Влад Поляков - Конфедерат (СИ)
— Не понимаю... Ничего не понимаю!
— Зато понимаю я! — раздался злой до крайности голос Борегара, вышедшего из комнаты, где он беседовал с Джонстоном. — Джентльмены... Рад видеть вас живыми. И передайте Джексону что желаю ему крепкого здоровья, его талант стоять как каменная стена во главе своих солдат незаменим и ещё не раз нам понадобится.
Адъютант Джексона стал быстро чиркать карандашом на листе, явно переводя сказанное Борегаром в начертанные слова, сейчас только и доступные контуженному и временно оглохшему генералу. Ну а командующий Потомакской армией продолжил плеваться ядом в сторону Джонстона. Причем делал это явно специально, не желая оставлять суть конфликта меж ними двоими.
— Оттуда, — палец указал на потолок, явно символизируя «высшие сферы» в лице президента и его министров, — Кое-кому мнится, что Линкольна достаточно испугать, но не «загонять в угол» взятием столицы. С ними хотят договориться, обойтись малой кровью, не усугубляя эту «войну, всем несущую лишь горе и разорение».
— Это хуже чем преступление. Это — ошибка, — процитировал я Талейрана, наполеоновского министра и гения дипломатии.
— Договариваться с побеждёнными — это слабость, — процедил Хэмптон, подошедший буквально минуту назад.
Бэртоу прорычал что-то невразумительное, но явно не в поддержку этих мирных инициатив. Джексон же что-то черкнул в блокноте. После чего его адъютант произнес написанное вслух:
— Кого боги хотят наказать...
Продолжения не требовалось, эту цитату любой образованный человек знал. Да-да, как раз про лишение разума. Борегар же, не что успокоившись, но хоть немного взяв себя в руки, продолжил:
— Единственное, чего я смог добиться — разрешения использовать всю кавалерию для преследования отступающей армии Мак-Дауэлла. Всю — это добровольцев, которые сами вызовутся. Это немного, но хоть что-то. Догоняйте, рассеивайте, сокращайте их число. Пусть в их душах будет только страх. Я не могу приказать, но прошу. Не дайте ошибке политиков обесценить одержанную нами великую победу. Не все из вас согласны со мной, некоторые поддерживают решение Джонстона, — взгляд был направлен в сторону Эрли, Кука, Джонса, скользнул по Лонгстриту. — Но Я вас прошу. Решайте, джентльмены.
— Та часть «Дикой стаи», которая умеет держаться в седле, с удовольствием развлечется отстреливанием убегающих янки, — усмехнулся я. — Да и «Легион» Хэмптона вряд ли откажется принять в этом участие. В нем есть кавалерия и немало.
— Именно, — рыкнул командир «Легиона», всем нутром желающий продолжения битвы. А еще есть техасские рейнджеры. Я их командира видел, он рвется в бой, если только бригадный генерал Лонгстрит не станет слишком сильно возражать нашему... командующему, генерал-майору Джонстону.
— Техасские рейнджеры приписаны к моей бригаде, — пожевал губами Лонгстрит. Лонгстрит. — Им что индейцы, что американцы, лишь бы подраться. Я... не поддерживаю вас, джентльмены, но и запрещать техасцам ничего не стану.
Ну, с паршивой собаки хоть шерсти клок. Не мешает — и то ладно.
— Половину, — отчеканил осторожный Бонэм. — Может правы вы, может Джонстон. Но пощипать янки стоит. Главное не поддаться лишнему азарту.
— У меня не бригада, а смех, — невесело ухмыльнулся Эванс. — И всего две роты кавалерии. — Но я оторву уши их капитану, если он не будет пылать энтузиазмом.
— Благодарю вас, — коротко, но с чувством произнес Борегар. — Тогда не теряйте времени. Чем быстрее вы соберете кавалерийские части и отправите их за бегущей армией Мак-Дауэлла, тем больше ущерба им нанесете. Паника, она проходит. Но пока не прошла...
Это как раз понятно. У страха глаза велики. И не воспользоваться этим — большая глупость с точки зрения военного. И ошибка для политика. Президент Конфедерации Джефферсон Дэвис ошибся, а генерал Джонстон пошел у него на поводу или же ошибся и сам. Одно другого не лучше.
Зато в этой битве, выигранной нами, оформился костяк командиров, которые в дальнейшем должны будут составить победоносную плеяду военачальников. Борегар, Джексон, Бартоу, Эванс, может даже Хэмптон... И, конечно же, не стоило забывать про старого Ли, волею случая и президента оказавшегося вне сражения.
Ну а что же я? Я тоже получил очень многое и даже сверх того. И предстоящее участие в преследовании разбитой армии должно поставить жирную не точку, но запятую на дороге моей замысловатой жизни. Клянусь богами или демонами, забросившими меня сюда — всё только начинается.
Конец первого тома
