Бертрам Чандлер - Легенды Приграничья (сборник)
— Ну, хорошо, — она сменила тон на искусственно оживленный. — Завтрак? Скорее, это будет уже ленч.
— Лишь бы пахло едой, — сказал я. — Я скажу тебе, чего бы мне хотелось: парочку хрустящих рулетов и сыр.
— Но я люблю готовить, — патетическим тоном произнесла Лиз.
— Идет, пусть будет что-нибудь твоего приготовления.
Это было все, что я мог сделать для нее, хотя мне искренне хотелось сделать что-то большее.
Глава 8
Этим вечером, как мы и договаривались, я отправился к Стиву.
Он сразу же забрал у меня книжки, как только я переступил порог его жилища, и не стал тратить время на раскладывание их по полкам.
— Ну, Джон, и что ты о них думаешь?
— Вполне читабельные, Стив, очень даже читабельные. И еще — они каким-то особым способом могут представить картину того времени, хотя порой трудно представить себе, что подобные персонажи бухали, шастали по бабам и колошматили друг дружку, когда эра космонавтики только-только начиналась.
— Ты смотришь под определенным углом, Джон. Кроме того, детективные триллеры были не единственным видом популярной литературы в двадцатом веке. Один мой друг, например, собрал прекрасную коллекцию научной фантастики того же времени. И в ней много всего о межзвездных путешествиях. Большое количество весьма удачных догадок, — и все сделаны без применения следящего луча.
— Повезло тем писателям, — сказал я. — В наше время фантастам остается писать разве что о путешествиях во времени.
— Старые фантасты тоже затрагивали эту тему. Однако мы сейчас не о том говорим. Мы подняли тему старого доброго детектива. Что бы ты сказал о главной мысли, выражаемой в этих книгах?
— Но их читают вовсе не для извлечения какой-то главной мысли. И никогда не читали для этого.
— Продолжай размышлять, — вдохновлял он меня: — Подумай. Используй серые клеточки, как говорил Эркюль Пуаро.
Я думал.
И с сомнением выражал свои мысли вслух:
— Главная мысль может выражаться вот в чем. Вся кухня организации предотвращения преступлений и их расследования слишком громоздка. Поэтому вся соль в том, что любой находчивый человек в одиночку может сделать больше, чем целый полицейский отряд, оснащенный по последнему слову науки и техники. И, с другой стороны, очень часто такой находчивый человек — или вовсе не находчивый — совершает ряд промахов и служит катализатором настоящей катастрофы, причем все невзгоды обрушиваются на него.
— Очень хорошо. Другими словами, частный детектив, не снабженный аппаратурой, зачастую добивается большего успеха, чем те, у кого есть все средства. А все эти истории написаны еще тогда, когда полиция не располагала такими средствами, как сейчас, до того, как они стали рабами электроники.
— Точно, как раз об этом они и написаны, Стив.
— Как ты успел заметить, у меня есть кое-какая аппаратура. Следящий луч, анализатор и так далее. Луч ты видел в работе. И понял, с чем он может сталкиваться.
— Да.
— Так вот, проблема в том, чтобы достать одного человека, использующего блокиратор.
— В офисе профсоюза портовых грузчиков?
— Нет. И не в квартире на верхнем этаже здания возле Грингейтс. — Он улыбнулся немного шальной улыбкой. — Ты помнишь, как я перевел луч на Луну?
— Да.
— А помнишь территорию Фергюса?
— Ну, конечно.
— Вот туда-то я и хочу тебя отправить, Джон.
— Почему меня?
— На Луне нет воздуха, — терпеливо начал он объяснение. — Никто из моих оперативников здесь, на Каринтии, не знаком с трудностями работы в скафандре. Я сам однажды надевал скафандр, будучи вынужден сделать это, и этот опыт едва не погубил меня. Психологическая несовместимость, что-то вроде того.
— Ты можешь нанять оперативников с Лунных колоний, — предложил я.
— Я и пытался. Но все сотрудники колоний слишком хорошо зарабатывают для того, чтобы совмещать свою работу с какой-то дополнительной.
— Ну, тогда кто-нибудь с Каринтии — туристы, те, кто посещал Луну по делам или для развлечения.
— Люди, покидавшие города с искусственным воздухом, всегда перемещались по поверхности Луны в герметичных кабинах пылеходов. Может статься, что ты не столкнешься ни с какими трудностями, а может быть, придется подолгу передвигаться пешком.
— И как мне попасть на территорию Фергюса?
— Это зависит от тебя.
— Незаконное вторжение?
— Частным сыщикам иногда приходится немного преступать закон, — сказал Стив.
— А сам Фергюс преступает закон?
— Ни о чем таком мне неизвестно.
— Тогда о чем вообще речь?
— Правительство интересуется Фергюсом, — сказал Стив. — Хочет удовлетворить свое любопытство. До него дошли слухи, будто он изобрел нечто, способное изменить весь ход истории.
— То же самое можно сказать о большинстве изобретений, — возразил я.
— Верно, — согласился он. — Это все так. Но они меняют ход истории после того, как были изобретены, а не до этого.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что уже сказал. Посмотри на это вот с какой стороны. Представь, что тебе удалось вернуться в прошлое, вооружившись необходимыми знаниями, чтобы взять под контроль центр управления электростанции Шкоды за час до того, как там станет слишком жарко. Ты был бы в состоянии спасти тысячи жизней.
— Я видел этот взрыв, — сказал я. — С расстояния в миллион миль. Я был тогда четвертым помощником на старом «Тайпине». Мы как раз приближались, когда все это произошло.
— А если бы взрыв можно было предотвратить?..
— Нельзя было, Стив. Это означало бы путешествие во времени, а путешествие во времени — не более чем фантазия.
— Я тоже вначале так считал, — горько произнес Стив. — Но Центральное разведывательное управление убеждено, что этот мужик Фергюс что-то знает насчет путешествий во времени. ЦРУ подкинуло эту идею Президенту. А Президент, широко известный своими гуманистическими взглядами, считает, что путешествие во времени может помочь предотвратить катастрофы типа взрыва на Шкоде, стереть их следы на страницах истории.
— Но как они узнали? И что именно узнали?
— Не так уж много. Был один недовольный техник-лаборант, уволенный Фергюсом. — он волочился за его дочкой — и вот эта птичка запела. Конечно же, он стал петь при воздействии анализатора. Рассказал немного, но и этого оказалось достаточно, чтобы заинтересовать ЦРУ.
