Лоренс Гэнем - Плутониевая блондинка
– Она убьет меня, – повторил я. – Поджарит мой мозг и заставит меня считать себя уткой.
– Босс, угомонитесь, – увещевал меня ГАРВ. – Мы купим ей новый ховер. Она понимает, что такие вещи случаются – особенно с вами.
Но мне было не до него. Я подошел к останкам аппарата и внимательно огляделся – нет ли чего-нибудь, что стоило спасти.
– Она убьет меня, – снова повторил я.
– Мне кажется, вас на этом немного «заклинило», босс.
Три гороскопа были уничтожены. Два сорвало с корпуса при ударе. Третий был изуродован до неузнаваемости. Корпус походил на старый аккордеон, смятый и рваный от фронтальной до тыльной частей. Ховер превратился в полный хлам. Тут я заметил исходящее из корпуса тусклое свечение.
– Посмотри, ГАРВ, – произнес я, плюхаясь на колени, чтобы разглядеть получше. – Компьютер все еще работает. Может, нам удастся…
Затем я увидел это, и все изменилось.
– Это не W-O-W[13] протянул я и смолк.
– Босс, – осторожно начал ГАРВ. – Кажется, не мешает пригласить медботов для повторного осмотра по поводу вашего сотрясения.
Я опустился на четвереньки и попытался пробраться внутрь аппарата, чтобы получше разглядеть экран, но я и без того знал, что на нем находится. Это был снимок Пирса и Новы, обнимающихся на пляже. Но на этот раз я увидел его вверх ногами и татуировка на плече Пирса приобрела новый смысл. Она не была посвящена Нове Пауэрс. И означала не «Женщина Войны».
– Это не W-O-W, – повторил я.
В голове у меня эхом прозвучали слова Новы: «Я сроду не видела такого большого маменького сынка».
Татуировка была сделана таким образом, чтобы читать ее мог только сам Пирс. Теперь я это понял. И знал, что она означала.
«МОМ»!
XXVII
– С кем?
– Ты слышал, ГАРВ, – втолковывал я (наверно, в восьмой раз). – Пирс находится у своей матери. Там мы и найдем его.
– О, я все понял, босс. Мне просто показалось, что ваше падение в пруд не прошло для вас бесследно, как мы решили вначале.
* * *Дело было утром. Я находился дома и пробыл в постели уже двенадцать часов, десять из которых крепко проспал. Я все еще был очень слаб и мои мускулы не желали иной работы, как оставаться недвижными в постели, но меня заверили, что мое тело восстанавливает запас энергии и силы вернутся ко мне на следующий день.
Мне также сказали, что в дом приходила Электра и осмотрела меня ночью просто, чтобы удостовериться, что я в порядке. Несомненно, она хотела убедиться в моем здоровье с тем, чтобы позже вернуться и попинать мою задницу. Но даже в этом случае я был рад, что она приходила. Я чувствовал запах ее духов на подушке рядом со мной и одного этого было достаточно, чтобы поднять мне настроение.
Итак, я находился на пути к выздоровлению. Теперь мне требовалось лишь убедить ГАРВа в том, что я не сумасшедший и, как минимум, прав насчет Матушки Пирс.
– Ты слышал, что сказала Нова о Пирсе. Он был маменькин сынок, у него семейные проблемы, и все такое. Говорю тебе, что татуировка сделана не ради Новы. Она ради его матери.
– Но она перевернута.
– Для него она не перевернута, он поднимает руку и видит «МОМ». Это абсолютно ясно. ГАРВ – Пирсу нужна его мамочка.
– Как скажете, босс.
– Он не в Шри-Ланке, он не на луне. Мы найдем его мать, найдем и Пирса. А теперь перестань спорить и добудь мне адрес Матушки Пирс!
– Давайте на миг предположим, будто я, не принимая вашу теорию всерьез, все же провел кое-какие поиски прошлой ночью, пока вы лечили сном последствия смертельной опасности, – сказал ГАРВ. – Просто, чтобы утешить вас.
– Хорошо, давай предположим.
– И представим себе, – продолжал ГАРВ, – что я нашел неоспоримое доказательство безосновательности вашей теории. Убедит ли это вас оставить свой «эдипов» поиск?
– Что ж, это зависит…
– От чего?
– Для начала от непонятного слова «эдипов». И от уточнения твоего «неоспоримого доказательства».
ГАРВ покачал головой и выдал на настенный экран картинку престарелой женщины.
– Эйприл Пирс, мать доктора Бенджамина Пирса, возраст 122 года. В данное время находится на участке 567 Вечных поместий Беверли-Хиллз, шесть футов под землей.
– Она умерла?
– Нет, босс, она выращивает грибы.
– Когда она умерла?
– Четырнадцать месяцев назад. Причина смерти: дыхательная непроходимость в результате пневмонии.
– Это вызвало подозрения?
– Ей было 122!
– А ты уверен, что это наверняка была она?
– Тесты ДНК убедительны, – сказал ГАРВ. – Я сверился с компьютером в офисе патологоанатома и сам видел образцы тканей.
– Четырнадцать месяцев назад. Это как раз перед тем, как Пирс порвал с Новой, именно перед тем, как проект ББ-2 вышел из под контроля и Пирс исчез.
– Думаете, ее смерть подтолкнула его «через край»?
– У меня ощущение, что Пирс был на краю задолго до смерти его матери. Но думаю, ее смерть подтолкнула его к действию.
– И что нам теперь делать? – спросил ГАРВ.
– То, что я тебе сказал, ГАРВ. Мы найдем мать Пирса.
– Босс, – всплеснул руками ГАРВ. – Мне придется предположить, что ваша укороченная память – следствие травмирующего опыта прошлого вечера, поэтому я вынужден повторить (причем, весьма спокойно), что мать Пирса умерла. Она сыграла в ящик, откинула копыта, ее интерфейс дал дуба и теперь она маячит в эфирнете того света. Она посылает письма электронной почтой из Великой Запредельности и ее адрес кончается «вечность точка орг». Я могу повторить это на ста пятидесяти языках, если хотите. Но как бы я не говорил, она все равно У-М-Е-Р-Л-А, умерла, умерла, умерла.
– Это всего лишь чуточку усложнит ее поиски, – сказал я.
– Что?
– Послушай: Пирс считается одним из величайших ученых на планете, верно? Он не позволит досадной помехе в виде смерти его матери воспрепятствовать его налаживанию с ней отношений. У него наверняка есть какой-то «дубль».
– То есть, клон?
– Да, клон.
– Но это незаконно.
– Как и создание киллеров-андроидов на ядерной энергии. Нам необходимо отыскать клона Матушки Пирс.
– Чудесно, – сказал ГАРВ. – С чего вы хотите начать?
– Ну, поскольку я сейчас едва ли способен куда-то идти, начнем прямо здесь. Влезь в компьютер ЭксШелл и займись-ка банальным «скачиванием» информации.
* * *Пару слов о человеческом клонировании: оно не действует.
Разумеется, это просто мое мнение. Мнение, разделяемое, кстати, Всемирным Советом и примерно восьмьюдесятью пятью процентами населения планеты – однако, это всего лишь мое мнение. Тем не менее, в научном сообществе есть масса первоклассных мозгов, которые с жаром оспорят мою точку зрения.
