Филип Дик - Убик
Вернувшись в гостиную, он осмотрелся, пытаясь найти почтовую перегородку, нишу в стене, в которой надеялся обнаружить сегодняшние письма. Но увы, она тоже исчезла. Джо начал; усиленно вспоминать, как получали письма раньше.
«На полу под дверьми квартиры? — Нет. В какой-то коробке», — он наконец вспомнил: почтовый ящик. Но где же он находится? Возле главного входа в здание? Вряд ли, но стоит проверить. Значит, надо выйти из квартиры: почта — на первом этаже, а он на двадцать этажей выше.
— Опустите пять центов, — сказала дверь, когда он попробовал их открыть.
Да, врожденное упрямство платных дверей переживет все. Они смогут функционировать сколь угодно долго, пусть даже время повернет вспять в этом городе… а может, и во всем мире.
Он бросил монету в щель и быстро пересек холл в направлении эскалатора, которым он пользовался совсем недавно. Однако вместо него он увидел неподвижные бетонные ступени. «Двадцать этажей вниз, — подумал Джо. — Ступень за ступенью. Это невозможно, никто не в состоянии проделать такой путь. Лифт». Он направился к нему и вдруг вспомнил происшедшее с Элом.
«А если теперь я увижу то же, что и он? — спросил он себя. — Старая кабина, висящая на металлическом тросе и обслуживаемая седым старцем-лифтером. Картинка не 1939, а 1909 года. В тот раз процесс сдвига во времени зашел дальше, чем во всех остальных случаях, известных мне до сих пор».
Следовало не рисковать, а воспользоваться ступенями.
Смирившись, он начал спуск. Уже на полпути он вдруг понял один зловещий факт: ни наверх, ни в свою квартиру, ни в ожидающее на крыше такси добраться невозможно. Если он очутится на первом этаже, то будет обречен на пребывание там, возможно, навсегда. Разве что в банке «Убика» окажется достаточно силы вернуть к действию лифт или эскалатор. «Наземные средства передвижения, — подумал он, — как они выглядят? Машины? Экипажи?»
Он продолжал спускаться, перескакивая через две ступеньки. Менять решение было поздно.
Через некоторое время он оказался в огромном холле, в центре которого стоял длинный стол с мраморной крышкой, а на нем две керамические вазы с цветами, кажется, ирисами. Четыре широкие ступени вели к парадным дверям. Джо одолел их.
Снова ступени. Справа находился ряд закрытых на ключ латунных ящиков, на каждом из которых значилась чья-то фамилия. Значит, он прав — почту доставляли именно сюда. Он нашел свой ящик с надписью «Джозеф Чип 2075», а также кнопку звонка, скорее всего, ведущего в его квартиру.
Ключ. У него нет ключа. А может быть?.. Порывшись в карманах, Джо нашел связку металлических ключей. Он вглядывался в них, пытаясь определить их назначение. Замок для почтового ящика казался ему маленьким, скорее всего, и ключ небольшой. Джо выбрал самый маленький, вставил в отверстие и провернул. Латунные дверки ящика отскочили, и он заглянул в середину.
Там лежали два письма и прямоугольный сверток, обернутый коричневой бумагой и заклеенный лентой. Несколько секунд он разглядывал необыкновенные сувениры прошлого: пурпурные трехцентовые марки с изображением Джорджа Вашингтона, затем разорвалупаковку, с удовлетворением отметив, что содержимое достаточно тяжелое.
«Но ведь, — внезапно сообразил он, — в нем нет банки: он слишком короток. — Джо почувствовал прикосновение страха. А если это не рекламный образец «Убика»? Нет, это должен быть он, просто обязан! Иначе повторится история с Злом. «Mors certa et hora certa», — произнес он, выбрасывая обертку и вчитываясь в надпись на упаковке. «Убик» — бальзам для почек и печени. Внутри коробки находилась банка из голубого стекла, закрытая крышкой. На этикетке Джо прочел: «Способ употребления. Гарантируем, что это отличное обезболивающее средство, над которым доктор Эдвард Зондербар работал сорок лет, обеспечит вам спокойный сон и отличное самочувствие, навсегда избавит от необходимости просыпаться по ночам. Необходимо растворить чайную ложку бальзама «Убик» в стакане теплой воды и выпить за полчаса перед сном. Если боль или жжение не исчезнет, увеличивать дозу до столовой ложки запрещено. Детям не давать. «Убик» — очень эффективное средство при использовании согласно инструкции. При попадании на кожу вызывает раздражение, поэтому необходимо использовать резиновые перчатки. Следить за тем, чтобы препарат не попадал в глаза или на открытые участки кожи. Внимание: длительное применение или передозировка ведут к привыканию».
«Это безумие», — подумал Джо.
Он снова прочитал инструкцию и почувствовал, как его наполняют гнев и разочарование. Нарастающее ощущение беспомощности овладело им без остатка.
«Я погиб, — думал он. — Препарат — не то средство, которое рекламировал по телевизору Рансайтер; это какая-то таинственная смесь древних препаратов, мази для кожи, обезболивающих средств, яда и в дополнение ко всему — ни больше ни меньше — кортизон, его-то люди не знали перед Второй мировой войной. Скорее всего, наступила регрессия «Убика», описанная в рекламе Рансайтера. В этом явно чувствовалась ирония: препарат, изобретенный как средство против регрессии, сам ей подвергся. Такой поворот дела можно было предугадать, достаточно увидеть старинные, трехцентовые марки».
Джо осмотрел улицу и заметил припаркованный на углу классический музейный экспонат, передвигающийся на колесах, — авто марки «Ласаль».
«Доеду ли я до Де-Мойна на автомобиле «Ласаль» образца 1939 года? — спросил он себя. — Как ни старайся, раньше, чем через неделю, на ней туда не добраться. Но через неделю мне уже будет все равно. Да и машина еще продолжает изменяться, как и все вокруг, сдвигаясь во времени. Исключение, возможно, составит только дверь в моей квартире».
Все-таки он подошел к автомобилю, стараясь разглядеть его получше. «А вдруг это моя машина? — подумал Джо. — Может, один из ключей подходит к зажиганию? Но как я поеду на ней? Я не умею водить автомобили, особенно такие, которые имеют — как это называется? — ручное переключение скоростей». Он открыл двери, сел за руль и, закусив нижнюю губу, попытался проанализировать ситуацию.
«А может, стоит выпить столовую ложку бальзама «Убик»? — печально вздохнул Джо. — Если он действительно имеет такой состав, то убьет меня наверняка». Но подобная смерть не показалась ему привлекательной.
«Минуточку, — его вдруг осенило. — В 1939 году уже существовали авиалинии. Наверное, стоит добраться до нью-йоркского аэродрома на этом автомобиле, а там нанять специальный самолет. Трехмоторную машину марки «Форд» вместе с пилотом. Таким образом я смогу попасть в Де-Мойн».
Джо перепробовал все ключи, пока один из них не включил зажигание. Стартер начал вращаться, затем завелся мотор. Джо ободрил равномерный рокот мотора. Эта форма регрессии, как и бумажник из натуральной кожи, — показалась ему приемлемой. Современным средствам транспорта, абсолютно бесшумным, не хватало такого ощутимого реального проявления мощи.
