Стивен Кинг - Длинный путь
Мимо прошел Стеббинс, что-то пробормотав. Потом он остался один на дороге.
Все ушли. Остался только он, Гэррети, среди смятых бумажек и пачек из-под сигарет. Нет, не только. Невдалеке стоял молодой светловолосый солдат со стальным хронометром в одной руке и карабином в другой. На его лице не было ни капли жалости.
- Предупреждение! Третье предупреждение 47-му!
Мускулы не отпускало. Ему предстоит умереть.
Он отпустил ногу и спокойно смотрел на солдата. Интересно, кто выиграет? И переживет ли Макфрис Барковича?
Он еще подумал - на что похоже ощущение пули в голове?
Просто ли это внезапная темнота, или мысли гаснут постепенно, уносятся прочь?
Уходили последние секунды.
Судорога прошла. Кровь вернулась в мышцы, наполняя их уколами сотен крошечных иголочек. Солдат убрал хронометр, его губы беззвучно шевелились, когда он отсчитывал последние секунды.
"Но я не встану, - подумал Гэррети. - Так хорошо сидеть. Сидеть, и пусть телефон звонит, черт с ним".
Он опустил голову. Солдат медленно, ужасно медленно, поднял карабин и прижал указательный палец к спуску. Левая рука его так же медленно, нежно, обняла ствол.
"Вот оно, - подумал Гэррети. - Это смерть. Сейчас я умру".
Он вдруг начал слышать все, даже самые тихие звуки. Или ему это казалось? Щелкнул затвор, как сломанная ветка. Воздух со свистом проходил между его зубов, как ветер в туннеле. Боевым барабаном стучало сердце. И где-то далеко раздавалось пение... Он конвульсивно вскочил на ноги и бросился бежать, не чуя под собою ног. Солдат растерянно поглядел ему вслед, перевел взгляд на хронометр и снял палец с крючка.
Гэррети перешел на шаг. Перед глазами у него плясали белые вспышки, и ему на миг показалось, что сейчас он упадет в обморок. Ноги, разъяренные тем, что их лишили заслуженного отдыха, с новой силой начали болеть, но он терпел. Главное, мышцы левой ноги работали.
Он посмотрел на часы. 14.17. Еще целый час его будут отделять от смерти всего две секунды.
- С возвращением в мир живых, - сказал Стеббинс.
- Спасибо, - Гэррети едва мог шевелить губами. Внезапно его охватило раздражение. Его бы пристрелили, а они бы продолжали идти, как ни в чем не бывало. Только строчка в бюллетене: "Гэррети Рэймонд, № 61. Выбыл на 218-й миле". Да заголовок в местной газете:
"Гэррети мертв. Уроженец Мэна пал шестьдесят первым". - Надеюсь, я выиграю, - прошептал Гэррети.
- Да?
Гэррети вспомнил лицо солдата. На нем было не больше эмоций, чем на блюде с картошкой.
- Хотя у меня было уже три судороги. Обычно с таким долго не идут.
- Посмотрим. - Стеббинс опять опустил голову. Гэррети прибавил шагу и поравнялся с Макфрисом.
- Я уж думал, с тобой все, - сказал тот, обернувшись.
- Я тоже.
- Что так близко?
- Две секунды.
Макфрис присвистнул.
- Я бы не смог подняться. Как нога?
- Получше. Послушай, я не могу говорить. Хочу пройти немного вперед. Гаркнессу это не помогло.
- Я просто хочу проверить, могу ли я идти.
- Ладно. Компания тебе нужна?
- Если тебе не жалко энергии.
Макфрис рассмеялся:
- Мне не жалко времени, мой милый, если тебе не жалко денег. - Тогда пошли.
Они быстро прошли вперед и заняли место между вторым из идущих, угрюмым, долговязым Хэролдом Квинсом, и Джо, пережившим своего брата.
