Владимир Фильчаков - Причина жизни
— И то, и другое.
— Я так и думала. Ты лучше скажи, как перелазить будем? Метра четыре тут, да еще колючка.
— Лестницу надо поискать. Какую-нибудь пожарную оторвем где-нибудь. Или веревку. Но лестница лучше.
— Знаю, где веревка есть! — оживилась Валя. — Бельевая. Пойдет?
— Надо посмотреть.
— Ну так пойдем!
Она схватила его за руку и повела в один из дворов, потом в другой, третий, пока они не увидели бельевую веревку, протянутую от одного тополя к другому. Некогда белая веревка почернела — видно было, что висит она тут очень давно. Они отвязали ее, Гоша попробовал ее на прочность, с сомнением покачал головой.
— Ладно, — сказал он, — Вдвойне свяжем. Идем.
Он подхватил с земли обрезок трубы, на немой вопрос Вали ответил, что пригодится, и они пошли к стене в том месте, где была оборвана колючка. Гоша привязал веревку к обрезку, поискал, где между бетонными плитами вверху есть щель побольше, закинул трубу за стену так, чтобы веревка угодила в щель, а труба заклинила в щели. Он попробовал подтянуться на веревке, сказал, что она, пожалуй, выдержит его, и полез вверх. Взгромоздившись на гребень стены, он дал знак подниматься Вале. Та неуклюже полезла, Гоша свесился как можно ниже, подхватил ее рукой, помог подняться. Они сели на гребне, отдышались.
— Ну вот, — сказала Валя, — Сейчас спустимся, и конец нам.
— Типун тебе на язык! — сказал Гоша, — Кто ж так говорит! Эх!
Они огляделись. Стена проходила метрах в четырех от дома, промежуток между стенами был завален строительным мусором.
— Смотри, гастроном! — сказала Валя.
Действительно, пред ними была витрина гастронома. Валя наклонилась вперед, вглядываясь, пытаясь разглядеть, что там внутри.
— Там консервы, — сказала она. — И вообще, всякая жратва.
— Где? Где? Не вижу ничего.
— Да ты вглядись, вглядись! Там, внутри.
— Нет, не вижу, — Гоша покачал головой.
— Пошли? — Валя повернулась к нему, глаза ее горели. — Сто лет не ела нормальной пищи.
— Никуда мы не пойдем, — сказал Гоша.
— Как это?
— Соваться в пекло без подготовки — все равно что выбраться на поле боя и начать собирать там цветочки. Голову оторвут — это в лучшем случае.
— А в худшем?
— А в худшем — хоронить будет нечего. Спускайся назад.
Валя с сожалением посмотрела на гастроном, начала спускаться. Гоша спрыгнул следом.
— Оружием тут у вас торгуют? — спросил он.
— Не знаю, — Валя пожала плечами. — Кинзилитом торгуют. А оружие — кому оно нужно?
— Что, совсем ни у кого нет?
— Говорю же — не знаю. У Кита нехудо бы спросить, он тут долгожитель, все и всех знает. Только где его найдешь, Кита этого? Он же на месте не сидит.
— Мы сделаем проще, — задумчиво сказал Гоша. — Я вернусь в институт, и они сделают тайник с оружием, им же это раз плюнуть.
— Ну да. А меня как ты найдешь потом?
— Я вернусь в это же время. Они могут рассчитать время, им и это — раз плюнуть.
— Ну давай, — Валя погрустнела, отвернулась.
— Конец фильма, — громко сказал Гоша.
Город смазался, уплыл куда-то, вместо него выплыло лицо Ермакова на фоне белой занавески. Рядом маячила любопытная физиономия лаборанта.
— Ну что? — спросил Ермаков и сглотнул.
— Все в порядке, — бодро сказал Гоша, — Видел я этот ваш квартал. Но соваться туда не стал, не люблю ходить по незнакомым местам с голыми руками. — Он помахал ладонями. — В общем, так. Мне нужна взрывчатка, пистолеты, можно даже автомат, ну и патроны.
