Александр Сигачев - Параллельные идиоты: современные варвары
Оставалось самое сложное — возможные действия врага. Тут надо тщательнее все обмозговать. Первым делом необходимо отвести от себя подозрения. Кто из них всё время это делал? Конечно же, Первый!
Он мне с самой первой минуты не понравился, всё время старался убедить нас в том, что он там раньше оказался и поэтому мы должны его так величать. А лучший способ отвести от себя глаза других это открыто заявить о том, что он здесь был заранее и сговаривался со своими помощниками. Он же предложил уйти от остальных, как бы невзначай упирая на то, что так будет лучше и нам достанется больше продуктов.
Знает чем других привлечь! И вообще, откуда у него взялась еда? Уж не с самого ли начала он её заготовил, поскольку знал, что мы будем далеко от населённых пунктов? Ошибки быть не может, это точно он!
Однако, как молниеносно я вычислил истинного злодея. Моему острому уму и великолепному вниманию позавидовал бы сам Шерлок Холмс! Оставалось лишь сбросить с него маску. Погодите! И что мне с того? Ну, разоблачу я его, и ничего кроме гордости у меня не останется, а на неё роскошной жизнью не заживёшь.
Наверняка, ему заплатили авансом, а значит, денежки у него водятся и его можно спокойно шантажировать и выжать себе неплохую сумму. А на неё, я-то уж заживу припеваючи!
Ох, что тогда можно будет сотворить! Купить себе кинотеатр я, наверное, не смогу, но вступить в долю владения каким-нибудь из них определённо возможно. И тогда я смогу бесплатно, когда захочу ходить в кино и ещё получать с этого дивиденды с процентами и богатеть на глазах! Вот это здорово!
Теперь я полностью понимал продажных чиновников и коррупцию в целом. Она приносит счастье всем людям и тем, кто дал взятку и тем, кто её получил. Просто поверить не могу, почему это до сих пор не узаконили, а настоятельно борются с такими идеями.
Ох, если бы я был чиновником или государственным сотрудником. Но, хватит мечтать о шкуре ещё не убитого медведя. Стоило намекнуть Первому, что я знаю его тайну и охотно пойду на сотрудничество, если он поделится со мной ровно половиной своего гонорара.
Немного погодя, я поравнялся с ним и тихо шепнул ему:
− Я знаю твой секрет, и что ты скрываешь от нас. Охотно промолчу об этом, если ты отдашь мне ровно половину и возьмёшь меня в долю. — При этом Первый не стал восклицать и отрицать что-либо, он так же тихо ответил мне.
− Как ты узнал об этом? — Значит, я на сто процентов прав насчёт всей ситуации и Первого. Кто бы мог подумать!
− Это же очевидно, я понял, что ты замыслил и если отдашь пятьдесят процентов, я промолчу и буду тебе помогать, только выберемся отсюда, а на остальных можно и наплевать и ничего им не говорить, а действовать дальше согласно твоему плану. — Теперь-то, когда он уличён и ничего не отрицает, ему некуда деваться.
− Уяснил. — Коротко ответил тот. — Потом об этом поговорим, а сейчас притворись, словно мы пытаемся беседовать о чём-то другом, постепенно повышая громкость голоса, тем самым мы избежим лишних подозрений.
Ничего себе, настоящий матёрый волк по обману людей, надо быть с ним настороже, а то, как бы он меня вокруг пальца не обвёл и не убил потихоньку ради деньжат.
− Неужели. — Уже чуть погромче сказал он. — Ты всё-таки считаешь библию фантастикой тех дальних времён. Определённо, твоя точка зрения заслуживает некоторой степени внимания, даже с моей стороны. — Заговорил совершенно про другое, да ещё таким деловым тоном, как будто ничего и не произошло. Стоило ему что-то сказать в ответ, иначе было бы странно вот так вдруг услышать лишь одно предложение из диалога.
− Всё же настоятельно рекомендую обсудить этот вопрос более тщательно. А вы как считаете? — Обратился я к Третьему с Четвёртым, которые топали впереди нас.
− Ты что дурак? — Грубо огрызнулся Третий. — С какого рожна я обязан обсуждать твои больные фантазии, тем более на ненаучные темы из библии, да любой учёный тебе скажет, что это детские сказки и рассмеётся в лицо.
С тем, что это сказки я не стал спорить, но как говорил Первый, они не для детей, а для психически неуравновешенных личностей, склонных к тяжёлым душевным заболеваниям и галлюцинациям. Оказать достойный отпор Третьему, считавшему себя во всём правым, было для меня сейчас делом принципа. Если он так любит науку, стоит указать ему, что она бывает разная.
− Ученые, говоришь? — Начал подзадоривать его я. — А как же доктора богословия и изучающие религию люди, йогу и многое другое, о них ты позабыл что ли? — Интересно, что он скажет на то, что и среди учёных есть подобные индивидуумы и специальности?
− Тоже мне «профессора кислых щей». — С презрением произнёс он, при этом демонстративно сплюнув на землю в знак величайшего презрения к ним. Мне сделалось абсолютно непонятно, что за выражение он использовал, и я решился спросить о значении сего.
− И что это за профессора такие, если быть более конкретным? В чём смысл-то?
− Ты недалёкий человек. Неужели ты не понял значения. Так давай я тебе объясню дорогуша. — При этом Третий насупился так, словно собирался выдать грандиозную речь перед огромной толпой, так ждавшей услышать его. — Это люди, изучающие кислые щи. Они почти всё про них знают, умеют изготовлять их, но кислые щи, как были кислыми щами, так ими и останутся навсегда. То есть вещью существующей, но не заслуживающей столь большого внимания и глубокого разностороннего познания, поскольку это лишь кулинарное блюдо, широко используемое в народе просто для пищи, не более и не менее.
А всё что добавляют эти презренные, лишь абстрактные и не применимые к реальности надбавки. Они лишь только всё усложняют для того, что бы тешить своё самолюбие и дурить головы ничего не сведущим идиотам, которые с такой легкостью покупаются на высокопарные речи этих надменных и фанатичных лунатиков.
Как всегда, я опять ничего не понял. Зачем устраивать культ из кислых щей и ставить их в роли богов?
− Опять вы затрагиваете кулинарию, что в ней такого плохого-то? За что вы все ненавидите её, бедную и несчастную? Лучше смейтесь над убогой пищевой промышленностью, которая может выдать только уродливые выкидыши в виде различных брендов и популяризованных колбас с добавлением значительной доли соевой массы.
Им попросту не сравниться с теми шедеврами, что создаются поваром из неказистого на вид сырья. Но запустите это творение на конвейер, как вся уникальность будет убита кривыми металлическими формами и блестящими упаковками. Вот что заслуживает осмеяния. — Четвёртый вмешался в нашу дискуссию, при этом начал указывать, о чём нам разговаривать. Непростительно! Надо включить и его в спор и осмеять кулинарию в его образе!
