Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн
Однако умный игрок подкрепляет свои ставки, если может.
Если меня долго не будет, и ты все-таки найдешь письмо, поймай дядю Тома и пусть он поймает мистера Куну.
У Южных Ворот расположен газетный киоск. Надо купить в нем «Мерчант Тудей» и спросить, есть ли у них вечносветки.
Потом надо сказать: «Дайте мне две. Там, куда я собираюсь, очень темно».
Вот и все, что я могу рассказать.
Только ты сама не делай ничего, а то все испортишь.
Если все кончится плохо, оставь себе на память обо мне мою коллекцию камней.
Сдачу пересчитай. Лучше всего, на пальцах. КЛАРК."
У меня все поплыло перед глазами. Я никогда не видела завещаний, но последние строчки были именно завещанием, я уверена. Потом я собралась, сосчитала до десяти и обратно, а в конце добавила крепкое словцо, чтобы снять нервное напряжение. Пришло время действовать.
Я сразу же позвонила дяде Тому. В одном я была совершенно согласна с Кларком: Подди не стоит тягаться ни с Космическим Скитальцем Стилуортом, ни с Железным Человеком.
Это, скорее, в духе Кларка, а я собиралась заручиться всей возможной помощью. Чтобы выручить Кларка и Герди, я охотно мобилизовала бы пару полков морской пехоты и весь Марсианский Легион.
Так вот, я набрала личный код мистера Председателя, и автоответчик попросил позвонить по другому номеру. Я набрала этот другой номер… и мне ответил голос дяди Тома. Тоже запись. Он не сказал ничего нового, все инструкции такого рода были в записке: дяди не будет весь день, а я ни под каким видом не должна выходить из номера. Еще он добавил, что я не должна пускать в номер никого, кроме тех, кого я знаю лично.
Марии и Марии, например.
Когда запись начала прокручиваться по третьему разу, я дам отбой и попыталась дозвониться до мистера Председателя по обычному телефону, через контору Корпорации. Дохлое дело!
Нажимая на то, что я – мисс Фрайз, племянница Сенатора Марсианской Республики, я с горем пополам добралась до его секретарши или, может быть, секретарши его личного секретаря.
– К моему глубокому сожалению, мисс Фрайз, – ответила она, – мистера Куна вызвать невозможно.
Тогда я потребовала найти дядю Тома.
– Я очень сожалею, но у меня нет сведений о сенаторе Фрайзе, мисс Фрайз.
Я велела соединить меня с Декстером.
– Мне очень жаль, мисс Фрайз, но мистер Куна-младший находится в инспекционной поездке по заданию мистера Куны-старшего.
Она то ли не могла, то ли не хотела сказать, когда вернется Декстер, не могла или не хотела найти способ связаться с ним. Врала, по-моему. Если бы я владела Всепланетной Корпорацией, я бы поставила дело так, чтобы в любой момент могла связаться с любой шахтой, с любым ранчо, фабрикой или воздушным кораблем, которыми владеет Корпорация. А уж мистер Председатель, надо думать, лучше меня знает, как управлять своим хозяйством.
Я ей так и сказала, призвав на помощь цветистую фразеологию «песчаных крыс» и жителей каналов. Я и не думала, что помню эти словечки. Другими словами, я озверела. Видимо, прав дядя Том: стоит соскрести с меня нордический лак, и на свет явится кровожадная дикарка…
Вы не поверите, но на нее все это подействовало не больше, чем на бандита из песков.
– Мне очень жаль, мисс Фрайз, – повторила она и отключилась.
Мне даже показалось, что мистер Куна держит на телефоне андроида, вроде наших «тик-таков». Живая женщина хоть как-то отреагировала бы на мою непотребщину, пусть даже и не поняла бы половину. Я и сама понимаю далеко не все эти словечки, но знаю, что это далеко не комплименты.
Я даже собралась позвонить Па. Он оплатил бы счет, даже если бы ему пришлось выложить все сбережения. Но до Марса – одиннадцать световых минут, это было написано прямо на диске телефона. А связь через станцию «Гермес» и Луна-Сити совсем уж никуда не годится. Если между вопросом и ответом проходит двадцать две минуты, понадобится целый день, чтобы только рассказать, в чем дело. Правда, плату взимают только за разговор, а не за ожидание.
Ну позвонила бы я ему… а что бы он мог сделать, находясь за триста миллионов километров от нас? Дело кончилось бы тем, что он вконец бы поседел.
Вскоре я успокоилась и сообразила, что в записке Кларка есть какая-то несуразица. Это касалось Герди…
Мы не виделись с нею уже дня два. У нее было неудобное расписание: новеньким крупье достаются не лучшие смены. Но я, кажется, перебросилась с нею парой слов, когда Кларка уже не было, хотя я тогда и подумать не могла, что он вообще не ночевал в отеле.
А дядя Том говорил с Герди как раз перед тем, как мы отправились в коттедж мистера Председателя. Он спросил, не видела ли она Кларка, и она ответила, что не видела.
Получилось так, что мы видели Кларка последними.
Я безо всякого труда связалась с Домом Педро, правда, не с тем, которого встретила в тот вечер, а с Домом Педро этой смены, К этому времени все Домы Педро уже знали, кто такая Подди Фрайз. Это та самая девушка, которую часто видят с мистером Декстером. Он тут же сообщил мне, что смена Герди закончилась полчаса назад и лучше всего позвонить ей в отель, если, конечно, она не пошла по магазинам.
Я уже знала, что в отеле ее нет. Кстати, к этому времени она съехала из «Тангейзера» в гостиницу подешевле. Я оставила на ее автоответчике такую запись, что Герди немедленно свяжется со мной.
Вот и все. Тупик. Звонить было некуда, оставалось только сидеть в номере и ждать дядю Тома, как он мне и приказал.
Что ж, я взяла сумочку, накинула плащ и вышла из номера.
Я успела пройти целых три метра. На моем пути вырос высокий, широкий и мускулистый тип. Я попыталась обойти его, но не тут-то было.
– Не надо, мисс Фрайз, – сказал он. – Ваш дядя приказал никуда вас не выпускать.
Я сунулась в другую сторону и обнаружила, что ноги у него довольно быстрые для такого громилы, а реакция получше моей. Итак, я арестована и сижу в своем номере, словно в узилище, в неволе мрачной, в заточении жестоком. Похоже, дядя Том мне не доверяет.
Я вернулась в номер, закрыла дверь и поразмыслила. Номер был все еще не прибран, грязная посуда от завтрака не убрана. Кое-как преодолев языковый барьер, я втолковала Марии и Марии, что мисс Фрайз крайне неприятно, когда все кому не лень вторгаются в ее комнату и нарушают ее уединение.
Неуклюжий двухэтажный столик-тележка, на котором мне доставили завтрак, все еще стоял у кровати и более всего напоминал город, дочиста разграбленный пиратами.
Я сняла судки с нижней полки, рассовала их, куда возможно, и накрыла столик специальной большой салфеткой – такие применяют, чтобы не оскорблять взоры богатых клиентов видом грязной посуды и объедков.
Потом я взяла трубку внутренней связи и велела немедленно убрать грязную посуду.
