Пол Андерсон - Мы выбираем звезды
– Хорошая идея, – одобрила Кира Гизелер неохотно кивнул. Рори исчез, а юноше пришлось отвечать на вопросы тех – многие желали узнать, что, собственно, происходит. Получив сэндвич, он направился к выходу, провожаемый приветственными возгласами. В людях говорит вовсе не ненависть к селенархам, подумала Кира Конечно, луняне – далеко не самая приятная компания, зато здесь не бывает преступлений, если ты никого не трогаешь, к тебе тоже никто не пристает; в определенном смысле слова они вполне приличные ребята, и ничуть не удивительно, что наши родители искренне радовались, когда Луна объявила о своей независимости. Но времена меняются, сейчас всем хочется верить, что верх возьмут не селенархи, а «Файербол».
После ухода Гизелера посетители бара вновь разбились на компании, и Кира оказалась в окружении приятелей. Началось веселье. Вино, как в присказке, лилось рекой. Вместо того, чтобы как следует поесть, компания Киры навалилась на монументальные Доновановы сэндвичи. Кто-то запел, другие подхватили; мало-помалу дошли и до баллады о Маккамоне…
Маккамон, партнер «Файербола», космический был пилот.
Не раз заправлял, представьте, он пивом свой звездолет.
Его излюбленный виски любого сваливал с ног:
Бедняга потом неделю с кровати подняться не мог.
Помимо виски, Маккамон до девушек был охоч,
Свести поближе знакомство он с каждою был не прочь.
Девицы стонали, млели… А после, в своем кругу,
Его слоном называли. Однако о том ни гу-гу.
Маккамон брал в руки трубку, дым выпускал изо рта —
И все тотчас разбегались и прятались кто куда.
А он, вдыхая отраву, докуривал до конца
То зелье, что ядовитее было даже свинца.
Дороги упрямый шотландец не уступал никому
И врезался раз в астероид (что ж, поделом ему).
Спасателей поджидая, он новых дел натворил:
Играть в невесомости в кости шикарный способ открыл.
Однажды в люк постучался дьявол, который сказал:
«Давай, собирайся, Маккамон, последний твой час настал».
Маккамон как плюнет – и дьявол, себе самому не рад,
Завыл и по гиперорбите поспешно умчался в ад.
Маккамон решил, что быстрее должен летать звездолет —
Наелся от пуза гороха и с криком «Полный вперед!»
Пустил, поднатужась, газы кельт бравый, кельт удалой.
И, получив ускорение, корабль полетел стрелой.
Мотаясь вокруг Юпитера, он даже урон понес:
От тамошней радиации лишился в носу волос.
А на Земле пилотам мастерства преподал урок:
Корабль угробил, свалившись на ледяной островок.
Его донимали пингвины, виски осталось чуть-чуть,
И он сигнал отправил: спасите, мол, кто-нибудь!
А сам закурил сигару, и едкий, вонючий дым,
Густой, как из жерла вулкана, вмиг заклубился над ним…
В балладе было много куплетов – грубоватых, по-детски озорных и, как показалось Кире после того, как она поглядела на потерявшего работу мужчину в тюрбане, вызывающе-безысходных.
14
Из Сейлема она доехала автобусом до Бейкера, что лежал в четырехстах с лишним километрах восточнее. Путешествие продолжалось уже третий день. Кира сняла номер в маленькой гостинице, наскоро перекусила – и рухнула в постель, измотанная не столько дорогой, сколько часами ожидания на вокзалах. Интересно, много там было копов в штатском?
Вдобавок, в каждом выпуске новостей упоминалось о террористах – очевидно, с целью как можно сильнее напугать людей. Толпы на вокзале, по крайней мере, явно пребывали в возбужденном состоянии. Да, правительство не пользовалось популярностью, однако если нужно выбирать между ним и бомбами в центрах управления или корпусах нанофабрик…
– Необходимый минимум правды, – заметил Гатри. – Слово «хаотик» превратилось в общеупотребительное ругательство. Под это определение подпадает и та горстка психопатов, которая и впрямь существует, и любой из тех, кто всерьез размышляет, как бы избавиться от авантистов. Пытаться установить контакт с теми, кто состоит хотя бы в подобии организации, попросту бесполезно. Все, кто умен и кому посчастливилось, давным-давно залегли на дно, откуда их не поднять. Нет, я надеюсь, что… Анти-Гатри о том известно и он наверняка сообщит Сепо, но я рассчитываю, что они сначала отработают более правдоподобные версии: скажем, будут искать партнера компании, который припрятал меня в укромном местечке. Следовательно, им придется проверить множество людей и помещений. Пускай проверяют, а мы пока попробуем связаться с теми, кто обладает некоторым влиянием.
