Михаил Зуев-Ордынец - Сказание о граде Ново-Китеже
Сережа замер от восторга. Восторг его дошел до предела, когда Птуха снял реглан, а под ним оказался морской китель с якорьками на золотых пуговицах и со значком торпедиста на рукаве – красной морской торпедой в золотом круге. Не смог моряк – духу не хватило – сменить китель, реглан, мичманку, пусть без «краба» и без кокарды, на ничем не примечательные пиджак и кепку, не смог спороть доблестный значок торпедиста.
Достаточно и того, что спорол он четыре мичманских галуна, следы которых еще видны были на рукавах. Блестя цыганскими, с синеватыми белками глазами, он спрашивал Сережу с напускной строгостью:
– Штык-болт крепить умеешь?
– Не умею, – смущенно сопанул носом Сережа.
– А рифовый узел вязать можешь?
– Не могу. Научите?
– Об чем речь? Обязательно!
Войдя в комнату, мичман обратился к Косаговскому:
– Извините, Виктор Дмитриевич, что незваный пришел, да еще и товарищу капитану ваш адрес дал.
– Не извиняйтесь, Федор Тарасович. Хорошо сделали, что пришли. И с товарищем капитаном был рад познакомиться. Вы, оказывается, тоже халхинголец?
– Так точно! И вы там дрались? – Он посмотрел на стаканы с чаем и сокрушенно вздохнул. – Боевые товарищи при встрече пьют чай! Ну и ну! Просто кошмар! Одну минуточку! – Он вышел в переднюю, покопался в кармане реглана и, вернувшись, поставил на стол бутылку. – Вот. Одесский коньяк, сестренка прислала. Где – у вас штопор, Виктор Дмитриевич?
– Вы одессит? – спросил Косаговский.
– Мне просто смешно! Разве это не видно с первого взгляда? Чистокровных одесситов, кроме меня, только три: дюк[2], Беня Крик и Леонид Утесов. Я» собственно, с Большого фонтана, рыбак. Фонтанский – весь зад в ракушках! Так нас дразнят. Ну, будем! Дай боже и завтра тоже! – поднял мичман первый свою рюмку. – За святое боевое братство!
– Взрывником работаете? – морщась от выпитой рюмки, спросил Косаговский.
– Да. Списали меня на бережок. Оверкиль у мичмана Птухи получился. – Он поднял левую руку и задумчиво, грустно посмотрел на оторванные до первых суставов пальцы. – Но ничего, не унываю. На взрывном деле, как и на борту, тоже морская разворотливость нужна. Дело не скучное! Дырочку в камне просверлишь, взрывчаточку заложишь и стукнешь! Далеко нас слышно.
Сережа, нетерпеливо ерзавший на стуле, навалился на стол локтями и весь подался к мичману.
– Товарищ мичман, вы давно взрывником работаете?
– Ты, малец, меня дядей Федей зови.
– Хорошо, дядя Федя.
– Не хорошо, а есть! Вот как надо отвечать.
– Есть, дядя Федя! – гаркнул весело Сережа.
– Молодец! А на взрывчатке я второй год сижу, – старательно жуя колбасу, объяснил Птуха.
– И ничего?
– И ничего.
– А если ошибка?
– Ну, тогда…
– Что тогда?
На лице Птухи собрались под глазами хитренькие и веселые морщинки.
– Тогда выговор в приказе. С предупреждением.
Сережа недоверчиво улыбнулся:
– А по-настоящему?
– А по-настоящему – тогда от взрывника совсем пустяки останутся. В патронную сумку можно собрать. Сережа даже присвистнул.
– Надо же!…
– Н-да, профессия! – покачал головой Косаговский.
– Профессия как профессия! – пожал плечами мичман. – Горячий цех, не больше. Точность и расчет требуются.
Глава 3
РАЗГОВОР О РОМАНТИКЕ
Пьем за яростных, за непохожих,
За презревших грошевой уют!
1
Сережа о чем-то глубоко задумался. К нему подошел Женька, ткнулся носом в колено, выпрашивая что-нибудь вкусное со стола. Сережа сунул ему кусок сахара. Пес захрустел, блаженно жмуря глаза.
– И почему это собаки сосать не умеют? – вдруг озадаченно спросил Сережа. – Сахар лучше сосать, а он, дурак, грызет.
Потом опять уставился в стол, выпятил в раздумье нижнюю губу, потрогал ее пальцем и сказал нерешительно:
– Может быть, мне в взрывники податься? Косаговский засмеялся, взъерошив волосы на голове брата.
– Сознайся-ка, куда ты только не подавался. Первое твое решение, помню, пойти в пираты, под черным флагом плавать.
– А чем плохо? – вскинул Сережа темно-синие глаза. – Сидишь на баке, пьешь ямайский ром, трубочку покуриваешь. А увидишь на горизонте парус, кричишь: «Купец на левый крамбол!»
– Какой купец? – удивился Ратных.
– Презренная купеческая посудина, набитая шелками и сандаловым деревом, – ответил Сережа. И закричал воодушевленно: – На абордаж, карамба!
– Не кричи, пират! – остановил его Виктор и продолжал: – А подрос – в летчики собрался, потом в подводники, потом в парашютисты. Еще куда? Ах да! На Аляску хотел бежать, золото мыть.
– На Алдан, а не на Аляску.
– Пускай на Алдан. А притащил Женьку в дом – твердо решил в пограничники идти. Вместе с Женькой, конечно.
– А что? – задирчиво спросил Сережа. – Вы думаете, товарищ капитан, Женька хуже Джульбарса будет работать? Ого!
– Думаю, что не хуже, – серьезно ответил капитан.
– Фантазер ты, брат, и романтик, – обнял мальчика Виктор.
– Это не плохо, – мягко сказал Ратных. – Романтика всегда там, где жарче всего.
– Он меня со своей романтикой в гроб вгонит, – сказал Виктор. – То с крыши с теткиным зонтиком спрыгнул и руку вывихнул, то чуть пожар дома не устроил – самодельную мину взрывал, то на Алдан побежал, с милицией вернули. Минуты на месте спокойно не посидит. Хочу его на летние каникулы к тетке отправить. Она сейчас в таежном селе Удыхе, за сушеными грибами и медом поехала, это рядом с Балашихой. Хотел его на своем самолете подбросить. Но теперь…с таким грузом…
– Ничего страшного! – Мичман поднялся со стула. – Эта взрывчатка – особый скальный сорт. Похожа на замазку или глину. Можно мять ее, лепить, жевать и даже глотать. У нас однажды медведь целый ящик такой взрывчатки сожрал. В огонь можно бросать, а в воде годы пролежит. Умница взрывчатка! Безопасная, как детская игрушка.
– Вот! А у тебя вечно нельзя да нельзя, – осуждающе посмотрел на брата Сережа.
– Ну посмотрим, посмотрим – примирительно сказал Виктор. – Ты, Сергей, на всякий случай вещички свои собери.
Ратных поднялся и пошел за Сережей в его комнату. Сережа отфутболил подвернувшуюся под ноги консервную банку с застывшим столярным клеем и с усилием выволок из-под кровати большой ящик, В нём были сложены бесценные сокровища. Водопроводный кран без ручки, ножовка с обломанными зубчиками, старые автосвечи, подкова, масленка, штыри, велосипедный насос, подфарник с разбитым стеклом, колесо швейной машины, винты, ролики, моток проводов.
