Наталья Баранова - Игры с судьбой. Книга первая
Не жалей и не думай! И меркнет бездонная синь. Боль, отчаяние, что еще в глазах ее? Что в мыслях? И в ниточку сжимаются губы.
Покачав головой, Да-Деган встал между ними, прикрыв собой ее, заслонив от ненавидящего взгляда.
— Что, не хочешь?
— Я не желаю ее ненависти, господин.
И вновь дикий хохот ответом. Блестят разномастные очи, кривится рот.
— А ты попробуй, рэанин, вдруг понравится! В сопротивлении вся соль! Все в этом мире нужно уметь брать! Так возьми ее силой!
За что, Судьба? Или мало пепла в душе? Мало? Все еще мало?
Сказать «нет» так же опасно, как сказать «да». Каждый шаг несет смерть. И если простят сейчас — так неизвестно, что там будет, завтра.
А Император кружит голодным волком. Насмешка приклеилась к губам, в глазах — зарево!
— Чего ты ждешь, рэанин?
И обрывает свершение шутки топот быстрых ног. На пороге воин. Темные волосы, мокры от пота. Золото сияет в глазах. Таганага.
— Беда, господин! Стратеги захватили транспорт Эрмэ!
— Что?
— Все Улунай, любимчик Хозяйки! Будь трижды проклят сын Шайтана!
— Что? Что случилось?
— Мальчишка, наглец, решил пошалить! Сам виноват, напал на крейсер Разведки, не ожидал отпора, а получил по зубам. Транспорт в когтях у Стратегов. Если они доведут его до любой из своих планет…
— Катастрофа. — тихо обронил Хозяин. Лига не должна узнать. Атакуйте! Делайте что-нибудь!
— Им до Вэйян полсуток ходу. Опоздаем, мой господин.
— Не опоздаем, — проговорил Да-Деган негромко. — Дайте мне флотилию в пять-шесть кораблей, я исправлю этот промах. Ну?
Круговерть. Дни и ночи. И не разобрать что день, что ночь. И утекает сквозь пальцы время. Не золотым песком, но зеленым ядом. И впитывается в кожу, кровь и кости тяжелый, приторный аромат — вседозволенность, наглость, равнодушие и жестокость тоже имеют запах. Тяжелый и влекущий. Отталкивающий и манящий. И нет сил укрыться, да и не найти щели, где б он не достал, куда б не проник. На Эрмэ этим ароматом пропитан весь мир. И воздух, и земля и вода.
18
Вновь гонка. Не сомкнуть глаз, не уплыть в царство сна. Только дичью на этот раз не чужие — свои.
"Надо. Хочешь, не хочешь, но в этом не волен".
Догнать, успеть, растерзать. И пепел по ветру! Эрмэ должна остаться в тени. Не должен быть сдернут покров тайн…
И словно волк по клетке кружит рядом Император. Слетела шелуха насмешливости и надменность тоже спала. Но сила осталась. И злость.
А до Вэйян еще несколько часов лета. И нужно успеть.
— Что ты задумал, рэанин? — шелестит голос Хозяина Эрмэ. Как песок по сухим камням.
— Атакуем колонию, — голос, тихий, как слабое эхо, и не слышно в нем отзвуков истинных чувств. — Сотрем в пыль!
— Лига насторожится.
— Насторожится, да не так. Если Лига узнает об Эрмэ, будет намного хуже. А так — спишут все на проделки Анамгимара. Полгода не сможет войти ни в один порт.
— Ты просил Иллнуанари.
— Сейчас это не важно, мой господин. Важно другое. На Вэйян база Разведки. Пусть твои воины готовятся. Бой будет….
— Стратеги?
И появляется в разных глазах нечто, похожее на оторопь.
— Откуда знаешь?!
— Знаю, господин.
— Ой, не темни!
— Официально я служу Оллами. — мягкий голос, ласковый и в ледниковых озерах глаз оттаяли капельки окаянного озорства. — А у этой Гильдии особая репутация. Настолько особая, что Стратеги предлагают сотрудничество Элхасу.
