Эдмунд Купер - Кирон Голова-в-Облаках
- Я привык к опасности.
- Pardon. Je suis un fou. [Простите. Я сошел с ума] Пойдемте вниз. Отдых.
- Капитан, я бы предпочел еще немного побыть на палубе. Мне хочется полюбоваться звездами.
- Ah, les etoiles, звезды! - Капитан Жирод удивленно покачал головой. - Это ваш корабль, месье.
Кирон запрокинул голову в ночное небо. Оно было по-настоящему прекрасно. Странно, раньше он не замечал, как красивы эти точечки света, разбросанные по великой и загадочной тьме, которую люди прозвали небесным сводом.
Неожиданно Кирон начал смеяться. Он смеялся потому, что вдруг понял: собственная судьба перестала быть ему безразличной. Совсем недавно ему было все равно, останется он жить или нет. Сейчас он знал, что очень хочет жить. Смотреть в звездное небо такими же ночами, как эта. Построить много воздушных шаров и других летающих машин. Прижимать к себе любимую и желанную Петрину. Смотреть, как растет его сын... Жить... Создавать и помнить... Страдать и радоваться... Жить!
Кирон хохотал во весь голос и ничего не мог с собой поделать. "Наверное, это вино, - твердил он себе, чувствуя огонь во всех членах, - я не привык к французскому вину". Но он понимал, что дело не в вине. Это... Что же это? Жизненная сила! Вот удачная фраза. Ему казалось, что раньше никто не знал таких слов. Жизненная сила. Эта она вытягивает из земли цветы и колосья, делает женщин прекрасными и заставляет мужчин... некоторых мужчин... поднимать глаза к небу.
- Однажды, - произнес Кирон, глядя на Сириус - самую яркую звезду небосвода, - дети моих детей долетят до тебя. Ты не думай, яркая звезда, что люди тебя не достанут.
И он снова рассмеялся, дивясь тому, как мог натолкнуться на него в огромном океане французский кораблик, как совершенно случайно его вернули к жизни.
- Клянусь Молотом, - кричал он, - астролог Маркус еще посрамит всех сомневающихся!
Склонившись над картами в своей каюте, капитан Жирод слышал доносящийся с палубы безумный хохот. Он пожал плечами. Известно, что все англичане малость тронутые, а этот, в одиночку противостоявший мощному вооруженному флоту, разумеется, просто сумасшедший.
16
Капитан Жирод сдержал свое слово. Он вывел "Мари-Франс" к южному побережью Британии точно в трех километрах к востоку от Литтл Хэмптона. Звезды потускнели на загорающемся светом небосводе, когда Кирон перебрался с борта французского судна в свою маленькую лодчонку.
- Месье, - произнес капитан Жирод. - Вы оказали нам честь своим присутствием. Примите наш скромный дар и не забывайте нас. - Он вручил Кирону бутылку с "живой водой". - Уверен, что придет день, и наши народы снова будут трудиться вместе. Выпьете за это?
- Выпью. Капитан Жирод, вы спасли мне жизнь, но я ничего не могу предложить вам в дар.
- Месье Кирон, ваш дар мы уже получили. Это было потрясающе. Un homme du ciel centre les bateaux de L'Amiral Mort. [Один человек в небе против всего флота Адмирала Смерть!] Мы будем рассказывать об этом детям своих детей. Мы получили ваш подарок. Soyez tranquille. He волнуйтесь.
- Я прошу вас еще об одном одолжении, капитан. Дайте мне жира и чем разжечь огонь.
- Pourquoi? [Зачем?] Вы не сможете атаковать с этой маленькой лодки.
- Нет, месье. Я хочу ее сжечь, когда доплыву до земли. Она хорошо мне послужила, и я не желаю, чтобы ею пользовался кто-то еще.
- Месье Кирон, я понимаю.
Немедленно принесли большую бутыль жира, какие-то старые тряпки и горящую свечу в подсвечнике. Кирон осторожно спрятал свечу, чтобы ветер не задул пламя.
- Прощайте, капитан, и спасибо. Счастливого вам возвращения домой.
- Bonne chance, monsieur. [Удачи, месье] Мы преклоняемся перед вашим мужеством. О вас будут помнить.
Кирон греб к виднеющемуся вдали пустынному берегу. На море была легкая рябь, но волны его подгоняли. "Мари-Франс" плавно развернулась и, как привидение, исчезла в предрассветном тумане.
Когда он пристал к берегу, над горизонтом показался алый краешек солнца. Кирон вытащил лодку и изумился, до чего приятно стоять на мягком песке - наверное, потому, что он уже не верил, что ему доведется ступить на сушу.
Берег был абсолютно пустынным. Некоторое время Кирон просто сидел и пропускал песок сквозь пальцы. Его охватило странное чувство одиночества. Ему показалось, что он - последний оставшийся в живых человек.
Из тряпья и выброшенных на берег корабельных бревен он соорудил небольшой костер. Облил его жиром и поднес свечу. Пламя взметнулось высоко. Несколько минут Кирон стоял и просто грелся, только сейчас почувствовав, как он промерз.
Потом, вспомнив, зачем ему был нужен огонь, Кирон перевернул лодку-гондолу и долго бил ногами в днище, пока тонкие доски не превратились в щепки. Тогда он приподнял изломанный корпус лодки и бросил его в костер.
Полетели искры. Мокрое дерево шипело, испускало пар, трещало и дымилось. Наконец лодка запылала, Кирон дождался, пока она не превратилась в тлеющие угольки. К тому времени солнце уже поднялось. Скоро начнется прилив, и все следы суденышка будут смыты навсегда.
Еще один погребальный костер.
Пора было возвращаться к живым. Над головой сияло ясное небо. Новый день обещал быть чудесным. Кирон решил идти в глубь острова, подальше от пиратских судов. Он пристально вглядывался в морскую синеву, но никаких следов Адмирала Смерть не обнаружил. Впрочем, берег здесь изгибался, и Литтл Хэмптон находился вне пределов видимости.
Кирон шел по полям и низинам. Временами ему попадались полуразрушенные дома, над которыми витал дух смерти. Здесь, безусловно, успели побывать пираты.
Хотя легче всего было пройти прямо к Аранделю, Кирон решил сделать крюк
После атаки с воздуха Адмирал Смерть мог двинуться в глубь территории и отомстить всем, кто рискнул занять разграбленные города и деревни. Лучше уж покружить по полям и выйти к Мизери с востока или севера.
На борту французского корабля Кирона не уговорили поспать, но поесть заставили: капитан Жирод угостил его свежим хлебом, добрым соленым мясом и нормандским сыром. Все это было, однако, давно, и сейчас Кирон снова хотел есть. Еды у него не было, зато в кармане лежала фляга с "живой водой". Он выдернул пробку и сделал внушительный глоток. Голод отпустил, а руки и ноги мгновенно согрелись. Сознание, между тем, ничуть не замутнилось. Ему даже показалось, что соображать он стал лучше.
Быстрым шагом, сжимая в одной руке меч, Кирон шел по заросшему травой лугу. Время от времени он пел песни, иногда прикладываясь к фляге. Он пытался найти следы людей, но весь мир словно вымер. Как бы не оказалось, что он действительно последний оставшийся в живых человек!..
Вдали появились башни и стены Аранделя. Город не подавал признаков жизни, и тем не менее Кирон обошел его с востока.
