Юрий Иванович - Капризная Фортуна
О своих приключениях Виктор рассказывал на ходу, и уже когда летели с максимальной скоростью на мотодрезине, жрец засыпал уточняющими вопросами. К моменту выхода на поверхность он был в курсе всех нюансов события и следовал за товарищем с должной сноровкой и пониманием ответственности момента.
На поляне всё оказалось нетронутым. Даже окончательно не погасли костры, теплились жаром, покрывшимся белым пеплом. Ни один конь не сорвался и не ушёл, а их количество лишний раз подтвердило, что в отряде Львов Пустыни насчитывалось именно двенадцать воинов. Никто из поборников рабовладельческого строя не сбежал от справедливого возмездия. Да и вдогонку за ними второй отряд не следовал. А может, и не было второго отряда. Скорее всего, здесь как раз и собрались все те члены тайного надзора, которым поступила команда от Извозчиков о физическом устранении проживающих на «вольных поселениях» рабов. Вскоре подробности раскроются, а пока оставалось догадываться, какие кощунственные дела продолжают твориться в павшей, разделённой на иные королевства империи Сангремар.
– Такое впечатление, что этим Извозчикам больше всех надо! – ворчал Фериоль, с уханьем закидывая очередной труп на сооружённые из двух длинных сосновых стволов волокуши. – Или они надеются на возрождение империи?
– Непонятно… Да и как они решились на возвращение из княжества Керранги? Хотя тут явное несоответствие: разведчики сообщили, что все Извозчики вместе с несколькими сподвижниками Гранлео и своими семьями отправились в Керранги. А Орлица утверждала, что через перевал Отшельников никого в княжество не пропускают. По всем отчётам, только сам император туда проходил раз в год.
– Но! Пошли! – Фериоль потянул пару коней за узду, и импровизированные сани сдвинулись с места. Но разговор после этого не прекратился: – Значит, разведка только основное направление отхода засекла. Скорее всего, Извозчики просто отошли на северо-восток да там и осели в каком-нибудь отлично укреплённом городке или замке. А потом опять за свои чёрные дела принялись.
– С другой стороны, если они и дальше снуют по дорогам, то у нас будет шанс выловить хоть одного из них, – размышлял Менгарец. – Вот уж кто может на многое свет пролить, так это именно эти чёрные личности.
Воды Змеиного пролива оказались от места событий где-то на расстоянии одного километра. Именно туда вела старая, заброшенная дорога. За две ходки друзья перевезли останки врагов и сбросили их со стометрового обрыва. Даже в темноте было видно, как кипела внизу вода от устремившихся к окровавленному мясу кашьюри. Монстры оставались голодными и днём и ночью.
Двух замученных рабов закопали в могиле, вырытой на маленьком пятачке между деревьями. А потом стали думать, что делать с лошадьми.
Тут более опытным и понимающим знатоком оказался жрец:
– Можно запутать и сбить с толку не просто любопытного, но и опытного всадника, – вещал он. – Вначале отбракуем и без жалости отпустим на свободу самых красивых и внешне броских лошадей. Вот эти три – слишком заметные…
– Ну и добавь к ним ещё и этого каурого красавца, – предложил Виктор. – Нам ведь всё равно только восемь лошадей понадобится.
– Отлично. Отпускаем и его. Теперь выбираем из сбруи самую неприметную комплектацию, без всяких лишних украшений. Ни в коем случае не оставляя сбрую на прежней лошади. То же самое делаем и с попонами и седельными сумками. Мало того, мы заприметили на одном складе во дворце одни прекрасные попоны, которые при употреблении создадут образ целостности всего нашего отряда и единую экипировку всех верховых животных. После первого взгляда никто особо не станет присматриваться к мелким деталям.
– О, батенька! – с уважением отозвался инопланетянин. – Да у вас там в монастырь никак монахов только из конокрадов отбирали?
– Книг больше надо читать, юноша! – назидательно отвечал Фериоль, помогая связывать лошадей в одну цепочку. – Кстати, а не боишься, что во время нашего отсутствия лошадей за целый день кто-то отыщет?
– Может и такое случиться. Но именно поэтому я и хочу оставить животных возле выхода из тоннеля. Там есть смотровая щель, и мы ещё при свете дня внимательно осмотрим поляну и окрестности. Да и орлов можно будет попросить заранее сюда слетать. Место, если ты успел заметить, глухое, даже от заброшенной дороги далёкое, так что вряд ли там будут искать целенаправленно. Ну а от случая… чего уж там, никто не застрахован…
Вернулись в штаб из этого вояжа только через восемь часов, почти перед рассветом. Да так и рухнули на кровати, засыпая ещё в падении. Причём Виктора успела посетить здравая, но несколько запоздалая мысль:
«Энергии реактор даёт с лихвой, так что экономить нет никакого смысла. Тогда почему мы не используем «омолодитель» просто как восстановитель жизненных сил и духовной энергии? Ведь вместо того, чтобы спать по пять-семь часов в сутки, достаточно полежать в медицинском устройстве половину, ну максимум целый час. И выбегаешь оттуда как новенький. Конечно, сейчас наш «механический доктор» занят, но в дальнейшем надо поставить дело нашего конструктивного отдыха на поток. Ведь и так ничего не успеваем…»
Глава пятнадцатая
Рабская доля
Оба партизана каменных джунглей проспали чуть ли не до обеда. Да и то были разбужены заполошными восклицаниями Додюра, который ворвался в штаб пышущим молодостью вихрем и бурлящим вулканом оптимизма:
– Вставайте, сони! Всё на свете проспите! Ну! Веселей шевелите конечностями и постарайтесь хоть что-то на себя набросить приличное! Сейчас я вас познакомлю с прекрасной Аристиной!
– О! Она уже и прекрасная? – поразился Виктор, напяливая на себя одну из тог императора, которых тут хватало с избытком.
– Нет! Она – божественная! – На кока, с округлившимися глазами и с вываленным от восторга языком, было смешно смотреть. – Она – величественная! Она – несравненная! И самая прекрасная на свете!
– Если я ничего не путаю, она ведь старше тебя на пять лет!
– Не кощунствуй, умоляю! – глаза Додюра полыхнули нешуточным гневом, от чего Менгарец и жрец из Диона недоумённо переглянулись: такой экзальтированности от своего друга они не ожидали. – Вы её увидите и поймёте мои чувства! – продолжал кок с восторгом. – Она сейчас одевается в коридоре в те одежды, что я ей насобирал.
Кажется, на него оказало влияние долгое воздержание и нежданное обозрение обнажённого женского тела. Хотя Виктор как ни силился, но так и не мог представить, как под той вчерашней грудой истерзанной и обожжённой плоти могло таиться что-либо прекрасное и настолько возвышенное.
