Джон Далмас - Фанглит
Но тут я замер, потом лег на мокрую землю. На воде, недалеко от берега, я заметил движение. Что-то плыло вниз по течению. Я следил, как с ста футах от меня проплыла небольшая лодка с людьми. Волосы у меня зашевелились. Это не просто лодочники или рыбаки, не просто путники, задержавшиеся в дороге.
Когда их не стало видно, я осторожно пошел к берегу, спустился по нему и вошел в воду. Через три шага стало выше головы, и я позволил течению нести себя, отплывая подальше от берега.
Но не очень далеко. Чтобы видеть, что происходит на берегу. Частокол не доходил до реки. Он кончался на террасе, которая на четыре фута поднималась над поймой. Потом поворачивал и шел вдоль края этой террасы примерно в двадцати футах от реки, окружая город. Я понимал причину этого. К чему строить в пойме?
В берег было вкопано множество бревен, служивших причалами. К нескольким из них были привязаны низкие суда, ни одно не длиннее тридцати-сорока футов. На некоторых было по одной мачте, которую я мог смутно рассмотреть. Течение проносило меня в двадцати футах от кораблей.
И тут я увидел своих лодочников. Они причалили к одному из кораблей, привязались к его планширу и теперь, пока я проплывал мимо, тихо поднимались на борт. Воры, подумал я. Не похоже, что это моряки с корабля. Они собираются ограбить корабль.
Не помню, чтобы я решал, что сделать. Просто сделал. И как будто следил за тем, как это делаю. Я изменил направление гребков, чтобы приблизиться к берегу и кораблю, в то же время уверяя себя, что все получится. Через полминуты я держался за лодку, в которой они приплыли.
Лодка, примерно десяти футов длиной, была привязана к большой уключине, откуда я заключил, что корабль может передвигаться и на веслах. Борт корабля всего на сорок дюймов поднимался над водой, и, подтянувшись на веревке лодки, я дотянулся до планшира.
Я слышал негромкие голоса, почти шепот. Похоже, грабители на другом борту и ближе к носу. Я тихо отвязал лодку и снова скользнул в воду. Течение понесло ее вниз, я продолжал держаться за веревку. Когда они вернутся с добычей, обнаружат пропажу лодки, но тогда меня нельзя будет ни увидеть, ни достать. И они останутся на корабле. Так им и надо.
Когда кораблей не стало видно, я добрался до кормы и взобрался на лодку в таком месте, чтобы она не перевернулась вместе со мной. В лодке были весла у среднего сидения и уключины в планшире. Прекрасная возможность добраться до моря.
Приятно было снова грести, впервые с того времени, как мы покинули Эвдаш. Я буду продолжать грести, пока не появится папа, оставаясь вблизи берега, чтобы выбраться, как только я его увижу.
Примерно через час, однако, грести было уже не так приятно, и я решил, что поплыву по течению. На руках у меня появились волдыри. В лодке было и байдарочное весло, и я сидел на корме и пользовался им как рулем. Дождь прекратился, изредка только капало. Когда начинало клонить ко сну или становилось холодно, я делал несколько гребков, чтобы согреться и не уснуть.
Мне казалось опасно спать на борту, а на берег выйти я еще не хотел. Я чувствовал себя спокойнее на реке, и если папа сегодня меня не подберет, я хотел до рассвета миновать как можно больше городов и замков. Что я бы вообще предпочел, если катер меня не найдет, так это добраться до моря.
Наконец небо стало сереть, стало видно немного дальше. Река разлилась. Через несколько минут я увидел впереди каменный замок, который заметил, когда мы впервые пролетали над Орной. Я почти добрался до моря.
Тут мне пришло в голову, что не слишком разумно пускаться в море в такой лодчонке. К тому же я сильно устал. Поэтому я вытащил лодку на берег в таком месте, где было не очень сыро, перевернул ее и залез под лодку. Если спать придется на холоде, то по крайней мере не под дождем.
Не знаю, сколько я проспал, может, три или четыре часа. Разбудили меня голоса. Не папин и мамин голос, но мужские голоса, говорившие по-норманнски.
- Да, это наша лодка, - произнес голос. - Говорил я тебе, что узнаю ее.
- Посмотри! - сказал другой. - Я правду сказал, что хорошо ее привязал. Кто-то украл ее, ясно, как в аду!
Я должен был бы догадаться, что происходит, но я еще не проснулся полностью. Прежде чем я успел взять станнер, лодку перевернули, увидели меня, и один из подошедших прыгнул на меня. Я не сопротивлялся. Меня бы избили, а может, и прирезали. Воспользоваться искусством рук-ног мне не пришло в голову, да и у него есть ограничения. Особенно когда лежишь на спине, и на тебя навалились трое мужчин.
Парень, поставивший меня на ноги, был не очень высок, но чрезвычайно силен. Другой ухватил меня сзади. Еще один достал из ножен длинный нож и прижал к моему горлу.
- Осторожней с этим, - сказал один из них, по-видимому, старший. Капитан захочет поговорить с ним. Отведите его к капитану и следите, чтобы он хорошо вел себя, но кровь не проливайте, если он не будет драться.
Я молча поблагодарил этого человека, про себя пообещав, что не буду драться. Я буду вести себя очень хорошо, пока не представится случая сделать что-нибудь эффективное и по возможности безопасное. Тем временем они не обратили внимания на мое оружие; очевидно, не поняли, что это.
Двое из них подвели меня к воде, где была маленькая круглая лодка из кожи, натянутой на деревянную раму, с веслами. Третий стащил в воду первую лодку.
- Мы поплывем в скифе, - сказал он, - а бретонский коракл потянем на буксире.
В восьмидесяти футах от берега я разглядел корабль. Как будто этот тот самый, с которого я увел лодку.
- Минутку! - сказал я, глядя на него. - А он как сюда попал? - Я говорил больше с самим собой, чем с ними.
- "Жанна Луиза"? - спросил предводитель. - На веслах. Как иначе экипаж может двигать судно по реке?
Экипаж! И эти люди - часть его. На борту виднелось еще десять-двенадцать человек, и внизу могут быть еще. Мне пришло в голову, что ночью я совершил серьезную ошибку.
- Подождите, - сказал я. - Ночью я видел, как несколько человек поднялось на борт этого корабля из скифа. Это были вы?
- Да, двое из нас, Шарль и я.
- А почему вы шептались?
- А кто хочет получить в морду от проснувшегося капитана? А почему ты спрашиваешь?
- Вы мне все равно не поверите, - сказал я. Да, я все испортил, сказал я себе. Слишком поторопился с выводом и попал в трудное положение. Человек сзади сжал мне руки, а второй спустил скиф в воду. Двое выровняли его, а третий ввел меня на борт и заставил встать на колени. Двое оттолкнули лодку от берега. Один из них взялся за весла. С маленького корабля теперь за нами следили не менее тридцати человек.
Интересно, зачем столько людей на таком маленьком корабле - не длиннее тридцати футов. А может, это все-таки не обычный мирный торговец?
