Альфред Элтон Ван Вогт - Гамбит невидимки / Abdication
"Пересылка межзвездной почты требует решения сложнейших задач в области энергии, связанных с дифференциальным исчислением времени. Потому возможно, что эта открытка придет на место назначения раньше, чем я узнаю, где вы находитесь. Чтобы подстраховаться, я посылаю вторую такую же в цирк, написав на ней ваши имя и адрес. Обе открытки будут отправлены одновременно.
Не надо слишком сильно ломать себе голову по поводу способа их пересылки. Я просто кладу специальный прибор в почтовый ящик. Этого достаточно, чтобы отправить открытки на Землю, в другой почтовый ящик, куда они адресованы, оттуда они рассылаются обычным образом. После этого отправивший их прибор растворяется.
Фотография говорит сама за себя."
Однако фотография мне ничего не сказала, и это снова вызвало у меня беспокойство.
Резким движением я засунул открытку в карман и уже почти был готов позвонить Силки и спросить его, что означает этот бред сумасшедшего, если тут действительно было что понимать. Однако, поразмыслив, я решил отложить звонок: дело было не таким уж важным.
На следующее утро, когда я проснулся, на наружной поверхности того же оконного стекла были нацарапаны слова:
КОТ ХОЧЕТ ГОВОРИТЬ С ВАМИ!
Они, должно быть, находились на окне довольно долго, потому что в тот самый момент, как я их заметил, они стали исчезать. Пока я завтракал, надпись полностью пропала. Я был больше встревожен, чем раздражен: такая настойчивость со стороны Силки заставляла думать, что у него не в порядке нервы. Я подумал, что, может быть, все-таки должен, несмотря ни на что, побывать на представлении и подарить Силки его маленькую победу: тогда призрак Силки, который преследует меня уже две ночи, наконец сможет успокоится. Но только после ленча мне пришла в голову мысль, окончательно заставившая меня решиться: я вспомнил о Вирджинии.
Уже два года я был профессором биологии, что удовлетворило бы честолюбие любого молодого человека. Но этот общественный успех быстро стал вызывать у меня только безразличие и растерянность. Тогда я впервые в своей достаточно тусклой жизни почувствовал стремление иметь спутницу жизни и остановил свой выбор на Вирджинии. Она быстро стала избранницей моего сердца. К несчастью, она, похоже, считала меня чем-то вроде плода скрещивания ископаемой окаменелости с мыслящим роботом. У меня было чувство, что мысль выйти за меня замуж ещё ни разу даже не коснулась её сознания. Мне уже давно казалось, что, если бы я сумел, нисколько не уронив своего достоинства, заставить её поверить, что я — романтический молодой человек, она дала бы себя убедить и согласилась бы сказать «да». Притворяться, что любое цирковое представление приводить меня в восторг, что может быть лучше для этой цели! Чтобы подготовить Вирджинию, я решил этим же вечером повести её к Силки Трейвису, надеясь, что моя дружба с такой известной личностью заставит затрепетать её жадную до экзотики душу.
Первое препятствие я преодолел без всякого труда: Когда я позвонил Вирджинии и сообщил ей свои планы на вечер, она тут же согласилась пойти со мной. На подходе к цирку я заранее изобразил на лице радость. Я нарочно пошел по главной аллее парка аттракционов и забавлялся всевозможными ребячьими играми. Критический момент наступил, когда я предложил Вирджинии представить её моему другу Силки Трейвису.
Мой план идеально удался: она остановилась как вкопная и взглянула на меня почти с упреком.
— Филипп, вы хотите сказать, чо знакомы с таким знаменитым человеком, как Силки? — спросила она и беззвучно ахнула. Как бы я хотел, чтобы этот глубокий вздох восхищения относился ко мне самому!
Силки прекрасно справился с этой ситуацией. Он ещё не был на сцене, когда мы назвали свои имена продавцу билетов. Тот что-то крикнул, вызывая директора из какой-то задней комнаты, и через минуту Силки вбежал в главную палатку феноменов. Он был толстым, как хорошо откормленный хищник, и щурил глаза так, словно последние пятнадцать лет занимался только тем, что искал наилучший способ использовать людей к своей выгоде. На его лице не было и следа лунатического выражения, которое оно имело на открытке, напротив, оно было по-своему оживленным: на этом лице были видны следы алчности и порока, мелочная расчетливость торгаша м страсть к наживе. Силки оказался таким, каким я его себе представлял. Удивительно, но он, похоже, был глубоко тронут нашей встречей и счастлив увидеть меня. Это была радость одинокого кочевника, который на время оказался рядом с оседлыми людьми и немного завидует из спокойной устойчивой жизни. Здороваясь, мы оба преувеличенно выражали свои чувства, но каждый был в восторге от того, что встретил у другого такой теплый прием. Как только приветствия и обряд знакомства закончились, Силки стал держать себя с нами снисходительно.
— Незадолго до вас ко мне заходил Брик. Он сказал, что вы преподаете. Поздравляю! Я всегда знал, что в вас что-то есть!
Я как можно скорее увел разговор от этой темы.
— Силки, как вы смотрите на то, чтобы показать нам свои владения? Во время этой прогулки вы сможете рассказать нам о себе.
Мы уже видели невероятно толстую женщину и человека-скелет, но тем не менее Силки подвел нас к ним и стал описывать нам свою жизнь, включая в рассказ историю этих уродов. Он объяснил нам, в каких условиях находились эти двое, когда он их нашел, и каким образом он помог им достигнуть их нынешней славы. Эти объяснения были довольно пространными, поэтому временами я торопил Силки. Прогулка закончилась перед маленькой палаткой, вход в которую был завешен большим холщовым полотнищем. Над входом была надпись «КОТ». Я уже заметил эту палатку немного раньше, и хвастливые выкрики стоявшего перед ней зазывалы возбудили мое любопытство.
— Это кот… Войдите, взгляните на кота! Почтеннейшая публика, это не обыкновенный номер, это гвоздь программы! До сих пор никто никогда не видел в цирке такого животного! Это биологический феномен изумил ученых всего мира! Почтеннейшая публика, это нечто исключительное! Входной билет стоит всего двадцать пять центов, а если кто-то останется недоволен, он сможет на выходе потребовать свои деньги обратно. Это правда. Даю вам слово: вы сможете получить свои деньги назад, нужно просто подойти сюда и потребовать их.
И так далее. тем не менее его шумное бахвальство было далеко не самой завлекательной рекламой в мире. Я начинал чувствовать веселое возбуждение, но на мои нервы действовало другое — реакция людей, входивших в палатку. Их впускали маленькими группами, и внутри их, должно быть, обслуживал кто-то вроде экскурсовода: несколько минут подряд из палатки доносилось едва уловимое бормотание этого человека. потом голос стал громче, и я совершенно ясно расслышал, как рассказчик объявил:
