Филип Фармер - Последний дар времени
Умерла шестидесятидевятилетняя старуха. Родилось десять детей, четверо умерли при родах.
Умерли три матери. Погибли на охоте юноша и зрелый воин. Юноша упал с обрыва, сломав при этом позвоночник и прежде чем подоспела помощь, был сожран гиенами. Второй погибший слишком неосторожно подошел к ловушке, в которую угодил мамонт и был буквально расплющен о землю хоботом разъяренного и отчаявшегося животного.
Мужчина зверски избил свою жену, застав ее с другим. Она выжила, но лишилась глаза и многих зубов.
Подобные случаи и раньше были нередки, но этим летом их количество привело туземцев в ужас. В бедах, обрушившихся на них, они винили отсутствующего Грибердсона. По прошествии тридцати дней, Речел и фон Биллман стали беспокоиться, они часто всматривались вдаль, надеясь увидеть на горизонте высокую фигуру своего начальника. Прошло еще две недели. Они понимали, что Грибердсону трудно выдержать самим же им составленный график, в пути могли встретиться любые интересные явления. Но Джон Грибердсон был человеком слова, и если он сказал, что вернется через месяц, то должен был ориентироваться на этот срок.
В последний день седьмой недели Речел и Драммонд находились в пяти милях от лагеря и изучали змей.
Речел снимала с большого расстояния. Сделав удачный снимок гадюки, пожиравшей молодого лемминга, она подошла ближе, чтобы поймать новоиспеченную фотомодель, но та не желая более близкого знакомства со своим фотографом уже скрылась в норе. Речел, не пожелав с этим мириться, позвала на помощь Драммонда и вместе с ним начала откапывать беглянку.
Через пятнадцать минут они добрались до уже спавшей змеи. В середине ее туловища было довольно заметное утолщение. Бедный лемминг, подумала Речел, поднимая сонную змею и бросая ее в мешок, который тут же и выронила. Позади нее орал Драммонд. Резко повернувшись, она увидела, что тот стоит, застыв от ужаса, и показывает на большую гадюку, изогнувшуюся в футе от его ног.
- Стой! - сказала она, стараясь говорить как можно спокойней. - Не двигайся! Я...
Она выхватила из кобуры пистолет и в этот момент змея бросилась на Драммонда. Тот с воплем отскочил, заставив Речел вздрогнуть. Ей показалось, что гадюка укусила беднягу.
Первые две пули цели не достигли, третья перебила змее позвоночник чуть ниже головы.
Драммонд стоял, серый от ужаса. Его трясло.
- Укусила? - Речел задала вопрос, раскрывая сумку на поясе и доставая противоядие, помогающее при укусе гадюки. Действовать надо было быстро.
- Не думаю, - выговорил он наконец и посмотрел на ногу. - Кажется, змея лишь ударила меня кончиком носа. Мне удалось отскочить в момент ее броска.
Неожиданно Драммонд сел и закрыл лицо руками.
Речел опустилась на колени рядом с ним и внимательно осмотрела ногу. Следов укуса было не видно.
- С тобой все в порядке? - спросила она.
- Где я?
Драммонд смотрел на нее сквозь прижатые к лицу пальцы. И вдруг Речел поняла, что произошло.
- Я помню, что стрелял в тебя, - сказал он. - О, Боже, что случилось? Где мы?
К тому времени, когда они вернулись в лагерь, Драммонд уже знал все. Но он ничего не помнил с того момента, когда стрелял в жену.
- Нападение старой змеи вернуло мне рассудок и память. Хоти, лучше бы этого не было. Впрочем, оставаться ребенком тоже занятие не из приятных. Интересно, почему я вернулся именно в этот возраст? Но с этим я постараюсь разобраться позже, дома. Если мы когда-нибудь... - Он всхлипнул и жалобно добавил: - О, Боже, что я наделал! Что со мной случилось? С нами?
Некоторое время Речел молчала:
- Это произошло с нами потому, что мы оказались вне своего времени. Иначе не объяснишь.
- Я не верю, что психические изменения могут быть вызваны темпоральным шоком, - сказал Драммонд. - Боюсь, что все не так просто. Возможно, это вызвано нарушением электрохимического равновесия. Послушаем, что скажут медики, когда мы вернемся.
- Джон ушел, - сказала Речел, вновь ненадолго замолчав.
- Может быть, он ушел навсегда. Я никак не могу избавиться от чувства, что с ним что-то случилось. Но если он вернется, что тогда? Все сначала? И мне вновь придется ждать твоего выстрела?
- Между нами, как я понимаю, все кончено, независимо от того, как я буду себя вести с этой минуты? - спросил он.
- Да. Я не стану лгать, несмотря на то, что боюсь за тебя, - сказала она. - Сразу же после окончания карантина я подам на развод.