— Коля, — сказал Ермаков, не отрывая взгляда от Гошиного лица, — Ступай, наколдуй там тайничок с оружием. Да поживее.
Лаборант убежал. Гоша сел на кушетке, снял шлем. Сказал:
— Предупреждать надо.
— О чем?
— О том, что там людей полно. О кинзилите этом. О том, что там животные есть.
— Животные? Ах, ну да, собаки, кошки.
— Не только. Я еще и крыс видел.
— Да, да, — Ермаков покивал, достал сигарету, закурил, потом спохватился, что курить здесь нельзя, погасил сигарету. — Там вообще происходит черт знает что. Люди — да, знаю. Про собак-кошек знаю. Про крыс теперь знаю. Извините, что не предупредил, мне как-то казалось это несущественным. В то же время я говорил вам, что туда проникают и без нашей аппаратуры. Говорил ведь? Ну вот. И потом. Там же не опасно, ведь так?
— Не думаю, что не опасно, — сказал Гоша. — Один на меня налетел, ограбить хотел, наверное.
— Ну вы же с ним справились? Они там как зомби, заторможенные. Это кинзилит на них так действует. Сам я его не пробовал, но думаю, это какая-нибудь гадость, действующая на сознание. Надо бы напустить туда милицию, пусть каналы поставки перекроют. Или фабрику найдут.
— Толку не будет. Это как торговля наркотиками — все борются, но никто победить не может.
— Вполне возможно.
Влетел запыхавшийся лаборант.
— Готово. Тайник есть. Рядом с тем местом, где вы перелезть хотели. Там справа дворик есть, войдете, сразу налево — вход в подвал. Спуститесь, сразу же увидите кладовку с номером тридцать семь. Дверь проволокой замотана. Там все лежит.
— Где мы перелезть хотели? — переспросил Гоша. — А вы что же, наблюдали за нами?
— Ну, конечно, — лаборант покраснел.
— Да, Георгий, — сказал Ермаков. — А как иначе? Только боюсь, что в Черном квартале мы вас видеть уже не сможем. Так что надейтесь только на себя.
— Да я и так, — сказал Гоша, надевая шлем. — Давайте меня туда же и в то же время.
— Георгий, — мягко сказал Ермаков, — А девушку-то вы зачем впутываете?
— Я не впутываю, — угрюмо ответил Гоша. — Она сама впуталась, и отговаривать ее бесполезно. Такой характер. Давайте, начинайте.
— Ты же сказал, что я и не замечу ничего! — набросилась на него Валя.
— А сколько времени прошло?
— Не знаю, ну, минут пять, наверное.
— Ну ты нетерпеливая, — усмехнулся он. — Ладно, пойдем вооружаться.
Следуя указаниям, они нашли подвал, спустились. Здесь было почти темно, хорошо, что кладовка оказалась близко от входа. Гоша открыл дверь, постоял, привыкая к полумраку. Кладовка оказалась битком набита оружием. Здесь были и автоматы, и пистолеты, и винтовки, и карабины, пара пулеметов, гранаты.
— Ух ты, — сказала Валя. — Целый арсенал.
— Перестарался Коля, — Гоша покачал головой.
— Кто это — Коля? — Валя вертела в руках огромный кольт.
Гоша взял у нее кольт, проверил обойму, вернул. Сам засунул пару пистолетов за пояс, нашел сумку, сложил туда несколько обойм, рожки к автомату, коробки с патронами.
— Может быть, это и не понадобится совсем, — бормотал он, осматривая оружие. — А вдруг понадобится? Смотри. Вот это — предохранитель. Пока не передвинешь вот сюда — стрелять не будет. Да хватит тебе двух, зачем жадничаешь. Вот, сумку возьми, — он нашел еще одну сумку, положил и туда боеприпасы, протянул Вале. — Да без надобности пистолетами не махай. — Он пытался спрятать за пазуху десантный автомат Калашникова, это плохо получалось — куртка у него была короткая. — Мы мирные ребята, идем, никого не трогаем, просто наблюдаем. Но, в случае чего, себя в обиду не дадим. Поняла?
