Леонид Панасенко - Садовники Солнца
— В самом деле, — подтвердил Крайнев. — Какая-то аномалия в психике. Скорей всего, эгоцентрический комплекс… Понимаешь, мы привыкли быть хозяевами положения, а здесь… Наши исследования ограничены из-за этих проклятых амеб. Отсюда — скудость фактажа, а значит, даже самые мощные интеллекты не могут продвинуться дальше своих первых логических построений. Вы же знаете, для ученого крайне неприятно слишком долго оставаться на уровне гипотез…
— Ну уж долго, — Илья проследил, чтобы в голосе его было побольше оптимизма. — Несколько месяцев.
Про себя он еще раз с удовольствием отметил твердость Федора Крайнева и мимоходом вспомнил разговор двух специалистов, свидетелем которого он случайно стал во время завтрака. Обычный разговор, вернее — теоретический спор, но тоже чересчур уж эмоциональный. Нынешние научные дискуссии ведутся на более низких регистрах… Плюс более чем странная выходка Исаева. Так что психикой экипажа придется заняться особо…
— Верно, четыре месяца, — согласился руководитель Станции. — Но ведь здесь собрались не просто талантливые ученые. Станция буквально напичкана гениями… Поговорите, пожалуйста, с Лоран. Полина даже на Землю летала, чтобы проверить аналоги болезни…
Амебы уходили.
Так же беспорядочно, всей стаей, как и появились. Еще не затих сигнал тревоги, которым автоматы сообщали о попытках нарушить защитное поле, но черные полотнища уже всюду съеживались, прятали щупальца псевдоподий и растворялись в желтом мареве. Они исчезали, как исчезают кошмарные призраки неглубокого сна в предчувствии близкого рассвета.
По дороге в свою каюту Илья познакомился еще с одним странным фактом.
«Факт» не уступал Илье по габаритам, и Садовник чуть было не столкнулся с этой скалой на ногах, увенчанной крупной головой с огненно-рыжей шевелюрой. Человек шел неестественно ровно и прямо. Глаза его были открыты, но лишены всякого выражения, будто остекленевшие.
«Лунатик? — удивился Илья, глядя вослед незнакомцу. — Однако сейчас на Станции день, а явления сомнамбулизма подчиняются обычному жизненному ритму. Странно».
Деревянной автоматической походкой человек дошел до первого поворота и скрылся в боковом коридоре.
«Рыжий богатырь повстречал на моих глазах трех человек, — отметил Илья. — Из них только я обратил на него внимание. Значит, „лунатики“ на Станции — обычное явление. Надо будет порасспросить у Лоран».
Имя девушки тревожило, будило ассоциации.
Ему вдруг представилось, что он на Земле, в успевшем полюбиться Птичьем Гаме. Мягкий снег укрыл набережную… На нем следы. Вот его — большие и отчетливые, а рядом… следы Полины. Чей-то красно-белый восьмимодульный дом плывет над Днепром. Полина хохочет и удивляется, потому что у них, в Париже, «гравитационно независимым» жильем почти не пользуются, а он объясняет ей, что это одно из двух: или жильцы коллективно отправляются на отдых, или мальчишки вновь обманули автоматику и тогда диспетчер вернет вскоре дом на место… Кто-то бежит к ним: «Илюша, Илюша!» Это Аленка. Девочка смотрит на Полину обрадованно и чуть-чуть настороженно. Потом говорит, совсем по-взрослому вздохнув: «Я теперь буду спокойна за него. Вы за ним присматривайте, ладно?..»
Впервые в видения Ильи не явилась мама Аленушки — Незнакомка, — и это обрадовало его как факт окончательного раскрепощения души. Плохо, правда, что рядом с ним во время воображаемой прогулки шел не абстрактный собеседник, а вполне реальная и насмешливая девушка, которая — это Илья уже предчувствовал — еще поизмывается и над ним, и над Светлой Мечтой Человечества — так Егор иногда в шутку называл Службу Солнца.
Седьмой коридор, в конце которого была его каюта, вдруг оборвался нагромождением скал. Между ними, уходя куда-то вглубь, звонко плескался родник.
«Ошибся коридором», — решил Илья, но в следующий миг понял: нет, все правильно. Просто логический блок Станции произвел очередную корректировку своего «изменяющегося мира». Так называли психологи и коллеги Ильи хитроумную установку, которая регулярно изменяла планировку станций длительного пользования, создавала новый «антураж» и всячески боролась с однообразием и постылостью этих маленьких замкнутых мирков.
За одной из скал Илья все-таки разыскал дверь своей каюты. «Хорошо хоть, — подумал он, — что логический блок не тронул геометрию каюты и не посадил на месте кушетки, скажем, несколько цветущих абрикосов… Он такой. Он все может. Благо, жесткой программы у него нет — вот и фантазирует».
Дома он еще раз решил просмотреть записи, касающиеся уже непосредственных исследований Окна. Итак, есть прореха в мироздании, а в ней…
В объеме голограммы опять затеплилось облако псевдотуманности. Ожил голос комментатора:
«Выбросы звездного вещества Скупой строго локализированы в пространстве мощным силовым туннелем, который условно назван Питателем… Электромагнитное зондирование туманности позволило также обнаружить разветвленную систему волноводов хаотической информации (ВХИ), число которых достигает полутора тысяч. Об истинных размерах системы волноводов определенного мнения у специалистов не сложилось, так как в Окне вообще невозможно выбрать систему мер и отсчета…»
«Где уж тут измерять, — подумал Илья, — если даже время в Окне выделывает всяческие фокусы…»
В объеме изображения псевдотуманности появился вдруг целый клубок красных, пульсирующих прожилок. Комментатор сообщил:
«Так называемые волноводы хаотической информации различны по мощности, что прямо зависит от их размеров. Установлено экспедицией Юдзо Сакаи… Исследовательская станция „Галактика“ с целью эксперимента расположена в одном из крупных периферийных волноводов „Сигма-7“, диаметр которого колеблется в пределах 68–72 километров. „Сигма-7“ принадлежит к однополюсным волноводам, то есть входит в число двенадцати ВХИ, которые связаны непосредственно с нейтронной звездой…»
— Как были открыты волноводы? — поинтересовался Илья и тут же устыдился своей оплошности: разговаривает с комментатором записи, будто со своим Помощником.
«Простейшие, или иначе амебы, также обнаружены экспедицией Сакаи, продолжал тот. — Сущность — сгустки силовых полей. Гипотеза Сакаи колония одноклеточных организмов („клетка“ — в толковании Вибо, как первичный элемент жизни на всех энергетических уровнях). Гипотеза Давыдова — искусственные само- или управляемые устройства неизвестного назначения. Основное место обитания амеб — Питатель. Точное количество не установлено, так как число их в данное время постоянно увеличивается. Наблюдается также тенденция взрывоподобных появлений простейших…»
