Мириам Аллен де Форд - «Если», 1996 № 09
Сквозь скрип колес повозки Вили слышал шаги Мигеля Росаса, который шел впереди с лошадьми.
Губы Вили презрительно изогнулись. Никто ему не поверил. И вот он сидит здесь — по сути дела пленник людей, которые должны быть его союзниками, а предатель ведет их всех вперед сквозь темноту!
— Похоже, мы уже добрались до конца, сэр, — шепот Росаса тихо и — зловеще? — долетел до Вили сквозь шелест дождя.
Повозка, на которой сидел старший Каладзе, поравнялась с мальчиком. Росас подошел, чтобы помочь старику слезть, но русский покачал головой.
— Мы пробудем здесь всего несколько минут, — прошептал он и обратился к мальчику:
— Вили, ты знаешь, почему мы поехали провожать тебя втроем?
— Нет, сэр.
Когда Вили разговаривал с полковником, слово «сэр» получалось у него совершенно естественно. Он уважал этого человека едва ли не больше всех других людей, если не считать, конечно, самого Нейсмита.
— Ну, сынок, я хотеЛубедить тебя, что ты для нас важен, потому что можешь помочь Полу в его работе. Мы не желали оскорбить тебя на совещании вчера вечером — просто мы не сомневались, что ты ошибаешься насчет Майка. — Он поднял руку на несколько сантиметров, и Вили был вынужден воздержаться от новых попыток переубедить полковника. — Я не буду с тобой спорить. Я знаю, что ты уверен в своей правоте. Нам не удалось достичь согласия по этому вопросу… однако мы все равно нуждаемся в тебе. Ты знаешь, что Пол Нейсмит — ключевая фигура в нашей игре. Может быть, он сумеет разгадать секрет пузырей и избавить нас от Мирной Власти.
Вили кивнул.
— Пол сказал нам, что ты ему необходим, что без твоей помощи он может не успеть довести дело до конца. Они ищут его, Вили. И если они доберутся до него прежде, чем он решит задачу, — ну, тогда я не думаю, что у нас останутся хоть какие-нибудь шансы. С нами обойдутся точно так же, как с Жестянщиками в Ла-Джолле. Вот так-то.
Он помолчал.
— Мы хотим, чтобы ты вернулся к Полу. Мы полагаем, отсюда ты сумеешь это сделать. Тропа, перед которой ты стоишь, проходит под старым 101-м шоссе. Я думаю, что ты ни с кем не встретишься, если не будешь слишком сильно отклоняться к югу. Там неподалеку расположены перевалочный пункт и заправочная станция для грузовиков.
Впервые за все время заговорил Росас.
— Должно быть, он и в самом деле нуждается в твоей помощи, Вили. Единственное, что сможет спасти его — дом в горах. Если тебя поймают и заставят говорить…
— Я не буду говорить, — сердито прервал его Вили и постарался не думать о том, что было принято делать с упрямыми пленниками в Пасадине.
— Если ты попадешься Мирной Власти, выбора у тебя не будет.
— Вот как? Значит, с тобой все случилось именно так, сеньор джонк? Мне почему-то не кажется, что ты с самого начала планировал нас предать. Так что же произошло? Я знаю, что ты попался в сети этой китайской сучки. Значит, все дело в ней? — Голос Вили с каждым словом становился все пронзительнее. — Значит, ты стоишь так мало?
— Хватит!
Каладзе произнес одно это слово негромко, но так резко, что Вили сразу же умолк. Полковник медленно спустился с повозки на землю, а потом наклонился так, что его глаза, по-прежнему скрытые прибором ночного видения, оказались на одном уровне с глазами Вили. И каким-то невероятным образом Вили вдруг почувствовал, что эти глаза яростно сверкают сквозь темные пластиковые линзы.
— Если кому-нибудь и следовало бы возмущаться, так это Сергею Николаевичу и мне, не так ли? Ведь это мой внук, а не твой, навеки остался в пузыре Мирной Власти. Если кому-нибудь и следовало бы быть подозрительным, так это мне, а не тебе. Майк Росас спас тебе жизнь. И я имею в виду не только то, что он доставил тебя к нам живым и невредимым. Он провел тебя в тайные лаборатории, а потом лишь секунды решили, остаться вам в живых или погибнуть вместе с Джереми. И то, что ты получил там, — это сама жизнь. Я видел тебя, когда ты уезжал в Ла-Джоллу: если бы ты и сейчас был так сильно болен, то не смог бы позволить себе роскоши тратить столько сил на гнев.
Эти слова заставили Вили замолчать. Каладзе был прав, хотя это не касалось невиновности Росаса. Последние восемь дней были такими напряженными, столь полными ярости и разочарования, что он действительно не заметил, насколько улучшилось его самочувствие. С того дня как он начал принимать таблетки, боль стала отступать, причем гораздо быстрее, чем когда-либо раньше.
— Ладно. Я помогу. При одном условии.
Николай Сергеевич выпрямился, но ничего не сказал.
— Если Власть найдет Нейсмита, то игра проиграна, — продолжал Вили. — Возможно, Майк Росас и эта женщина, Лу, знают, где он находится. Если вы обещаете — даю слово чести — в течение десяти дней не позволять им вступать в контакт с внешним миром, тогда для меня будет какой-то смысл делать то, о чем вы просите.
— Это практически будет означать, что нам придется их запереть.
Он бросил взгляд на Росаса.
— Конечно. Я согласен. — Предатель сказал это быстро, как будто даже с готовностью, и Вили подумал, что, вероятно, что-то упустил.
— Ну, хорошо, сэр, я даю тебе слово. — Каладзе протянул Вили худую сильную руку. — А теперь нам пора, пока рассвет не застал нас за обсуждением этих проблем.
Сергей и Росас повернули лошадь и повозку, а потом старательно уничтожили все следы своего пребывания в этом месте. Предатель избегал смотреть на Вили.
Вили остался один с маленькой лошадкой в темной ночи. По-прежнему шел дождь, и, несмотря на накидку, тонкая струйка воды затекала Вили за воротник.
У Вили было достаточно времени, чтобы все обдумать. Он не переставая размышлял о том, с какой радостью Росас согласился на домашний арест для себя и Деллы Лу. Они наверняка что-то придумали. Лу очень умна… и так же красива. Вили не знал, почему Росас стал предателем, но вполне мог поверить, что помощник шерифа поступил так ради этой женщины.
Прошло несколько часов, а Вили так и не пришел ни к какому решению. Рассвет быЛуже близок, и дождь прекратился. Вили остановился в поредевшем лесу и посмотрел на восток. Небо местами было очень чистым, только кое-где сияли крошечные огоньки — звезды. Деревья отбрасывали многочисленные тени, а между холмами виднелся большой отрезок 101-го шоссе. Движения никакого не было, хотя далеко на юге Вили заметил, как перемещаются тени, — это могли быть грузовики Мирной Власти. А еще он увидел ровный, яркий свет, вероятно, это и был тот перевалочный пункт, о котором говорил Каладзе.
Внизу, прямо к шоссе, подходило лесное болото. Дорогу размывало много раз, и теперь она превратилась в небольшой деревянный мост, проложенный через болота. У Вили был выбор, в каком месте пробраться под шоссе. Дорога оказалась гораздо дальше, чем он думал. К тому времени, когда они прошли полпути, небо на востоке было уже ярко освещено, а его лошадь стала ступать гораздо увереннее.
