Эллис Питерс - Тень ворона (Хроники брата Кадфаэля - 12)
- Я пришел проведать, как твое здоровье, - сказал Кадфаэль, когда за ним закрылась дверь,- и взглянуть, не надо ли еще чем-нибудь подлечить твои ссадины.
Диота подошла к нему, так что они оба могли видеть друг друга, ее серьезное, озабоченное лицо осветилось слабой тенью улыбки.
- Ты очень добр, брат Кадфаэль. Со мной все в порядке. Спасибо! Все уже хорошо. Видишь, ссадина уже зажила.
Подчиняясь его руке, она повернулась разбитым виском к свету и дала ему рассмотреть заживающую ссадину, на месте которой остался пожелтевший синяк с царапиной посредине, покрывшейся уже корочкой.
- Да, тут все хорошо. Заживет, и следов не останется. Но я бы на твоем месте еще несколько дней смазывал ее мазью: в такой мороз кожа легко сохнет и трескается. Голова не болела?
- Нет, не болела.
- Хорошо! Ну, тогда я пошел, займусь своей работой, да и тебя не буду отвлекать, я вижу, у тебя гостья.
- Что ты! - сказала девушка, резко вставая. - Я как раз собиралась уходить.
Сделав шаг вперед, она очутилась на свету, и Кадфаэль увидел ее круглое молоденькое лицо с открытым лбом и маленьким решительным подбородком. Широко расставленные голубые, как колокольчики, глаза смотрели на него пристальным, изучающим взглядом.
- Если тебе действительно уже пора, - сказала Санан Бернье с безмятежной уверенностью властного ребенка,- я выйду с тобой. Я как раз ждала подходящего случая, чтобы с тобой поговорить.
С этой девушкой было не поспорить. Диота даже не попыталась ее удержать, а Кадфаэль, если бы и захотел, пожалуй, тоже не решился бы ей перечить.
"Наверное, тут бы и закон не устоял и пошел на попятный", - подумал он, восхищенно усмехнувшись про себя.
Имея в виду все случившееся, такой поворот был весьма вероятен, но даже эта перспектива не смущала девушку.
- Я буду очень рад,- вымолвил Кадфаэль.- Дорога, правда, очень короткая. Но, быть может, ты не против снова запастись у меня травами для кухни? У меня их сколько угодно, можешь зайти и взять, что нужно.
В ответ на это девушка кинула на него пронзительный взгляд, но тут вдруг вся расцвела ямочками и, пряча смех, бросилась обнимать Диоту и расцеловала ее совсем по-дочернему. Затем она завернулась в плащ и первая ступила за порог. Большую часть пути они прошли молча.
- Знаешь, почему я пришла к вдове Хэммет? - спросила она Кадфаэля.
- Полагаю, из женского сострадания к постигшей ее утрате, - сказал монах. - И притом она здесь, в сущности, совсем чужая и, должно быть, очень одинока...
- Да будет тебе! - прервала его Санан.- Ну работала она на него! Положим, что для вдовы это было хорошее место и она чувствовала себя обеспеченной. Но причем тут утрата? А вот насчет одиночества, это, пожалуй, верно.
- Я не имел в виду отца Эйлиота,- сказал Кадфаэль.
Девушка вновь метнула на него открытый и прямой взгляд своих удивительных глаз и задумчиво вздохнула:
- Да, конечно. Ты с ним работал и знаешь его. Ты, наверное, слышал от него, что она была его нянькой и они не родня. Ее брак был бездетным, и она любит его как родного сына. Я... тоже разговаривала с ним. Случайно. Тебе известно, что он послал записку моему отчиму. Теперь уже все это знают. Мне тогда стало просто любопытно посмотреть на этого молодого человека.
Кадфаэль и Санан подошли к воротам монастыря. Девушка остановилась в нерешительности и, нахмурившись, потупила взор:
- Теперь все твердят, будто он - Ниниан Бэчилер - убил отца Эйлиота, чтобы тот не выдал его шерифу. Я знала, что вдова Хэммет слыхала эти разговоры. Я подумала, что она сидит одна, волнуется за него и гадает, удалось ли ему уйти от погони, спасая свою жизнь. Ведь для него речь идет о жизни и смерти!
