Кристофер Сташефф - «Если», 1996 № 01
Птицы разделились на два отряда. В небе словно возникли две исполинские стрелы с дюжиной золотистых орлов в качестве наконечников.
Чтобы отразить атаку, двум уцелевшим унаям — тем самым, что несли пленников, — пришлось изменить обличье. Змеиные кольца разжались, и Элрик полетел вниз. Крепко сжимая рукоять Буре-зова, он проклинал судьбу. Спастись от порождений Хаоса только для того, чтобы разбиться насмерть, упав с большой высоты!
Внезапно кто-то схватил его за плащ. Принц вскинул голову и увидел над собой нескольких орлов. Падение замедлилось. Приземлился он удачно, отделавшись легким испугом.
Орлы тут же взмыли в небо.
В двух шагах от себя Элрик увидел Хмурника, очутившегося на земле точно таким же образом. Хмурник подобрал клинок, который выронил во время приземления, и потер правое бедро.
— Больше никогда в жизни не стану есть птиц, — весело заявил он. — Выходит, ты вспомнил заклинание?
— Да.
Неподалеку рухнули на снег два свиноподобных трупа.
Птицы исполнили в небе нечто вроде танца, то ли празднуя победу, то ли приветствуя воинов, после чего, разбившись на породы, быстро скрылись из виду. Элрик вложил в ножны меч, сделал глубокий вдох и произнес:
— Благодарю тебя, Филит.
— Послушай, Элрик, как тебе удалось? — полюбопытствовал Хмурник.
Принц снял шлем, вытер мокрый от пота лоб.
— Мои предки заключили с ней союз, поэтому она должна была помочь.
— Я искренне рад, что ты в конце концов вспомнил заклинание!
Принц кивнул, вновь надел шлем и огляделся по сторонам. Хмурник задумчиво потер подбородок.
— Насколько я понимаю, друг Элрик, ты не знаешь, куда нас занесло?
— Вот именно, друг Хмурник. Впрочем, я уверен, что мы находимся далеко к северу от Иосаза. Гораздо дальше от столицы, чем были до…
— Но тогда получается, что Телеб К'аарна тоже не в Иосазе! Если эти твари несли нас к нему…
— Пожалуй, ты прав.
— Значит, идем на север?
— Нет.
— Почему?
— По двум причинам. Во-первых, вполне возможно, что Телеб К'аарна нарочно велел унаям отнести нас куда подальше, дабы мы не смогли расстроить его планы. Вероятно, он решил, что это разумнее, нежели сражаться с нами в открытую.
— Ясно. А во-вторых?
— Во-вторых, нам лучше направиться в Иосаз.
Там мы запасемся продовольствием и постараемся разузнать местонахождение чародея. Не имея лошадей, продолжать путь просто глупо. А в Иосазе мы купим и коней, и, если понадобится, сани.
— Понятно. А не кажется ли тебе, что сейчас нам все равно куда идти — по такому-то снегу?
— Будем надеяться, что рано или поздно выйдем к незамерзшей реке, отыщем лодку и доберемся до Иосаза.
— Слабая надежда, друг Элрик.
— Ты можешь предложить что-нибудь другое? — Последние слова Элрик произнес чуть ли не шепотом. Призывание Филит отняло много сил. Ему чудилось, он умирает. Ну и ладно, это будет достойная смерть — гораздо лучше той, которая ожидала его от руки чародея из Пэн-Тэнга.
Превозмогая усталость, путники двинулись на юг — две крошечные фигурки на фоне заснеженной равнины, два черных пятнышка на фоне ослепительной белизны.
Глава 4
Древний замок
Прошел день, минула ночь.
К вечеру второго дня путники уже не шли, а ползли, окончательно утратив ориентировку.
В конце концов они, сами того не сознавая, замерли в неподвижности, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Такие понятия, как жизнь и смерть, бытие и небытие, утратили для них всякий смысл.
Когда встало солнце, они задвигались, приподняли головы, словно для того, чтобы бросить последний взгляд на мир, с которым им предстояло расстаться.
И увидели замок. Древний замок, что возвышался посреди заснеженной степи. Ни Элрику, ни Хмурнику никогда не доводилось слышать о том, что в Лормире есть такая крепость с поросшими мхом и лишайником стенами. Ни тот, ни другой не могли вообразить, что они обнаружат нечто подобное в местах, именовавшихся когда-то Краем Света.
Первым встал Хмурник. Он подковылял к Элрику, попробовал приподнять своего спутника. Тот застонал, кое-как поднялся и хотел было что-то сказать, но не сумел разомкнуть губ.
Опираясь друг на друга, время от времени падая навзничь, они двинулись к крепости.
Ворота были распахнуты настежь, как и входная дверь в центральную башню, откуда веяло теплом. Путники вошли в просторную залу. Там было пусто и безлюдно, однако в сложенном из гранита и кварца очаге пылал огонь.
— Здесь кто-то есть, — хрипло проговорил Хмурник, шагая по выложенному мозаикой полу. Он окинул взглядом базальтовые стены и воскликнул настолько громко, насколько получилось: — Хмурник из Элуэра и Элрик Мелнибонэйский приветствуют хозяина этого замка! Мы сбились с пути, замерзли и устали до смерти.
Колени Элрика подломились, и он рухнул на пол.
Хмурник подтащил принца к очагу и выпрямился, прислушиваясь к гулявшему по зале эху.
— Грейся, друг Элрик. А я пойду поищу хозяев.
Он пересек залу и поднялся по каменной лестнице на верхний этаж. Там обнаружилось много комнат, таких же пустых и безлюдных. Хмурнику стало не по себе, он ощутил присутствие чего-то сверхъестественного. Неужели это замок Телеба Юаарны?
Кто бы здесь ни жил, он наверняка заметил путников, потому что распахнул ворота и позаботился развести огонь. Если он покинул замок, то каким-то необычным способом — ведь на снегу не было никаких следов.
Хмурник помедлил, затем повернулся и спустился вниз. Элрик уже не лежал, а сидел, прижавшись спиной к стене.
— Нашел что-нибудь? — спросил принц.
— Ничего, — ответил Хмурник, пожимая плечами. — И никого. Ни слуг, ни хозяев. Если они отправились на охоту, то, видно, на каких-то крылатых тварях, поскольку на снегу не осталось следов. Признаться, я слегка перенервничал. — Он криво усмехнулся. — А вдобавок, проголодался. Знаешь, если нас поджидают очередные неприятности, лучше встретить их с полным желудком.
В стене, рядом с очагом, они увидели дверь. Хмурник откинул защелку. За дверью тянулся узкий коридор. Прошел его до конца и оказался в кухне, а затем в кладовой, где обнаружил оленину, мехи и кувшины с вином, хлеб, пироги и пряности.
Первым делом Хмурник на цыпочках подкрался к полке с кувшинами, снял один, сорвал крышку и единым духом опорожнил его наполовину. Ничего более вкусного ему в своей жизни пробовать не доводилось. Вино мгновенно сняло усталость и притупило боль.
