Евгений Велтистов - Ноктюрн пустоты. Глоток Солнца: Фантастические роман и повесть
Я думал про своего единственного друга Аллена.
В школе его звали Вилли. Вилли Копфманн. Но он-то любил, чтобы его называли Алленом. Кажется, так звали его деда по материнской линии, который в детстве, как и мой дед Жолио, столкнулся лицом к лицу со смертью в лагерях третьего рейха. Мы с Алленом дружили по-настоящему: делились секретами и никогда не выдавали друг друга.
Тихий, застенчивый Аллен оправдывал свою фамилию: он был настоящим головою-человеком. Прежде всего — человеком! Вилли Копфманн стал знаменитым физиком и остался прежним Алленом. Он приезжал к нам с Марией в гости, когда мы были молодые, не разъехались еще в разные концы света, разделял наши хлопоты, играл с Эдди и непрерывно шутил. Кажется, не было более коммуникабельного человека. Но я-то знал, что Аллен всегда одинок, замкнут. Временами мне казалось, что он влюблен в Марию.
Когда он уехал в Америку, где ему были предложены любые условия для творчества, Вилли Копфманн исчез из всех справочников, появился физик Аллен. Через несколько лет исчез и профессор Аллен.
Всего несколько человек в мире знали, что Аллен существует, что он продолжает свои исследования. Из этих нескольких один я был уверен, что мой друг осуществил мечту своей жизни — обрел одиночество.
Он жил над Землей, облетая ее каждые полтора часа. На новейшей американской космической станции «Феникс», которая была самой комфортабельной станцией для труда и отдыха. Техническая часть была отработана великолепно: в жилом отсеке станции путем вращения сфер создана нормальная тяжесть (я даже подозревал, что там, среди современной мебели, стояли в кадках карликовые пальмы, которые Аллена всегда успокаивали), а в спутниковых отсеках царила обычная невесомость, где Аллен мог заниматься своими давними увлечениями — выращивать редкой красоты и большой стоимости кристаллы, варить незнакомые для Земли сплавы металлов, искать победителей непобежденных на планете болезней, исследуя под микроскопом на молекулярном уровне свою кровь.
И все же Аллен скучал. Получив через одного из его коллег секретную записку с указанием радиоволны, я тотчас вышел на связь со станцией «Феникс». Нередко у Аллена или у меня являлась острая потребность в общении, и я болтал с ним о разных земных и космических мелочах, не вдаваясь, разумеется, в подробности того дела, которое осуществляла самая секретная космическая лаборатория США.
У меня всегда была с собой карманная рация для вызова Аллена. При включении она неизменно давала сигнал, когда Аллен пролетал в космосе над тем местом земного шара, где я находился. Сигнал прозвучал совсем недавно, и ждать облета «Фениксом» Земли было нецелесообразно.
— Боби, — негромко позвал я, и он тотчас материализовался из угла. — Кажется, я постараюсь помочь вам. За результаты не ручаюсь… Вы ничего не слышали и ничего не знаете…
В ответ на эту шаблонную фразу шеф полиции так энергично стал трясти головой, что я понял: не выдаст.
— Мне нужен мощный передатчик.
— Он к вашим услугам! — сразу же отозвался Боби. — Можно распорядиться?
— При одном условии: о моих действиях никто не должен знать… Это очень серьезно, Боби!
— Я сам буду вас сопровождать.
Через четверть часа мы были на городской радиостанции. Я заказал нужную волну и остался один в студии. Боби дежурил по ту сторону толстой двери.
— Вы отчаянный парень, — сказал он перед этим. — Будьте осторожны. Они, — он подчеркнул это слово, — записывают все радиопереговоры.
— Знаю. Пока они поймут, что к чему, мы спасем город.
Довольно долго вызывал я Аллена. «Феникс» был вне зоны слышимости. Наконец раздался знакомый глуховатый голос.
— Шестой слушает.
— Вилли, это я, — сказал я, дрогнув от радости, словно друг вошел сейчас в комнату. — Привет!
— Привет, Жолио! — Он называл меня в целях конспирации именем деда. — Как поживаешь?
— Как на горячей сковороде…
Я торопливо объяснил Аллену ситуацию, спросил:
— Скажи, ты сможешь засечь плутоний? Их три или четыре штуки, очень компактных. Где бомбы, никто не знает…
— Когда намечен первый взрыв? — спросил Аллен. Я взглянул на часы: 19.10.
— Через тридцать три часа пятьдесят минут.
В наушниках потрескивал космос. Аллен молчал. Я знал, что друг оценивает обстановку, считает, пока его станция с огромной скоростью мчит вокруг шарика.
— У меня здесь есть один аппарат, — сказал после затянувшейся паузы Аллен. — Вскоре я буду над Чикаго, сделаю снимки… Надо будет с ними основательно поработать. Словом, Жолио, я тебя вызову через десять — двенадцать часов. Ты откуда говоришь? Слышимость такая, словно ты в соседнем отсеке.
Я пояснил, как вышел на связь.
— Хорошо… Ты получишь снимки, но поступай по обстановке. Для связи достаточно твоей рации…
— Все понял, Вилли!
— Как там Мария и Эдди?
— Мария, как обычно, путешествует. Эдди на съемках в Голливуде.
— Поклон им от меня.
— И тебе от них!
— Береги себя, Жолио.
— И ты, Вилли!
— Ну, я-то далеко от вашей суеты. Привет тебе!
— Привет!
Выхожу из студии. Боби вопросительно смотрит на меня. Я молча киваю. Боби подмигивает в ответ.
В номере ждали телеграммы из «Всемирных новостей». Сэр Крис вежливо напомнил о необходимости срочного получения материала. Я понимал, что фирма нервничает: в Чикаго ринулись журналисты со всего света, а ее специальный корреспондент за два дня не прислал ни метра записи. Я ответил коротким посланием: пока не имею самого важного эпизода репортажа. Подпись. И точка…
Что они подумают? Возможно, решат, что я сошел с ума и хочу взорваться вместе с Большим Джоном… Во всяком случае, Боби может оказаться прав: фирма предположит, что я затеял какую-то авантюру, и задумается о гонораре…
Неожиданно сработала космическая рация, меня вызывал Аллен.
— Жолио, есть вопрос!
— Что случилось, Вилли?
— Над Чикаго летает какая-то установка. Насколько я понимаю, она занята поиском, наверное — того же самого… Надо ли мне вмешиваться?..
— Подожди, Вилли, я уточню… Связался по телефону с Боби.
— Могу поговорить? Срочное дело.
— Да, Джон. — Он чуть поколебался. Я повторил вопрос Аллена.
— Эти военные, — угрюмо признался шеф. — Честно, я на них не надеюсь… Загляну к вам, старина?..
— Чуть позже.
Аллен с минуту оценивал мою информацию.
— Понятно, другое ведомство, — сказал он наконец. — И все же, Жолио, не мешает получить их данные. Для сравнения… Понимаешь меня?
