Бет Рэвис - Ярче солнца
Стены сжимаются. Хочется бежать, но страшно — кто знает, что прячется в темноте, там, где одни только коровы и овцы и никого, кто услышал бы крик о помощи?
Все это меня адски бесит.
Дело не только в Люторе, хотя он — основная проблема. Дело и в том, какими глазами на меня вчера смотрели в Городе. В том, что некоторые до сих пор вздрагивают при виде меня, вот как Лил, мама Харли. В том, что придется терпеть такое отношение до конца жизни, и шансов что-то изменить у меня не больше, чем запустить двигатель корабля. Я не могу ничего сделать ни со своей внешностью, ни со своим происхождением, и поэтому они никогда не станут считать меня своей.
Быстро одеваюсь — так быстро, что путаюсь в платке и приходится заматывать его заново. Время настолько раннее, что едва ли кто-то уже встал, но лучше не рисковать. В последний раз проверив, что найденный вчера список надежно упрятан в карман, я открываю дверь, выхожу из Больницы и бегу по тропе. За несколько шагов до гравтрубы включается солнечная лампа, на мгновение ослепляя. Нажимаю на кнопку вай-кома и активирую гравтрубу.
Поднимается ветер, и какое-то время я размышляю, не проще ли спрыгнуть с платформы и просто позвать Старшего спуститься ко мне. Выскользнувшие из-под платка волоски дрейфуют в воздухе. Ветер все усиливается, и на волю вырываются уже целые пряди. Они тянутся вверх множеством крошечных рук. Мгновение пальцы ног у меня еще на земле, а пятки уже парят, и тут — «фух!» — меня засасывает в трубу. Зажмуриваюсь. Не хочется смотреть, как уровень фермеров уменьшается и уносится вдаль. Только когда ветер стихает, а под ногами оказывается уровень хранителей, я открываю глаза.
Пытаюсь пригладить шарф на волосах, потом сдаюсь, срываю его и запихиваю в карман куртки. Все равно от Старшего прятать волосы не надо.
Уже собравшись позвать его, я вдруг осознаю одну вещь.
Впервые за три месяца я начала день не с визита на криоуровень, к родителям.
Я проснулась, чувствуя себя одинокой, расстроенной и опустошенной… и пришла сюда.
Прямо к Старшему.
Как Виктрия пришла к Ориону.
Орион во мне ошибся. Мне спокойно только рядом со Старшим. Только с ним я — дома.
На уровне хранителей стоит тишина. Какой дурой я буду себя чувствовать, если окажется, что Старшего тут нет. Но в какой-то момент, по дороге через Большой зал, до меня вдруг доносится тихое похрапывание. Дверь спальни Старшего открыта. Я заглядываю внутрь.
Во сне его лицо выглядит юным и совсем не таким жестким, как в разгар вчерашнего хаоса. В комнате чисто мальчишеский бардак: везде валяется одежда (даже несмотря на то, что у него есть устройство, которое стирает автоматически и моментально). Легонько пахнет мускусом — это не совсем запах Старшего, но ассоциируется с ним. Окажись я в любой точке Вселенной с завязанными глазами, я опознаю его комнату по одному этому запаху.
Перешагиваю через кучу одежды и сажусь на краешек кровати у него в ногах. Матрас прогибается, и Старший тут же открывает глаза.
— Эми, — говорит он сонно, с теплой улыбкой в голосе, протягивая гласные так, что мое имя кончается на долгое «ми-и-и». — Эми! — восклицает он сразу же следом, резко садясь на кровати. — Какого… как ты… почему ты тут?
Ухмыляюсь.
— Смотри, что я нашла. — Бросаю ему список из криокамеры. Старший сонно тянется за ним, и это движение наводит на мысли о кошках.
— Что это? — спрашивает он, пробегая листок глазами.
— Список всех военных на криоуровне. Я сверила с официальными записями. — Старший смотрит недоуменно, и я добавляю: — Это новая подсказка от Ориона мне… нам.
Старший смотрит в бумажку, задумчиво хмуря брови.
— Прошлая подсказка была «сложи».
— Ага. Я посчитала — в списке двадцать семь человек. Но ни цифрами 27, ни словами кодовые замки не открываются.
Не знаю, чего я ожидала от Старшего — что он вдруг вспомнит еще про какую-нибудь запертую дверь на борту или что волшебным образом посчитает фамилии и получит не двадцать семь, но он только мычит и подталкивает бумажку обратно ко мне. Потом встает с постели, и, когда простыня соскальзывает, я вижу, что штанов на нем нет. Только трусы-боксеры, сшитые из тонкого белого полотна и гораздо более короткие и узкие, чем те, что носили на Земле. Кажется, я беззастенчиво пялюсь. Поднимаясь сюда и садясь к нему на кровать, я как-то не думала о том, что на нем будет надето… но теперь…
Старший смеется, на губах его пляшет хитрая ухмылка.
— Ох, да заткнись уже и надень штаны! — говорю я и швыряю в него подушкой.
Мы идем обратно к гравтрубе в учебном центре — Старший уже одет, но щеки у меня по-прежнему пылают. Он нажимает на кнопку вай-кома, потом поворачивается и протягивает мне руку.
Э-э-э… это что значит?
— Я пойду после тебя, — отступаю я.
Старший вздергивает бровь, на губах его играет тень улыбки.
— Да ладно, давай со мной.
В принципе, мы так уже однажды делали. Но в тот раз я была накачана фидусом, к тому же… тогда у меня еще не было мыслей о том, что жизнь на этом корабле не была бы такой паршивой, если бы Старший почаще разгуливал без штанов.
Не оставляя времени на споры, Старший притягивает меня к себе и окутывает своим теплом. Держит мягко, делая скидку на то, что я все еще чувствую себя неловко от его прикосновений, но достаточно крепко, чтобы я чувствовала, что он ни за что не даст упасть. Мы шагаем к отверстию гравтрубы каким-то странным полупируэтом. Свободной Рукой Старший снова касается вай-кома.
— Готова? — шепчет он, и его шепот овевает мне лицо теплым ветерком.
Слов не находится, поэтому я просто киваю.
Гравтруба оживает, холодные ветры завихряются вокруг нас, развевая волосы и прижимая одежду к телу. Старший обнимает меня крепче, шагает вперед, и мы оказываемся в воздухе.
Секунду мы падаем в темноту между уровнями, и сердце колотится где-то у меня в горле — не только от сумасшедшей тяги гравтрубы, но и от того, что руки Старшего притягивают меня все ближе — ближе чем когда-либо. Мы не падаем, нас засасывает со скоростью большей, чем скорость свободного падения. Я съеживаюсь в объятиях Старшего, обхватив его за шею и зарывшись лицом ему в плечо, но его хватка все так же крепка. Он — единственный оплот уверенности в этом сумасшедшем водовороте.
Вспышка света — мы пронеслись через уровень корабельщиков и уже спускаемся к фермерам. Труба изгибается, потому что у нижнего уровня вогнутая крыша, и выходит так, что я не просто падаю, а падаю прямо на Старшего. Подумываю о том, чтобы отстраниться, но тело не желает покидать таких надежных объятий.