На следующее утро Кира проснулась отдохнувшей. Приведя себя в порядок, она вышла из номера, а Гатри остался внутри, в сумке с одеждой. Гостиница старомодная, значит, убирать номер придет не робот, а живой человек. Остается только верить, что горничная не станет совать нос в чужие вещи. Жаль, конечно, что нельзя сдать саквояж в камеру хранения: во всех обращениях правительство призывало население к бдительности, предлагало искать «адские машинки» и сообщать в полицию обо всем, что показалось подозрительным или просто необычным.
На улице было жарко: здесь, к востоку от Каскадных гор, еще стояло знойное, засушливое лето. Здания, древние, в большинстве своем приземистые, напомнили девушке Новгород; однако тут жизнь не текла, а именно кипела. Хотя уличное движение и не было настолько сильным, чтобы легковушкам и грузовикам запретили въезжать в город, машины все же двигались сплошным потоком. Куда ни посмотри, повсюду виднелась эмблема гомстедеров[72] – зеленое поле и старинный плуг на фоне рассветного неба. Водители, пассажиры, пешеходы – почти все носили одежду неброских тонов, сшитую из добротного материала. Люди, в общем и целом, держались весело и непринужденно, что разительно отличало их от типичных североамериканцев. Информатор сообщил Кире маршруты местных автобусов, и девушка села на тот, что шел на окраину города.
Вокруг виднелись поля, пастбища, сады… За ними присматривали вовсе не роботы – Кира заметила несколько тракторов, которыми управляли люди. Расстояние между домами – точнее, хуторами – составляло два-три километра. Сооружения промышленной зоны на севере представляли собой резкую противоположность фермам. Кира не смогла разглядеть, какой над зоной развевается флаг, но сообразила, что наверняка не союзный, а гомстедерский.
Ей подумалось, что гомстедеры меньше других отдалились от общества и всегда готовы вести дела с чужаками. Из чего, впрочем, не следует, что они не стремятся сохранить материальную и культурную независимость, не берегут собственных традиций и обрядов. У них, как, скажем, и у мусульман, свои законы, органы управления, должности, ритуалы, обычаи и тайны. Скорее всего, именно то, что гомстедеры не кичатся нетипичностью, и позволяет им чувствовать себя свободнее, нежели членам иных общин.
Кира вышла из автобуса и направилась по адресу, который получила от Гатри. Вдоль тротуара росли деревья, что хоть немного защищали от палящего солнца. Судя по фасадам и форме крылец, некоторые дома были построены лет двести тому назад. Лужайки, клумбы; воздух напоен ароматом цветов; тишина и покой… Вряд ли тут живут только гомстедеры, однако, по всей вероятности, их большинство. В тех районах, где население могло прокормиться сельскохозяйственными продуктами без помощи сложного оборудования и где привычку полагаться на себя уничтожили еще не окончательно, жизнь регулировали не государственные законы, а правила той или иной общины.
Приближаясь к дому Эстер Блум, девушка нервничала все сильнее. Пускай глава гомстедеров – давняя приятельница Гатри, у нее наверняка хлопот полон рот; вдобавок, подумала Кира, имени шефа вслух произносить нельзя. К тому же, за домом могут наблюдать. Кто сидел в медленно прокатившей мимо машине? Кто это стоит на углу, словно кого-то ожидая?
Кира прошла между клумбами, на которых цвели розы, поднялась по лестнице на веранду, где царила прохлада, и прикоснулась к кнопке вызова. Дверь открылась.
– Saludos, – приветствовал девушку мускулистый молодой человек, смерив ее взглядом. – Чем могу служить?
– Я… Мне нужно поговорить с сеньорой Блум, – пробормотала Кира.
– Не вы первая. Я постараюсь, чтобы она приняла вас послезавтра.
– Роr favor, дело очень срочное. Передайте ей, пожалуйста, что речь пойдет об Уинстоне П. Сандерсе[73] и пьяной русалке.
– Чего-чего?
– Роr favor, – повторила Кира, одарив юношу лучезарной улыбкой и шевельнув плечами, чтобы всколыхнулась грудь. – Я знаю, звучит смешно, однако, уверяю вас, сеньора Блум меня примет. А если нет, делайте со мной, что хотите.
– М-м… Что ж, достаточно таинственно, по крайней мере, чтобы ее заинтриговать. Проходите, сеньорита…
– Бовари. Эмма Бовари.
В помещении, которое служило передней, дожидалось приема множество мужчин и женщин. Двое смахивали на фермеров, двое других – на технарей; но кто такие африканец в дашики[74] и бритоголовый тип в красном балахоне? Мультивизора в комнате не было, зато на журнальных столиках лежали распечатки книг и периодических изданий. Кира пробежала глазами статью об открытиях, сделанных под поверхностью Марса. Вроде бы любопытно, но не захватывает – марсианские пещеры исследовали не люди, а роботы, интеллект которых автор статьи всячески превозносил. Может, он – тоже робот? А если и нет, монотонный текст, в котором лишь изредка попадались цветистые выражения, доказывал, что он – или она – пользовался специальной «писательской» программой.
