Ирина Ванка - Фантастические тетради
— Разве ты не позволишь Зенону войти в подземелье? — спросил он.
— Нет, не позволю, — подтвердил Эссима и загнул петлю в направлении, прямо противоположном бурому возвышению.
— Ты боишься подпустить его к антенне? — напирал Кальтиат. Эссима примолк. — Кто, как не Зенон, может грамотно разобраться в природе этого явления? Подумай… Часто ли специалисты этой области посещают твой покинутый богами хламовник?
— Может, я и не лучший эксперт, — смутился Зенон, — однако взглянуть бы не отказался.
— Как часто ты глядел на такие объекты? — язвил Эссима.
— Достаточно часто, чтоб отличить подлинник от мемо-проекционных форм.
— А меня от мадисты?
— Разве это не то, что тебе нужно?
— Мне? Да вы, похоже, издеваетесь надо мной сообща! — воскликнул альбианин. — Это именно то, что нужно вам! Это вашу цивилизацию тянет в петлю… Это вы, того гляди, начнете двоиться как призраки! А что касается меня — то я в полном порядке. Сейчас провожу вас до каменоломни, найду стабильную зону и отправлю отсюда. После этого у меня не будет вообще никаких проблем.
— Знаешь что, благодетель, — рассердился Зенон, — если у тебя нет проблем, чего ради ты возник на Копре? Предлагаю, раз уж мы взялись сообща заниматься делом, на бурых камнях не останавливаться и впредь не изобретать друг для друга искусственных препятствий.
— Нет, — ответил Эссима, и стороны взяли минутный тайм-аут.
На выходе из петли конечная цель маршрута подступила неожиданно близко. Зенон испугался, что не успеет найти весомого аргумента, способного убедить упрямого недоучку продолжить общее дело. Но поймал себя на мысли, что никакого общего дела меж ними отродясь не лежало. Что альбианин не просто прав, а прав несомненно и абсолютно. Что сам он, озлобленный манустрально-беспорядочным образом бытия, вел бы себя точно так же, стараясь получить благодатную опору мироздания.
— Ты вернешься с нами на базу? — спросил Зенон.
— Не сразу. Нужно время, чтобы убрать фрегат.
— Я сильно нарушил историческую последовательность? — виновато поинтересовался экс, что привело оппонента в крайнюю степень ярости. Он даже обернулся, чего не следовало делать на траектории урагана. И взял Зенона за плечевой герметизатор поблекшего костюма, что по технике безопасности запрещалось категорически.
— Это же манустрал! Балда! Кретин! «Манустральная функция», чтоб тебе было легче усвоить! Что происходит? Что здесь с тобой творится? Ты же не можешь быть настолько тупым! Откуда на Альбе может взяться историческая последовательность, ты, экс-аритаборец, понимаешь, что значит «перпендикулярное измерение»?
Возле бурых камней Эссима остановился и проверил связь. Зенон устроился рядом выжимать песок из протекторов подошвы. Вместо Кальтиата вслед за ними перемещалось по воздуху змеевидное тело, оснащенное восемью парами коротеньких лапок.
— Нап не может быстро ходить? — спросил Зенон.
— Все он может… — ворчал Эссима, перебирая панели связи на своем манжете. — Вы вернетесь вдвоем… Сначала на мой корабль…
— Вернемся вместе.
— Неужели я все еще интересен Копре?
— Сколько времени тебе нужно, чтобы покончить с фрегатом?
Эссима улыбнулся.
— Проблема, видишь ли, не в том, чтобы покончить.
— Так в чем же?
— В том самом глупом фактурологическом словечке, которое ты так любишь употреблять: «историческая последовательность». Точнее, непоследовательность. Если фрегат упал у берега океана, значит, была причина… Возможно, в ураганном пятне мы не одни.
— Отчего здесь образовалось пятно?
— От твоих воздушных пируэтов.
— А говорил, нет последовательности… Вот тебе причина — вот тебе проблема.
— Все так, — с горечью вздохнул альбианин, — все верно. Дело лишь в том, что причины и следствия меняются местами, а проблемы остаются. Не знаю, как у вас в Ареале, а здесь не всякая вещь имеет обоснование, поэтому долго на свежем воздухе не лежит. — Выдержав паузу, он поднял глаза к светлому небу. — Ладно. Считай, что уговорил. Дождемся Кальтиата, — возьму вас поглядеть на антенну.
Кальтиат не появлялся. Отчаявшись ждать, Эссима полез на камень.
— Ты ж только полюбуйся! — воскликнул он и взмахнул рукавами халата. Не понимая зачем, экс полез следом. Далекая фигура Кальтиата бродил по пустыне размеренными кругами, по одному и тому же месту, давно взмыленному его магнитной подушкой. Кальтиат даже не потрудился заметить, что произошло, просто брел в окружении глубоких раздумий и поверхностных псевдоформ. — Я вернусь за ним, пока не унесло… — сказал Эссима и, спрыгнув на песок, двинулся ему навстречу по дуге, словно по краю пропасти.
В подземелье Нап-Кальтиат был исключительно сосредоточен. Главным образом для того, чтобы не набить шишку о свод потолка, расположенного низко для существ его расы. Он предусмотрительно занял место посреди колонны. Впереди шел Зенон, так как заблудиться все равно не было возможности. Переход представлял собой сплошной каменный рукав, опущенный вниз. Эссима замыкал, объясняя это необходимостью отгонять злонамеренных попутчиков. Но никаких попутчиков в недрах Альбы экспедицией отмечено не было. Разве что попутные ручейки, стекающие змейкой с поверхности планеты.
— Если привяжутся, не реагируй, — советовал альбианин. — Прикидывайся манустралом. Ты их не видишь — и все! Испугаются — отойдут сами. Или, знаешь что, лучше скрести на груди руки. Вот так… В этих лохмотьях ты сойдешь за аркара. А аркаров они боятся больше всего на свете.
— Они… это что за величина? — спросил Зенон, но его интерес остался без ответа.
— Направо, — командовал Эссима на разветвлениях туннеля, — налево. — Экс послушно соблюдал направления, но его любопытство не иссякало под грузом ответственности, возложенной на него как ведущего.
— Где они прячутся? — интересовался он. — Почему я должен непременно пугать несчастных обитателей нор?
— Сейчас будет спуск. Не поскользнись, смотри под ноги.
И под ноги, и по верху, и во все стороны Зенон прекрасно успевал смотреть и без руководящих директив. Он даже успевал бы оборачиваться назад, если б Эссиму не раздражал каждый лишний жест. Не то чтобы Зенон продолжал надеяться. При таком тотальном контроле он не имел бы возможности даже разглядеть потенциального контактера… Но мысль, что он вернется на Копру и будет вспоминать проход по подземелью, кишащему фактурой, заставляла его вертеть маской по сторонам с предельно допустимой скоростью. Ни единой твари, даже размером с микроб, на полудохлом индикаторе пока не зафиксировалось. Пока он в очередной раз окончательно не утратил надежду на то, во имя чего в тайной глубине души снаряжал экспедицию на Альбу.