- И ты пришла составить ей компанию и успокоить, - сказал Кадфаэль. Пойдем со мной в сад, и если тебе не нужны приправы, то, думаю, у нас без труда найдется другой повод. Скажем, тебе не помешает запастись чем-нибудь впрок против кашля, а то, глядишь, через недельку-другую как раз понадобится.
Санан так и сверкнула улыбкой:
- То самое лекарство, которое ты приносил, когда мне было десять лет? Я так изменилась с тех пор, что ты, поди, и не узнаешь меня. У меня такое отличное здоровье, что приходится обращаться к тебе не чаще чем один раз за семь-восемь лет.
- Вот и хорошо, что я сейчас понадобился,- просто ответил Кадфаэль, провожая девушку через монастырский двор к своему садику.
Скромно опустив глаза, как. и положено девушке в мужской обители, она послушно шла, куда ее вел Кадфаэль. Очутившись в его уединенном убежище и расположившись удобно на лавочке, куда ее усадил заботливый хозяин ногами к жаровне, она перевела дух и, не опасаясь более посторонних ушей, спокойно продолжила свой рассказ:
- Я пошла к вдове Хэммет, потому что боялась, как бы она, волнуясь за него, не наделала каких-нибудь глупостей. Она обожает Ниниана и способна на все, - решительно на все! - чтобы спасти его от преследователей. С нее, пожалуй, станется, наговорит небылиц и возьмет вину на себя. Я уверена, ради него она пойдет и на это! Желая снять с него обвинение, она не остановится перед признанием в убийстве.
- Стало быть, ты пришла для того, - продолжил за нее Кадфаэль, спокойно прохаживаясь по сарайчику и занимаясь своими делами, чтобы создать у девушки впечатление, будто никто не следит за ней бдительным оком,- чтобы уговорить ее переждать это время, сохраняя спокойствие, потому что молодой человек на свободе и в настоящий момент ему ничего не грозит. Не так ли?
- Да, так. И если ты ее снова увидишь или она сама к тебе придет, постарайся, пожалуйста, убедить ее в этом. Не позволяй ей поступать во вред себе.
- Он послал тебя к ней с этим поручением? - напрямик спросил девушку Кадфаэль.
Она была еще не готова к такой откровенности, но одарила монаха мимолетной улыбкой:
- Нет, просто я сама знала. Я-то понимаю, как он из-за нее должен беспокоиться! Знай он, что я с ней говорила, он бы только обрадовался.
"И через часок-другой, несомненно, узнает, - подумал Кадфаэль.- Хотел бы я знать, где она его спрятала? В Шрусбери или его окрестностях наверняка остались бывшие вассалы ее отца, люди, готовые на многое ради его дочери".
- Я знаю,- продолжала Санан, внимательным взглядом следя за каждым движением Кадфаэля, - что ты понял, кто такой Ниниан, еще до того, как его выдал мой отчим. Знаю, что он по собственному почину поведал тебе все про себя и про свое задание и ты сказал ему, что ничего не имеешь против честного человека, к какой бы партии он ни принадлежал, и что ты ничего не предпримешь против него. И ты хранил его тайну, пока она не раскрылась без твоего участия. Он тебе доверяет, и я тоже решила довериться.
- Нет! - торопливо перебил ее Кадфаэль.- Не говори ничего! Мне не известно, где он сейчас, и никто из меня ничего не вытянет, я с чистой совестью могу ответить, что знать ничего не знаю. Мне нравится его молодая отвага, хотя он сам вредит себе своей опрометчивостью. Он сказал мне, что его единственная цель сейчас - любой ценой пробраться в стан императрицы и предложить ей свои услуги. Распоряжаться собою его право, и я желаю ему благополучного пути и долгих лет жизни. Такой отчаянный смельчак заслуживает удачи.