— Удавлю!
— Право, не стоит. Рано еще….
"Рано еще…". Ну, заглотни крючочек, ну же, ну же! Зацепись на эту маленькую ложь! Не сотрудничают еще Оллами и Стратеги. Ну так это пока. Но тебе, враг мой, знать об этом не нужно. Ты просто поверь!
И излучают свет истины светлые ледяные глаза. И не дрогнет лицо.
— Господин мой, я — Советник Оллами, — проговорил Да-Деган негромко. — Многое проходит через меня. Не трогай пока эту Гильдию. И уйми псов Анамгимара. Пусть Оллами вершит свои планы. Пусть их, пусть. Пройдет год, ну два, мы будем держать в руках и Стратегов. Тогда и накажешь И Гайдуни, и Хаттами. Не сейчас. Сам знаешь, что если кого в Лиге стоит опасаться, так это Стратегов. Что мы о них знаем? А почти ничего. После официального расформирования эти черти не подчинились приказу. Взяли корабли, оружие и ушли. Куда ушли? На базы. А о местонахождении этих баз мало кто знает. Только свои. Дай мне возможность втереться в доверие! Дай мне шанс! Второго такого не будет!
И ответом — долгий, испытывающий взгляд.
Усмехнулась Фортуна, улыбнулась и послала воздушный поцелуй. И блестят глаза окаянной девчонки, довольно и сыто.
Застывает лицо Императора, расслабляется, и уходит жесткость. Словно кто-то вынул железный каркас.
— Что ж, — шелестит тихий голос шелком, — правда твоя! Только…. Хаттами оскорбил меня. Он должен быть наказан. Мне нужна его голова!
— Если б не это, — тихо возразил Да-Деган, — Стратеги навряд ли б к нему обратились. Для него большим наказанием будет узнать, что Империя использовала его втемную.
Смех. Негромкий, ядовитый.
— Любишь ты Хатами…. Он же тебя возвысил!
— Ну, возвысил… Но что это дает? Быть третьим Лицом в Гильдии, у которой одни долги. Возвысил! Господин мой, я всегда желал большего. Много большего!
Кривит губы усмешка. В глазах — лед. Бестрепетность, бесстрастность. Гордыня. Усмехнувшись, Да-Деган посмотрел на ухоженные длинные ногти, блеснувшие бриллиантовыми иглами. Вцепиться бы… Холеными ногтями да по наглому лицу! Но… не судьба. И приходится скрывать ненависть, держать, как цепного пса в строгом ошейнике, источать сахар и мед, улыбаться….
— Если мы выиграем, — тихо обронил Император, — озолочу! Вернешься на Раст-Танхам, купишь Гильдию.
— Мы договаривались об Иллнуанари, господин.
— Договаривались, — усмехнулся Император. — Но Анамгимар обещал привезти камни. Я дал ему сроку — полгода. Если за полгода он не сделает этого, что ж…. Но он очень любит жизнь. И девушек любит.
Усмехнуться. Но губы свело от усмешек. И только лед в глазах. Стылые торосы. Вечная мерзлота.
— Анамгимар любит удовольствия, господин. И от излишеств теряет разум…. Позволь, я привезу тебе эти камни.
— Экий нетерпеливый! Дай ему шанс.
— Не хочу, господин! Я хочу его крови.
И вновь усмешка раздвигает губы демона, обнажая клыки.
— Я сказал «подожди»!
Окончен разговор. Передернув плечами — невысокий, быстрый, гибкий, уходит Император. И наваливается тоска. А в глубине души словно кто-то развязывает натуго завязанный узел и отпускает напряжение.
Неизвестно что может таиться в мыслях Хозяина Эрмэ. Он непостижим. И приходится быть стократ осторожным. Каждый шаг — как по минному полю. И в душе тревожное ожидание, рванет или нет. Каждое мгновение, каждая секунда растянуты до предела.