Вблизи лицо Джо казалось еще более бронзовым. Замки на его кожаной куртке звякали, как далекая музыка.
- Привет, Джо, - сказал Макфрис.
- Привет, - отозвался Джо. Лицо его оставалось безучастным.
Они прошли мимо, и впереди теперь была только дорога, с обеих сторон окаймленная людской стеной.
- Вперед, только вперед, - сказал Макфрис. - Христианские воины идут на врага.
- Который час?
- Два двадцать. Слушай, Рэй, если ты...
- Всего? - Гэррети почувствовал, как паника жаркой волной захлестывает его внутренности. Он не сможет пройти час на такой скорости.
- ...если ты будешь думать о времени, ты спятишь, побежишь в толпу, ( .-( пристрелят тебя, как бешеную собаку. Забудь о Нем. - Не могу, - все вокруг него медленно закружилось. - Олсон... Скрамм... Они умерли. Дэвидсон умер. Я тоже могу умереть, Пит. Теперь я в это верю.
- Подумай о своей девушке, о Джен. Или о своей матери. Или ни о чем не думай. Просто иди.
Гэррети попытался восстановить контроль над собой, и ему это немного удалось. Но его ноги уже не слушались беспрекословно команд мозга.
- Он долго не протянет - отчетливо выговорила какая-то женщина в переднем ряду.
- Это твои сиськи долго не протянут! - крикнул ей Гэррети, и толпа захохотала.
- Ублюдки, - прошептал Гэррети. - Ублюдки. Который час, Пит?
- Что ты сделал, когда получил подтверждение? - тихо спросил Макфрис.
- Когда узнал, что тебя возьмут?
Гэррети вздохнул и потер лоб, а потом отпустил мысли в прошлое, подальше от этого ужасного момента.
- Я был дома один. Мать работала. Это было днем в пятницу.
Письмо лежало в ящике, и на нем был штемпель Уилмингтона, штат Делавэр, так что я знал, что оно оттуда. Я перечитал его два раза. Не могу сказать, что я был очень рад, но доволен. И горд. Тогда ноги у меня еще не болели, и мне не казалось, что с каждым шагом мне в спину вгоняют ржавые грабли. Я был горд и ни хрена не понимал.
На миг он замолчал, вспоминая тот день.
- Отказываться было уже поздно - слишком много людей смотрело на меня, так же, как и сейчас. 15-го апреля для меня устроили торжественный ужин в городском центре - там собрались все мои друзья, и после ужина все стали требовать: "Речь! Речь!" Я промямлил что-то вроде того, что сделаю все, что смогу, и они хлопали, как сумасшедшие. Я чувствовал себя каким-то Неизвестным солдатом. Понимаешь?
- Понимаю, - Макфрис усмехнулся, но глаза его были серьезны.
Сзади прогремели выстрелы. Гэррети конвульсивно подскочил, едва не оцепенев. На этот раз по инерции он продолжал идти. А кто будет следующий? Черт возьми, - сказал Макфрис. - Это был Джо.
- Который час? - спросил Гэррети и тут же вспомнил, что у него есть свои часы. 14.38. О Господи!
- И никто не пытался тебя отговорить? - спросил Макфрис. Они шли далеко впереди остальных, ярдов на сто от Хэролда Квинса.
- Сперва нет. Мать, и Джен, и доктор Паттерсон - это друг моей матери, сначала они гордились, потому что ведь немногие проходят тесты, а ты знаешь, сколько народу подает заявления. И все равно остаются тысячи, а потом они разыгрывают двести фамилий - сто участников и сто запасных.
- Ага, тянут их из этого дурацкого барабана, - голос Макфриса чуть дрогнул.
- Точно. Майор вытаскивает двести фамилий, но ты до последней минуты не знаешь, участник ты или в запасе.
- И не сообщают ничего, кроме даты отправления, - сказал Макфрис, как будто с этой даты прошли годы, а не меньше четырех дней.
