Уэн Спенсер - Глазами Чужака
— Эббиз! — ответил в первом радостный голос.
— У вас сегодня не гостят Волки-Воины? Голос разразился хохотом.
— Нет, слава Богу! Их у нас давно не было.
Укия припомнил следующий номер из списка. Волки-Воины нашлись в «Кафе Локо», там на звонок ответили вовсе не радостно:
— Да, они тут.
— С ними можно поговорить? Мне нужен Ренни Шоу, но если его нет, подойдет любой.
Пока Ренни звали к телефону, Укия барабанил пальцами по столу.
— Кто это? — прорычал в трубке знакомый голос.
— Ренни, это Укия Орегон. Помнишь, вы похищали меня два дня назад?
— Конечно, помню, Волчонок. Как ты узнал, что мы здесь?
— Обзванивал все бары по алфавиту.
— Ясно, методом исключения. — Голос Ренни потеплел. — Так что тебе нужно?
— Поговорить.
— Мы говорим.
— С глазу на глаз, Ренни. Тот на секунду замолчал.
— Что случилось?
— Полиция поймала одного из Онтонгарда. Когда его привезли в участок, он попытался убить меня, как ты и говорил.
— Ты ранен?
— Нет.
— Где сейчас Онтонгард?
— Мертв. Убит агентом ФБР.
— Черт! Значит, он в морге.
Шум в трубке утих: видимо, Ренни зажал ее рукой. Было слышно, как он кричит через комнату: «Джонни, Этан! В морге графства мертвый Онтонгард».
«Боже, что я наделал?» — подумал Укия.
— Ренни! Ренни!
— Что, Волчонок?
— Что они будут делать?
— Просто проследят, чтобы Онтонгард никуда не делся.
Укия очень хотел верить Ренни. Если повторится история с Дженет Хейз, члены Стаи примут на себя удар Онтонгарда, когда те придут забрать тело.
— Ренни, мне надо с тобой поговорить.
— Хорошо, Волчонок. Знаешь мельницу Макконнелла?
— Да.
Укии приходилось там работать, ох приходилось... Три раза он находил пропавших живыми, в четвертый и последний он вытащил тельце четырехлетнего мальчика из ручья с опасным подводным течением.
— Встретимся через расщелину от мельницы, в скалах, примерно через два часа.
Укия представил себе место встречи.
— Хорошо.
— Только давай без полицейских.
— Конечно, — обещал он.
Макс рассказывал, что расщелина за мельницей Макконнелла образовалась, когда миллионы лет назад по этим местам прошел гигантский ледник. Этот рассказ даже несколько напугал юношу, когда он попытался представить стену льда настолько большую, что она могла смести со своего пути булыжники величиной с дом. Но так или иначе, среди невысоких холмов зияла расщелина, окруженная громадными булыжниками, по обеим сторонам обманчиво узкого ручья сплетались тропинки. Живописные холмы и валуны изобиловали опаснейшими оползнями и пещерами, а берег ручья устилали скользкие, обкатанные водой камни. Утонувший мальчик прыгал с камня на камень, и Укия сидел на последнем камне, с которого прыгнул мальчик, и смотрел, как ручей несет воду над тем местом, куда упало тело.
Стараясь не вспоминать тот день, детектив съехал на дно расщелины, прогрохотал по крытому мосту и взобрался по крутому склону на другой берег ручья. Там стояли мотоциклы Стаи, он поставил свою машину среди них и заглушил мотор. Сняв шлем, Укия услышал только потрескивание остывающего мотора и кваканье древесных лягушек.
— Ренни?
— Я внизу, Волчонок! — донесся из-за скалы знакомый голос.
Укия подошел к краю обрыва и посмотрел вниз. Вначале он видел только темноту, потом глаза адаптировались к темноте, и он увидел, что Ренни машет ему рукой. Юноша огляделся, нашел узкую тропинку и осторожно спустился к основанию скалы. Ренни и Хеллена сидели на заросшем мхом камне в нише, образованной двумя валунами. Ренни улыбнулся, глядя на спускающегося юношу, но улыбка вдруг сменилась хмурым выражением.
Укия остановился, почувствовал укол тревоги.
— Ренни?
Тот бросился к нему, превратившись в размытое пятно движения, схватил за куртку и прижал к скале.
— От тебя несет Онтонгардом и женщиной!
Сегодня был насыщенный день, — выговорил Укия, чувствуя, как сердце колотится где-то под горлом — от вожака Стаи волнами исходил гнев. — Ты будешь смеяться, но я наконец понял. Мы не люди, так ведь?
Брови Ренни поползли вверх.
— А ты не знал?
— Я вырос среди волков! Я не знал, что не похож на нормального человеческого ребенка, потому что всегда был... Черт, я даже не знаю кем! Я мутант? Продукт генетического эксперимента? Пришелец из космоса?
Вожак медленно кивнул.
— Прайм и Гекс прибыли на Землю на разведывательном корабле, за ними шел флот захвата. Мы не из этого мира, мы почти не люди.
— И я ваш единственный ребенок.
— Можно только надеяться, — прорычал Ренни. — Кто эта женщина?
Укия покосился на него, удивляясь такой перемене темы.
— Какая женщина?
Вожак зарычал, притянул его к себе и снова ударил о скалу.
— Женщина, с которой ты спал! Кто она? Как ее зовут?
Укия испугался за Индиго.
— Не скажу!
— Вчера я спас тебе жизнь, но сегодня могу легко ее забрать. Как ее зовут?
Юноша потряс головой.
— Ты спас мне жизнь, но я тебе не верю. Кто она, я тебе не скажу и буду защищать ее ценой собственной жизни.
— Ренни!
Хеллена потянула его назад.
— Укия, она милая?
Юноша вгляделся в темноволосую женщину, но не нашел ловушки в ее вопросе.
— Она красивая.
— И особенная?
Он подумал и кивнул.
— Она видит меня таким, какой я есть.
Хеллена протянула к нему руку, и он непроизвольно дернулся, вспомнив испытание в заброшенном складе, но она мягко положила ладонь ему на лицо.
— Ты ее любишь?
Губы женщины не двинулись, слова звучали в его мозгу. Он даже закрыл глаза, настолько ясно это говорило о том, что они не люди.
— Будет ли она любить меня, если узнает?
— Отпусти его, Ренни. Наш Волчонок влюблен. Но вожак Стаи продолжал прижимать юношу к стене, утробно рыча.
— Мы пропустили эту женщину. Могли быть и другие, которых он любил.
Хеллена снова взглянула на Укию.
— Другие были?
— Нет.
— Ренни, он слишком человек для того, чтобы жить без любви. Отпусти его.
И тот наконец отошел.
— Ненавижу не знать точно! Человек ли он? Наш ребенок — или красивая ложь? Правильно ли мы поступили, или родительский инстинкт приведет нас к провалу?
— Человек я или кто? — вступил в разговор Укия. — Что я такого должен сделать? Почему вы то хотите меня убить, то заботитесь, как о единственном ребенке? И как я могу врать, если даже не знаю, что происходит? Еще пару часов назад я думал, что я нормальный человек двадцати лет от роду. Может, вы мне наконец что-нибудь объясните?
Ренни долго и внимательно смотрел на него.
— Во-первых, тебе не двадцать лет. Ты был зачат в первую неделю пребывания Прайма на Земле, несколько сотен лет назад, точной даты мы не знаем. Койот — единственная Тварь Прайма, а у него плохо с чувством времени.
