Джон Далмас - Фанглит
На корабле мы были через минуту. Двое перегнулись через планшир и за руки втащили меня и бросили на палубу. Но еще не время было браться за станнер, потому что как только я приземлился, еще двое подхватили меня и рывком поставили на ноги. Потом развернули, и я увидел перед собой капитана. Я был уверен, что это капитан, потому что на нем была более богатая, ярко окрашенная одежда.
- Вор! - сказал он, улыбаясь мне, и потер руки. - Хочешь знать, как мы обращаемся с такими, как ты?
- Сэр, - ответил я, - даже если проживете сто лет, лучшего новобранца, чем я, не найдете. Не у многих хватит храбрости украсть скиф с такого корабля.
Брови его поднялись.
- Да? - он осмотрел меня с ног до головы. - Новобранец? Откуда у тебя эта одежда?
- Я взял ее вчера у человека, которому она больше не нужна.
Он поджал губы, обхватил подбородок рукой, продолжая разглядывать меня своим холодным взглядом. Я ответил ему тем же.
- А как ты смог это сделать У тебя нет оружия.
- Тогда было.
- А что с ним случилось?
- Отобрали стражники.
- Стражники. Гмм. А теперь расскажи, как ушел от стражников.
К этому времени весь экипаж стоял вокруг, улыбаясь. Они не воспринимали меня серьезно. С их точки зрения я блефовал, пытаясь спастись. Человек, державший меня сзади, слегка ослабил хватку. Тот, что прижимал к моему горлу нож, сейчас как раз поднимался на борт.
Я ударил стоявшего сзади "рукой-копьем", наступил ему на ногу и одновременно "рукой-топором" сбил его с ног. Станнер был у меня в руке, прежде чем кто-нибудь пошевелился, и я развернулся, нажимая на курок. Несколько человек упали, включая капитана, несколько пошатнулись, остальные просто стояли, пораженные. Я сразу понял, в чем дело: кончился заряд.
Я не стал им ничего объяснять. Другого заряда у меня не было, даже если бы было время перезарядить станнер. Я сделал два быстрых шага, оттолкнулся от планшира и нырнул в воду. Какое-то время я плыл под водой, но не столько, сколько нужно было, потом вынырнул и поплыл к берегу. Сзади я услышал крики, рядом со мной ударилась в воду стрела. Я снова нырнул и на этот раз не выныривал, пока ноги мои не коснулись дна у берега. Разбрызгивая воду и хватая ртом воздух, я по узкому берегу устремился к лесу. За первым же большим деревом я остановился, весь дрожа, и оглянулся.
Я не мог поверить, что ушел, не получив стрелу в спину. Должно быть, на палубе не было луков, и прошло не менее минуты, прежде чем кто-то догадался принести их. Теперь в скифе сидело несколько человек, один изо всех сил греб в середине, другой на корме.
Я знал, как задержать их: выстрелом из бластера в нос лодки. Если это их не остановит, придется подстрелить одного. Я поднял пистолет, нацелился, нажал курок. Ничего!
Единственное объяснение, которое я мог придумать: он пропустил воду. Бластеры делаются водонепроницаемыми, но этот каким-то образом протек.
Я повернулся и побежал меж деревьями. Дыхание у меня еще не восстановилось после подводного плаванья, и с того времени, как мы покинули Эвдаш, я почти не бегал. Но мне шестнадцать лет, и, вероятно, я все равно бегаю лучше этих парней, у которых для передвижений всего лишь тридцатифутовая палуба. В гребле они легко побьют меня, но в беге...
Я оглянулся. Лодка причалила, потому что среди деревьев я увидел двоих бегущих за мной. Я побежал быстрее. Может, среди них все же есть хорошие бегуны. И теперь я вспомнил, что гребцы упираются ногами при каждом гребке. Это не мой вид спорта, но теперь я понял, что их ноги и легкие могут быть в очень хорошей форме.
Впереди я увидел за деревьями открытое место. Я побежал еще быстрее. Если у этих парней за мной есть луки, надо перебраться через поляну раньше, чем они выйдут из леса.
Оказавшись на поляне, я побежал изо всех сил и не оглядывался, пока не добежал до леса на противоположной стороне. Они продолжали бежать за мной, но луков у них не было. В руках у них короткие мечи - опасное оружие, но не на расстоянии в сто футов.
Начался подъем, но я продолжал бежать. Потом перестал их видеть. Тяжело дыша, обливаясь потом, на подгибающихся ногах, я продолжал бежать, хотя и не так быстро, но в то же время и не останавливаясь. Местами становилось совсем круто, и мне приходилось подниматься на четвереньках. Я не знал, гонятся ли они еще за мной, но мне казалось, что нужно двигаться, пока я не в состоянии буду сделать шаг.
Я так и поступил. Кажется, они отказались от преследования, когда перестали меня видеть. Может, не смогли отыскать мой след.
Упав без сил на землю, я скоро сел и осмотрелся. Я находился на вершине плато, на крошечном открытом месте, где скала подходила к самой поверхности и практически не было почвы, за которую могли бы уцепиться корни. Деревья вокруг были маленькие, и под ними ничего не росло, кроме тощей травы.
Это то самое плато, утесы которого обрываются к морю. Со своего места сквозь деревья я видел серое море, протянувшееся до горизонта. Снова пошел дождь, прохладный дождь, который приятно охлаждал мое пылающее тело. Небо выглядело так, будто дождь мог усилиться.
Мозг мой начал снова работать. При таком небе папа может лететь и днем. А к этому времени Бабба уже несомненно добрался до катера. Сейчас меня ищут. Надо найти достаточно большую поляну, чтобы они смогли приземлиться.
Через минуту я встал и пошел. Не знал, в каком направлении идти, но вспомнил, что у края утесов почва становится тоньше. Поэтому я шел вдоль края. Немного погодя увидел узкое ущелье, закрытое холмами, всего лишь расщелину. Глядя вниз, я увидел на дне ущелья ручеек, вероятно, следствие дождливого лета.
Я повернул и пошел по краю ущелья, пока не пришел к его началу. Тут было круто, но не так, как в том ущелье, где я нашел возможное укрытие для катера, поэтому я начал спускаться. Через какое-то время я был на краю чистого пруда. Встал на четвереньки и начал пить. Я почти выпил его: во время бега я потерял много жидкости.
Несколько минут спустя я добрался до берега, но не вышел на него. Наоборот, остался у входа в ущелье под укрытием нескольких низкорослых деревьев. Я знал, что если лягу, немедленно усну, и помнил, что случилось со мной, когда я последний раз лег спать. Но потом сказал себе, что глупо так думать. Если я один раз попал в трудное положение, это не значит, что теперь мне вообще нельзя спать.
Поэтому я лег и закрыл глаза. А когда открыл их, передо мной, улыбаясь, стоял Бабба.
ПЯТНАДЦАТЬ
Катер ждал нас на берегу с опущенным трапом прямо у входа в ущелье. Как здорово снова оказаться на борту! Я нисколько не устал! Был грязен, мокр, весь в синяках и ссадинах, но нисколько не устал. Мама крепко обняла меня, папа стоял за ней и улыбался во все лицо. Потом он переместил катер в то укрытие, которое я отыскал в первый день. Следующие несколько часов я рассказывал им, что произошло со мной, и слушал их рассказ.
