холма. В этой перепутанной буйной растительности внизу было что-то запретное. Вечерний ветер приносил от руин вонючий запах старой плесени. Это было царство ветра, бурь и диких животных, властвовавших там уже очень давно.
На обочине дороги Форс увидел груду проржавевшего металла, что, как подумал он, наверное, было остатками автомобиля, вроде тех, на которых в прежние дни люди передвигались по дорогам. Даже тогда, должно быть, это была устаревшая модель: как раз перед Взрывом был разработан другой тип машин, приводимых в движение атомными двигателями. Иногда Звездные Люди обнаруживали такие машины почти неповрежденными. Форс обошел обломки и, продолжая держаться разрушенной дороги, Начал спускаться к городу.
Лура рысцой бежала рядом, высоко подняв голову и внимательно изучая запахи, приносимые каждым новым порывом ветра. Скрылся в высокой траве перепел и где-то прокричал фазан. Дважды на фоне зелени мелькнуло белое тельце кролика.
В этом переплетении дикой растительности были цветы, ощетинившиеся крючковатыми шипами, которыми они защищали себя; и вьющиеся лозы, которые так переплетались, перепутывались между собой, что образовали преграду, сквозь которую Форс пробиться был просто не в состоянии. И тут внезапно садящееся солнышко на мгновение пробилось сквозь пелену облаков, ярко освещая алые лепестки цветов и наполняя все вокруг яростью и неистовостью жизни. В траве стрекотали насекомые. Гроза кончилась.
Путники пробились на открытое пространство, ограниченное со всех сторон осыпающимися холмиками строений. Откуда-то доносился шум воды, и Форс проложил себе путь сквозь отвратительно вонявшие заросли кустарника туда, где струйка ручейка впадала в созданный человеком пруд.
