Влад Поляков - Конфедерат (СИ)
Собраться — дело нехитрое. Особенно если лишним да и вообще сколь-либо объемным багажом не обременен. Спуститься по лестнице, игнорируя лифт, выйти на улицу... Хм, некисло! Не говорю про обычное таки, его я увидеть и не ожидал, но авто представительского класса — это серьезно. Хотя, учитывая оплаченный люкс в гостинице, удивляться тут нечему. Мелочь, а все равно приятно, показывает отношение к специалисту. Ведь именно из таких вот мелочей и складывается общее впечатление.
Вот только я уверен, что помимо плюсов, я и минусов нахлебаюсь. В частности от того или тех, кого придется сопровождать в поездке по Детройту. Постебаться над ним или ними — это одно. Зато выдерживать общество подобных персонажей — совсем другое. Э-эх! Ну да попала собака в колесо — пищи, но беги.
Дорога до аэропорта ничем не запомнилась. Обычная поездка, а глазеть на улицы Вашингтона — это не по мне. Чего интересного там можно увидеть? Да ровным счетом ничего. Муравейник да и только, никакой индивидуальности у этого города нет и явно уже не появится. Как и у почти всех городов в этой звездно-полосатой, смертельно больной уже несколько десятков лет, но никак не сдыхающей стране. Стране, продляющей свою агонию за счет переманивания элиты из европейских стран и впрыскивающей все новые и новые порции отравы — помимо уже бегущей по жилам — из Африки и Азии. Причем, что самое забавное, большинство власть имущих знало об этом, но... продолжали. Зачем, почему? Наверное, живя по принципу: «После нас — хоть потоп!». Заветы мадам Помпадур, всесильной фаворитки одного из многочисленных французских Людовиков, живут и здравствуют. Только в гораздо более циничной и извращенной манере.
Невесело улыбаясь, я поднялся по трапу небольшого самолета, рассчитанного максимум на десяток пассажиров, зато быстрого, надежного и очень комфортабельного внутри. Оказавшись же в салоне, увидел наконец тех, кто будет составлять компанию в экскурсии по Детройту. Что тут сказать... Хотя на самом деле сказать можно было многое.
Двое. Мужчина лет сорока и девушка лет двадцати пяти. Если первый вполне соответствовал моим представлениям о высокопоставленном сотруднике влиятельной корпорации, то девица... Дело даже не в возрасте, ведь ум и целеустремленность порой позволяют в сжатые сроки подняться по той или иной иерархической лестнице. Тут иное. Мозг аналитика всегда анализирует: обстановку, разговоры, людей вокруг. Это происходит само собой. Зачастую бывает сложнее понять всю логическую цепочку, заставившую тебя сделать вывод, чем получить нужный результат.
Сейчас же я четко ощущал — эта девушка не представляет из себя ничего особенного как личность. Да вообще ничего не представляет. Мужчина, хоть тоже не производил впечатления, но был все-таки несколько более сформировавшимся, осознающим свое место в мире и цели. А эта... Однако, первым делом следовало представиться.
— Имею честь представиться, Виктор Доронин.
— Джон Гиббс, — тусклым, невыразительным голосом отозвался мужчина. — личный помощник члена совета директоров корпорации Алена Раваля.
Взгляд в сторону девушки, но та лишь одарила меня пренебрежительным взглядом, после чего поправила упавшую на лоб прядь русых волос. Хм, однако!
— Мисс Сара Дженкинс, заместитель главы пресс-службы, — представил спутницу Гиббс, желая сгладить неловкую ситуацию. — Мисс Дженкинс имеет большие заслуги в поддержании благоприятного имиджа корпорации. Ей мы обязаны связями с несколькими телеканалами...
Так-так! Прозвучавшие затем названия были мне частью неизвестны, частью же были известны слишком хорошо. Те еще гадюшники, защищающие права всех, с кем в одном помещении то находиться западло, не говоря до том, что прикасаться к таким можно, лишь пиная под зад или в другие места: педики, нарики, прочие меньшинства, страстно желающие, чтобы их образ жизни был перенят большинством, причем в приказном порядке на законодательном уровне. Политкорректность, ети ее! Та самая, которая требует суровых и немедленных кар для тех, кто не стесняется назвать мужиков, долбящихся в жопу, педиками и просто извращенцами; обдолбанных наркоманов в периодически обоссанных во время ловли кайфа портках выродками, недостойными находиться в приличном обществе; даунов и прочих умственно отсталых — не «альтернативно одаренными», а всего лишь генетическим браком.
Все с тобой понятно, Сара Дженикинс. Равно как и то, зачем именно тебя направили в мое общество. Чистые эмоции апологетки политкорректности и более серьезный взгляд Гоббса. Что ж, надо отдать должное автору идеи, хоть он и попытался доставить мне дополнительных хлопот. А пока... немного пошалим.
Короткий кивок в сторону мужчины, затем несколько шагов по направлению к девушке. Взять ее за руку и обозначить легкий поцелуй. — Приятно видеть на борту красивую девушку, мисс...
Эх как она дернулась. Чуть было до потолка не подскочила и почти сразу вырвала свою руку.
— Это... Это! Русский дикарь! — взвизгнула девица. — Были бы вы гражданином США, я бы подала на вас в суд!
Чуть приподнятая бровь, легкая снисходительная улыбка... Они заставили ее захлопнуться, но взгляд... Была бы василиском, быть бы мне каменной статуей.
— Забавно, — произнес я, обращаясь «в пространство» — Если ведешь себя как джентльмен в «дикарской России», то это воспринимается с пониманием и даже одобрением. Если же в «передовой и прогрессивной» Америке, то сразу обвинят в варварстве и грубости. Еще и судом испугать пытаются... Нет уж, мисс, пугать у вас плохо получается. Попробуйте для начала дикобраза полой попкой испугать, вдруг да получится.
Легкая провокация и бурная реакция на оную доставили мне искреннее удовольствие. Равно как и то, что на протяжении всего перелета мисс Дженкинс показательно меня игнорировала. Я же тем временем вполне плодотворно пообщался с Гоббсом. Тот, по крайней мере, вдумчиво читал ту самую аналитическую записку. Не соглашался с ней, равно как и его начальник — это да. Но все же читал, приводил какие-никакие аргументы в ее опровержение. Считал, что наш вояж по различным районам Детройта поможет именно его точке зрения, а не моей.
Что же до мисс Сары... Она ничего из аналитики не читала. Ей было достаточно выводов, которые «борчиху» за права меньшинств и как бы «угнетаемых» категорически не устраивали. И распечатала уста девица лишь один раз, после одного из моих высказываний, впрочем, всего лишь иными словами пересказывающего маленький кусочек аналитической записки.
— Понимаете ли, Джон, уникальность Детройта состоит в том, что доля белого населения — куда я без сомнений включаю и его латинский подвид в лице мексиканцев и жителей стран Южной Америки — снижалась год от года, причем катастрофическими темпами. А вот доля преступности и разрухи повышалась. Возьмем за точку отсчета тридцатые годы. Белое население более девяноста процентов, число ограблений на сто тысяч лишь немногим более сотни, чисто убийств — всего четыре.
