Алексей Борисов - Утро Земли
– Привет, – поздоровалась она по-английски.
– Да, привет, – с трудом проговорил Акихито. Потрогал голову, коснулся рукой повязки.
– Скажи спасибо, увидела, как ты грохнулся. Ну и машины у вас! Даже не загорелся. Или гореть там нечему? Он ведь работает на воде? Работал, то есть.
Она отвернулась, чтобы подправить веткой угли в костре. Чёрные волосы собрала в узел, чтобы случайно огнем не подпалило. Девушка была одета в поношенный полевой костюм защитного цвета. Разведчик подумал, что походная одежда совсем ей не к лицу. Куда больше подошло бы кимоно. А волосы можно собрать в пучок иначе. Скрепить деревянными спицами.
– Ну что, разглядываешь? – усмехнулась незнакомка, – Меня Марина зовут. А тебя как?
– Акихито.
– А-ки-хи-то? Ударение на «ки»?
Японец тихо рассмеялся и закашлялся.
– Ладно, попробую запомнить, – она потянулась к потрепанному рюкзаку с деревянной рамой, достала алюминиевую плошку. Открыла закопчённый котелок, подвешенный над самыми углями.
– Ты сильно ударился при посадке. Крови было много, я даже испугалась. Но ничего, ты оказался выносливый. Есть хочешь?
Марина бегло говорила по-английски, японец знал этот язык гораздо хуже. Но это был единственно возможный способ общения.
Разведчик вытащил свой КПК, включил программу переводчик, выбрал нужные слова:
– Долго я был без памяти?
– Сутки, может больше. Я точно не считала. Погоди, прикину. Да, больше. Ты упал позавчера вечером. А сейчас полдень.
Марина шмыгнула носом. В лесу было пасмурно и сыро. Над небольшой полянкой, где они расположились, серело грустное осеннее небо.
– Ты меня, – Акихито покраснел, но перевёл, – Трогала.
– А, это!? – Марина хмыкнула, – Ты же простудился, как я понимаю. Я вначале подумала, что ты клеща подцепил. Осмотрела. Ну, можно было и так, конечно, оставить. Вряд ли я смогла бы тебе помочь. Но тебе повезло, Акихито-сан.
– Так не говорят, Марина, – поправил японец, – Можешь сказать Хирохито-сан или просто Акихито.
– Ладно, Хирохито-сан, ты есть будешь?
Японец кивнул.
– Пить хочется.
Марина ахнула.
– Ой, ну я дура! Конечно, пить, – она поднялась на ноги и отошла чуть подальше. Только сейчас он заметил шалаш. Марина вернулась оттуда с термосом. Из-под крышки потянуло тёплой настойкой на травах.
– Это что? – Акихито с опаской покосился на полную чашку.
– Это отвар лечебный. Меня наш лекарь научил. Дмитрий Дмитриевич, – она оставила японца с термосом и вернулась к костру. Положила в миску густой каши и сунула две тонкие ветки, очищенные от коры.
– Ешь. Вы ведь палочками едите, да?
Марина протянула Акихито еду. Он с удовольствием проглотил жирную кашу, сделанную на мясном бульоне. В каше попадались ветки и пепел от костра. В другое время он бы не стал это есть, но где же взять нормальную пищу? Он искренне поблагодарил Марину за заботу. Девушка кивнула, и отвернулась к костру. Еда и тепло сморили японца, он задремал.
Несколько дней Акихито провел в тайге, у костра. Марина Романова, а именно так звали девушку, изредка разговаривала с японцем. Акихито узнал, например, что она оказалась в этих краях не случайно. Её старший товарищ, лекарь из посёлка Надежда, учил Марину различать лечебные травы и готовить снадобья. В этот раз они направились в долгую экспедицию на дальние таёжные сопки, искать лечебный золотой корень.
Всякий раз, едва разговор заходил о лекаре, она либо замолкала, либо меняла тему разговора. Акихито безуспешно пытался понять, что именно произошло между Мариной и ее наставником.
Характер у Марины оказался далеко не простой. Иногда она проявляла крайнюю решительность, и то же время выглядела одинокой, беззащитной. Резко и грубо посылала Акихито куда подальше, когда тот пытался помочь ей с разделкой добытой дичи. Говорила, что ему надо отлежаться, а то болезнь протекает странными скачками. Вдруг – осложнение, тогда, можно вообще умереть.
Иногда она подолгу сидела и смотрела в костёр. Акихито не был уверен, но ему казалось, что Марина тихо плачет.
Разведчик занимал себя в основном тем, что наблюдал за женщиной. Книга со стихами осталась где-то там, на месте крушения. На вопрос о том, не был ли старинный русский поэт её дальним родственником, девушка отмахнулась.
– Мало ли однофамильцев? Никогда даже не слышала про такого.
Через пять дней Акихито поинтересовался:
– Когда думаешь возвращаться в посёлок?
Марина сглотнула и ответила хриплым голосом:
– Не знаю даже. Думаешь, меня там ждут?
Разведчик не знал, как ей ответить. Либо он чего-то не понимал, либо неверно перевел.
– Разве не ждут? Как лечить будут, если кто заболеет? – он уже понял, что с лекарем Дмитрием что-то случилось, но старался не задавать прямых вопросов.
– Есть там, кому лечить, – вздохнула Марина.
Прошёл час прежде, чем она снова заговорила с японцем:
– Поправишься, и двинемся в обратный путь. Ваши туда часто прилетают. Вернёшься на свой Ниххон.
Разведчик не стал уточнять, что не спешит с возвращением. Задание он выполнил, может быть, и папка с заводскими документами уцелела. Надо будет потом вернуться на место катастрофы, решил разведчик.
А вот потерю конвертоплана ему не простят. Даже если забудут про остальное, к полётам больше ни за что не допустят.
Этот разговор произошёл на шестой день знакомства.
Девушка наклонилась к земле и затихла. Так это выглядело вначале. Потом она закашлялась и всхлипнула.
Акихито приподнялся на локтях, посмотреть, что случилось. Марина сидела боком, и он увидел её напряжённое лицо. Она вытерла рот рукавом.
– Ты отравилась?
– Почём я знаю? Тут кругом всякая гадость и в воздухе, и в воде, сам же видел.
– Температура?
– Ну есть, наверное, – она провела ладонью по лицу. Волосы выбились из-под заколки, прилипли к потной коже, перепачканной сажей от костра.
– А задержка?
– Да причём тут это? – огрызнулась Марина, – Тоже мне, женский врач.
Девушка смотрела на японца с неприкрытым раздражением.
Акихито нервно рассмеялся и тут же осекся. Эта девица в охотничьем костюме может разозлиться и плеснуть в него кипятком, с неё станется. Как раз в котелке закипело.
– У меня в сумке была но-шпа. Знаешь такое лекарство? Ох… там иероглифы. Жёлтый тюбик с серой крышкой. Маленькие жёлтые таблетки. Возьми пару.
– Зачем?
– Беременным помогает.
– Да как ты смеешь, урод!? – Марина схватила в руку ветку и замахнулась на разведчика, – Ты что, не понимаешь? Он погиб.
– Кто?
– Врач из посёлка. Дима, – она всхлипнула, – Месяц назад. Упал в яму с какой-то зеленой дрянью. Мерзкая слизь, заросло чем-то. Я пробовала его вытащить, но это был яд. Или укус. Или заражение. Да не знаю я!
