Альфред Ван Вогт - Лунный зверь
Налицо была попытка установить дружеские отношения. Это полуживотное действительно хотело дружбы со своим потенциально самым опасным противником. Пендрейк покачал головой.
— Большой Олух, — сказал он наконец, — освободи всех шестерых своих женщин. Прикажи своим прихвостням, чтобы они освободили и своих. Если три из твоих жен в самом деле дрались из-за тебя, то пусть одна из них останется у тебя в качестве постоянной супруги. Если все женщины получат свободу, то я предсказываю, что мужчины начнут тут же ухаживать за ними, и они с удивлением обнаружат, что женщины после первоначального потрясения, которое они перенесли после того, как оказались здесь, будут глядеть на них как на потенциальных мужей. И пройдет совсем немного времени, когда начнутся справляться свадьбы.
Неандерталец встал.
— Это все, что ты скажешь мне? — раздражительно спросил он.
— Ты-то в глубине души понимаешь, что я прав, — спокойно ответил Пендрейк.
— Своей болтовней ты нарываешься на неприятности, — последовал резкий ответ. — Я не собираюсь иметь только одну женщину, и пока что я заправляю этим городом.
Пендрейк ничего не ответил, просто остался стоять на месте. Большой Олух хмуро посмотрел на него, а потом, зарычав, повернулся и побрел прочь.
Пендрейк опустился и полез в дом. По другую сторону двери он обнаружил Элеонору, в беспокойстве дожидающуюся его.
— Что, по-твоему, он станет делать? — спросила она.
Пендрейк покачал головой.
— Не знаю, — признался он.
У него засосало под ложечкой, и это говорило ему, что жребий брошен.
Глава 19
На следующий день Девлин сообщил, что он поговорил со своими четырьмя помощниками и что они тоже думают о необходимости форсировать события. По словам Девлина, компромиссный план им понравился. Они приветствовали идею о двух отдельных общинах. Услышав это, Пендрейк подумал, что эти мужчины испытывают радость совсем не по тому поводу — из-за слабости их позиции, а не силы. Но самое главное — то, что они приняли эту идею. Пендрейк понял, что тоже рад, что, возможно, удастся избежать тотальной войны.
Разработанный им и Девлином план был простым. Они захватят половину водных источников, а пастухи из числа людей Девлина отгонят половину скота в направлении пещер. Они захватят также и два из четырех частоколов, в одном из которых хранятся луки со стрелами, а в другом — оружие. При этом во владении Большого Олуха останутся боеприпасы и, наверное, несколько ружей и револьверов. Пендрейк понимал, что такому небольшому количеству оружия можно противопоставить дождь из стрел, особенно в тесноте города.
На самых стратегически важных местах нужно будет поставить охрану. Небольшие мобильные группы будут постоянно находиться в состоянии боевой готовности, готовые по первому же сигналу примчаться на помощь в любое подвергшееся нападению место.
Девлин согласился, что этот план гораздо лучше прежнего, но он изрядно вспотел при этом.
— Это будет самая крутая из заварушек, в которой я когда-либо принимал участие, — признался он. — Но мне потребуется день или два, чтобы подготовить своих людей, сделать назначения, и тогда я дам тебе знать.
С этими словами он ушел.
На следующий день никаких событий не произошло.
Утром второго дня в дверь постучался Моррисон. Он объявил:
— Большой Олух приказал, чтобы половина людей от каждой группы собралась перед его частоколом. Он сказал, чтобы я передал тебе, что он хочет, чтобы ты пришел тоже, и что он знает о какой-то затее, и что он хочет решить все мирно до того, как начнется литься кровь. Женщины тоже придут. Собрание назначено через час.
Пендрейк, с Элеонорой под руку, направился к месту «собрания». Он был встревожен и, приблизившись к жилищу неандертальца, с облегчением увидел, что там присутствуют люди Девлина со своими женщинами. Он отвел в сторону одного из помощников Девлина и сказал:
— Передай Девлину, чтобы он привел в готовность все силы и ждал сигнала.
Помощник ответил:
— Девлин уже занялся этим, так что я предполагаю, что все в порядке.
Пендрейк почувствовал себя увереннее. Похоже, что они сделали все от них зависящее для успеха дела. Впервые у него в голове мелькнула мысль, что, быть может, обойдется без кровопролития.
Толпа перед частоколом росла, пока не собралось больше двухсот мужчин и почти триста женщин. Большинство немецких девушек были довольно симпатичными на вид. Несомненно, эта банда поселенцев с Дикого Запада собрала здесь редкую коллекцию хорошеньких женщин, и когда на кон поставлены такие призы, то все будут из кожи лезть. План Большого Олуха должен быть действительно хорошим, чтобы дать каждому мужчине почувствовать себя в безопасности.
Возле входа в частокол толпа зашевелилась. Открылись огромные ворота, и через секунду в них появился неандерталец. Получеловек взобрался на небольшую платформу и огляделся. Его взгляд замер на Пендрейке. Потом он указал на него пальцем.
— Эй, Пендрейк! — проревел он.
Наверное, это был сигнал: в ту же секунду раздался предупреждающий крик Элеоноры:
— Джим, берегись!
В следующее мгновение что-то твердое ударило его по голове, и он почувствовал, что падает.
Потом наступила темнота.
Когда Пендрейк пришел в себя, Девлин встревоженно склонился над ним. Большинства людей уже не было. Высокий мужчина печально произнес:
— Мы вели себя как идиоты. Он схватил твою жену и затащил ее туда, за частокол. Наверное он считает, что ты возглавляешь какой-то заговор против него и что если ему удастся остановить тебя, то он сможет остановить и всех нас. — Потом он добавил, стыдясь собственных слов: — Быть может, он прав.
Пендрейк простонал, поднимаясь с земли.
В нем вспыхнул гнев. Он резко бросил:
— Сколько времени понадобится, чтобы начать атаку?
Девлин достал свисток.
— Я дважды дуну в него, — сказал он, — и через пять минут начнется штурм.
— Ясно. — Пендрейк уже полностью пришел в себя и о чем-то задумался. Потом сказал:
— Дуй в свой свисток, как только я окажусь за частоколом.
Девлин проглотил комок в горле, побледнел.
— Я так и думал, — пробормотал он. Потом вытащил из кармана нож. — Вот, возьми.
Пендрейк взял его и сунул в свой карман.
Девлина интересовал еще один вопрос:
— Как ты проникнешь внутрь?
— Не беспокойся об этом. — Пендрейк пожал плечами. Потом он обратился к стражникам у двери: — Передай Большому Олуху, что я готов вести переговоры.
С ухмылкой на лице Большой Олух вылез из своего дома.