- А потом выйдешь замуж за Грибердсона?
Она засмеялась:
- О, да! Почему бы этого не сделать прямо сейчас! Ты - болван. Он не любит меня. Он сказал - нет!
- А это точно не розыгрыш? Ты не пытаешься обмануть меня ради всеобщего спокойствия?
- Сейчас двадцать первый век, - сказала Речел.
- Нет. Сейчас двенадцатитысячный год до нашей эры. Ты не ответила.
- Нет, мы тебя не обманываем. Ты же знаешь, я никогда ничего от тебя не скрывала. Джон тоже не способен лгать. Тебе бы следовало знать его лучше. Ты когда-нибудь видел, чтобы он поступал подло или трусливо?
- Благородный Джон! Подлинный аристократ!
Они замолчали. Драммонд вновь направился к лагерю, но через несколько шагов остановился.
- Я поклялся, что буду молчать об этом до возвращения. Но тебе сказать я должен, если ты, конечно, дашь слово, что не расскажешь ни Роберту, ни Грибердсону.
- Как я могу дать слово, не зная, какие последствия им будут вызваны?
Силверстейн пожал плечами.
- Нет, так нет.
Речел пристально посмотрела на него, словно пытаясь пробиться к мыслям, спрятанным в его черепной коробке:
- Ладно. Даю слово.
- И сдержишь его?
- Разве я тебе когда-нибудь лгала?
- Наверное, нет, - ответил он и облизал губы. - Слушай. За день до карантина де Лонгорс позвонил мне и спросил, может ли он поговорить со мной наедине. Тебя рядом не было, и я согласился. Через десять минут он пришел к нам в комнату, проверил, не прослушивается ли она, и рассказал мне все, что знал о Грибердсоне.
- Разумеется, он был зол на Джона.
- Более того. Видишь ли, он разговаривал с Мойше незадолго до его смерти, и тот рассказал ему странную историю, поверить которой де Лонгорс не хотел. Мойше сообщил, что тридцать лет назад, когда он работал над теорией механики времени, его посетил Грибердсон. В ту пору почти никто еще не знал, над чем работает Мойше, а те, кто знал, считали его помешанным. Действительно, он тогда едва не потерял должность физика-инструктора в Университете Великой Европы. Но давление со стороны администрации Университета неожиданно исчезло, и он был выдвинут вперед. Более того, ему позволили читать лекции и выделили много компьютерного времени. Мойше сказал, что все это произошло после разговора с Грибердсоном. Очевидно, Грибердсон поверил в его теорию, в отличие от всех прочих. По мнению Мойше, случилось это не потому, что Грибердсон математический гений, просто у него великолепное интуитивное восприятие, кроме того, он говорил и думал на языке, имеющем общую структуру с математическими построениями Мойше, который так и не смог толком объяснить своих впечатлений от Грибердсона. Он утверждал, что в этом таинственном человеке чувствовалась огромная сдерживаемая сила, скорее надчеловеческая, чем нечеловеческая. Ладно, кем бы ни был Грибердсон, но он хотел, чтобы Мойше полным ходом шел вперед. Ученый получил все, о чем просил. В то время он еще не мог связать визиты англичанина с тем, что за ними последовало. Грибердсон ничего не обещал, но позже Мойше попытался кое-что выяснить. Он подозревал, что Грибердсон организовал Проект, сумев нажать на некие рычаги. Все это произошло за тридцать лет до начала сборки корабля и за двадцать четыре года до того, как Проект был принят окончательно. Мойше всю жизнь был очень занят, но, заинтересовавшись Грибердсоном, нашел все-таки время, чтобы установить контакт с людьми из Международного Криминалистического Агентства! Они очень долго искали и очень мало нашли. Но то, что они нашли было очень и очень интересно, хотя с юридической точки зрения ценности не представляло. В Агентстве пришли к выводу, что дела обстоят не совсем благополучно, пусть не в Датском королевстве, но зато в Англии и во времени. И в Африке. Воспользовавшись услугами Всемирного Справочного Банка, они узнали, что наш Джон Грибердсон родился в Девоншире в 2020 году, и на сегодняшний день ему пятьдесят лет, точнее пятьдесят один. Выглядит он на тридцать. В этом нет ничего необычного, если принять во внимание современную фармакологию. Отец Джона, похожий на него, как две капли воды, родился в 1980 году и исчез во время плавания в районе кенийского побережья, едва успев отойти от берега. О нем известно немногое. Будучи английским герцогом, он большую часть жизни прожил в Восточной Африке, родился при неясных обстоятельствах в Западной Африке и при столь же неясных обстоятельствах вырос. Дед Джона родился в 1872 году, также прожил в Африке почти всю свою жизнь и затем исчез в 1980 году. Его внук унаследовал титул герцога Пемберли.
