Сергей Герасимов - Изобретение зла
- О чем ты просишь?
- Ерунда. О чем может просить любящая женщина? Я просто хочу быть рядом с тобой. Всегда быть рядом с тобой. И если тебе придется принимать важное решение, ты вначале посоветуешься со мной. Я тебе помогу, правда, помогу.
33
В ночь затмения Кощеев имел ночное дежурство, первое на новом месте работы.
Дежурство состояло, собственно говоря, ни в чем, кроме бесполезного проведения времени. В холле госпиталя, у центрального входа, распологалась будочка вооруженной охраны с одним охранником из двух, положенных по штату. У этого охранника была книжка, в которой Кощеев старательно расписался. В холле было холодно, гуляли сквозняки и шевелили уголками старых плакатов. По плинтусам время от времени пробегали механические тараканы механические не боялись холода, а обычные, видно, давно ушли. На полу замерзла лужица. Кощеев взглянул на неё и поежился. Холода он не переносил. Здесь же, рядом, распологалась комнатка, предназначенная для ночного проведения времени.
- Ты тут не нужен, - сказал охранник, - расписался и давай. Утром распишешься снова.
Кощеев побродил по коридорам госпиталя и ненароком забрел к двери с с надписью "морг". Дверь была приоткрыта. За нею слышалось пение.
- Привет, - сказал санитар Федькин, окончив строку припева. - Ты кто будешь?
- Я новый работник. Дежурю ночью.
- Охраняешь?
- Ага.
- Ну тогда охраняй. А я песни сочиняю. Ходишь по коридорам?
- Нет, просто так хожу. Мне утром расписываться.
- В шахматы играешь?
Кощеев обрадовался. Он умел играть только в шахматы и в дурака. В дурака всегда проигрывал, зато в шахматы играл просто блистательно.
- В какие - в трехцветные или обычные? Я и в цилиндрические умею.
Федькин удивился. Он сам только слышал о цилиндрических шахматах и знал, что эта игра не имет себе равных по сложности.
- Умеешь?
- Да. И в сферические тоже.
О сферических Федькин даже не слыхал. Расставили фигуры и быстро сыграли дебют. Кощеев играл стандартно, но сильно. Противник тоже был не промах.
- Здорово. Где учился?
- В детдоме, - ответил Кощеев, - у нас кружок был. Шахматы ведь самый дешевый спорт.
Звякнул телефон.
- Кому это не спится? - удивился Федькин. - Только ненормальные среди ночи в морг звонят. Хочешь расскажу? Было такое, один маньяк звонил каждую ночь, выпрашивал тело умершей подруги. А тело-то давно закопали. Так он мне...
Телефон зазвонил снова.
- Я возьму трубку?
- Не бери, - сказал Федькин. - Кому надо и так нас найдет. Тут им морг, а не справочная. А ещё бывает, что дети балуются. Пугают меня налоговым инспектором. Говорят, что я трупы продаю. У меня ведь на все документы есть, так что зря пугают.
Третий звонок.
- Не бери. С третьим звонком только в театр пускают. Вот это ход! Я запишу.
Федькин записал ход.
- А если это меня? Охрана на входе?
- А ты сказал, куда пойдешь?
- Нет.
- Значит, здесь тебя нет. Твоего ферзя я съем. Зря отдавал.
А ведь точно, зачем отдавал? - подумал Кощеев. - Вроде бес попутал. Совсем глупый ход.
Его рука потянулась к ладье и сделала следующий ход - против всех установлений теории. Федькин обрадованно заерзал на табурете. Пошел пешкой, стандартно. Рука Кощеева потянулась к королю и переставила его с белой клетки на черную. И в этот момент он вдруг ясно увидел всю комбинацию.
- Вот это сила! - удивился Федькин. - Но у меня здесь есть учебник, там такой комбинации не приводится. Сам ты бы такого не придумал.
- Я не сам, мне подсказали.
- А вот такого тебе не подсказывали! - Федькин снова пошел пешкой.
Кощеев понял. Он поднялся и подошел к телефону. Снял трубку.
- Слон С1-А3, подсказал тонкий женский голос. В следующий раз подходи к телефону сразу.
Голос был тем же.
- Понимаю.
Он сделал ход и вернулся к телефону.
- Это вы мне подсказывали?
- Да. Это я подсказывала. Не я сама, конечно, а Машина. Надо же было тебя как-то разбудить. Держись за столик, а то упадешь. Готовится убийство.
- Я знаю, мне уже говорили.
- Ничего ты не знаешь. Это следующее убийство. Первое случмлось два часа назад. Знаешь Синюю из второй женской палаты?
- Знаю. Я же воспитатель.
- Сделай так, чтобы она осталась жива.
- Как?
- Как хочешь.
- Кто виноват?
- Мы, конечно.
- Тогда зачем этот звонок?
- Без неё нам будет скучно.
Повесили трубку.
Федькин вернулся из соседней комнаты.
- У меня есть запись твоего разговора, - сказал он, - я тут приловчился и поставил магнитофон. После того случая с маньяком, который каждую ночь звонил.
Мы тогда его почти поймали. Ты думаешь, они не шутят?
- Это очень странно. Они подсказывали мне шахматные ходы. Прямо в руку, минуя голову. Почему они не захотели...
Но Федькин уже не слушал. Он ушел и вернулся с двумя кусками арматурной проволоки.
- Бери. Если что, то сойдет за оружие. Знаешь куда идти?
- Да.
Они поднялись на третий этаж и Кощеев постучал в дверь палаты девочек.
Никто не ответил.
- Может быть, неприлично входить?
- Входи.
Он вошел в темноту, споткнулся о банку, нащупал ближайшую кровать и потормошил лежащую.
- Привет, - сказала лежащая совсем не сонным голосом. - По делу или в гости?
- Мне нужна Синяя.
- А Синей нет. Что-то она всем нужна. Нужненькая наша.
- Почему её нет в четыре часа ночи?
- А она у нас большая. Она с мальчиками гуляет.
- Сразу с двумя, - добавил ещё один голос от окна.
- Где она может быть?
- Поищите и найдете. Ее недавно позвали. Может полчаса.
- Кто позвал?
- Мальчик, конечно, а кто ж еще?
Кощеев вышел и зажмурился от света.
- Ну что?
- Ее нет. Приходил мальчик и она пошла с ним.
- Понятно. Сколько ей?
- Лет восемь или девять.
- Тогда изнасилование исключается, - задумчиво сказал Федькин. - Разве что какой-нибудь псих. Возможно корыстное престуление. Выкуп, например. Что ты думаешь насчет выкупа?
- Я не знаю. А если любовь?
- Какая тебе любовь в восемь лет!
Они подошли к столику дежурной по отделению. Столик, как обычно, пустовал.
На столике стоял пустой графин и внутренний телефон, без диска.
- Слушай, - сказал Федькин, - а почему ты подошел к телефону, который не звонил? И номера ты не набирал. Как же ты мог разговаривать? Еще немного и стану тебя подозревать.
- Я не имею полномочий тебе рассказывать.
- Ну ладно, как хочешь. Но я подозреваю.
- Не веришь, попробуй сам.
- Что, прямо так?
- Да, просто подними трубку.
Федькин поднял трубку. Его лицо изобразило крайнее удивление, затем недоверие, затем профессиональную озабоченность.
- Что там?
- Ничего. Уже.
- Как?
