Джон Уиндем - Куколки
Софи набрала в плошку воды, нашла относительно чистую тряпочку и взялась смывать кровь с моего лица.
— Ничего, рана неглубокая, — успокоила она меня. Я вымыл руки, после чего она сполоснула и убрала плошку.
— Есть хочешь?
— Очень, ничего не ел весь день.
— Побудь здесь, я скоро.
Я сидел, глядя на тени, плясавшие по стене, слушал капанье воды. А ведь тут, в Окраинах, такая пещера — попросту роскошь. «Нужно иметь так — мало, как осталось у меня…» — кажется, так сказала Софи? Она, конечно, имела в виду не вещи.
Чтобы отключиться от тяжких мыслей, я позвал Майкла:
— Эй, где вы? Как дела?
— Мы расположились на ночлег, опасно идти ночью. — Он попытался показать мне место, но я не узнал его. — Идем медленно, сильно устаем. А эти люди знают свои леса, да? Мы все засаду ждем, а они пальнут — и скрылись. Троих убили, семерых ранили.
— И все же вы идете сюда?
— Да, похоже. Окраинам хотят дать урок. Кроме того, намерены поймать вас троих. Ходят слухи, что нас в Вакнуке больше двадцати, вот и надеются выловить всех с вашей помощью. — Он явно сильно волновался, да и настроение было плохое. — Боюсь, Рейчел осталась одна…
— Одна?
— Она с трудом передала мне: что-то случилось с Марком. А теперь мы так далеко, что я ее не слышу.
— Его схватили?
— Нет, то есть она думает, что нет, но он умолк. Если бы его… Он бы передал ей, а он просто молчит — уже больше суток.
— Несчастный случай, помнишь, давно, Уолтера? Замолк — и все.
— Возможно… Рейчел ничего не знает и потому боится. Она же там совсем одна, а теперь еще и друг друга не слышим.
— Странно, что я не слышал, когда вы с ней общались.
— Видно, ты как раз был без сознания.
— Слушай, да ведь когда Петра проснется, она сможет поговорить с Рейчел! — вспомнил я. — Для нее же нет предела расстояния!
— Конечно, как я забыл! — согласился Майкл с облегчением.
Тут из-за занавески у входа показалась рука, затем и вся Софи. Она влезла в пещеру и протянула мне деревянную плошку. Потом поправила вонючие свечки и уселась на шкуру неизвестного мне зверя, а я принялся за еду. Я не знал, что ем, но в общем вкус был ничего. Я успел почти все доесть, и тут рука у меня дернулась, остатки еды свалились на рубашку, и сам я чуть не упал.
Петра проснулась.
С трудом мне удалось пробиться в ее вопли, и она тут же переключилась с горя на радость. Приятнее, но почти так же больно. Она, видимо, разбудила Розалинду, потому что сквозь шум я смог уловить, как и Розалинда, и Майкл, и даже та женщина из Зеландии взволнованно спрашивают что стряслось. Петра взяла себя в руки.
— Какого черта?! — спросил Майкл. — Что за громы и молнии?
Петра, с великим трудом сдерживая радость, ответила:
— Мы боялись, что Дэвида убили.
Наконец-то я поймал и ощущения Розалинды — смесь радости и горя, нежности и печали. Я и сам не мог передать ей что-либо отчетливое. К счастью, Майкл положил этому конец:
— Неприлично вести себя так в присутствии третьих лиц. Когда сможете разъединиться, поговорим. Ну, как дела где вы?
Постепенно все прояснилось. Розалинда с Петрой все еще находились в той же палатке, «паук» ушел, но их сторожил здоровяк с красными глазами и белыми волосами. Я объяснил, где я.
— Прекрасно, — подвел итог Майкл. — Значит, этот ваш «паук» здесь вроде вождя. И он ушел биться. А может наблюдать? Тогда он вернется в любой момент.
— Я боюсь его! — внезапно истерически вмешалась Розалинда. — Он другой, другой! Я не могу… все равно что со зверем… Если он попытается, лучше убить себя!
Майкл будто ушат холодной воды на нее выплеснул:
— Такой глупости ты не сделаешь! Надо будет, убей его! Он больше и говорить об этом не стал, переключив общее внимание на другое. Впервые Майкл сам попробовал передать вопрос нашей неведомой спасительнице:
— Вы считаете, что успеете до них добраться?
Ответ достиг нас издалека, но все виделось уже четко:
— Нам осталось шестнадцать часов пути, — уверенно отозвалась она, и недоверие Майкла сразу пошло на убыль.
— Ну что ж, значит, вам нужно продержаться до тех пор.
— Погодите минутку, не отключайтесь, — попросил я. Я взглянул на Софи. В тусклом свете было видно, что она пристально смотрит на меня.
— Ты «говорил» со своей девушкой?
— И с сестрой. Они проснулись, за ними следит альбинос. Странно…
— Что?
— Ну, я думал, к ним приставят женщину…
— Ты ведь в Окраинах, — с горечью напомнила Софи.
— Но… понятно… Дело вот в чем. Как ты думаешь, можно ли удалить стражника? По-моему, сейчас самое время. Когда он вернется… — Я пожал плечами, не сводя с Софи взгляда.
Она отвернулась, несколько секунд глядела на огонь свечи, потом кивнула:
— Да, так будет лучше для всех нас — кроме него… Да, сделаю.
— И теперь же?
Она снова кивнула. Я взял копье, взвесил его в руке — легкое, но удобное.
— Нет, Дэвид, тебе лучше остаться здесь.
— Почему?
— Если тебя заметят, поднимется тревога; А на меня никто и внимания не обратит.
Софи была права, конечно, и я неохотно положил копье на место.
— Но ты сможешь?..
— Да, — решительно ответила она.
Софи подошла к стене и выдернула из нее нож. Блеснуло широкое лезвие. Похоже было, что нож достался ей после одного из набегов. Она сунула нож за пояс так, что торчала лишь темная ручка, потом снова посмотрела на меня.
— Дэвид…
— Да?
Но Софи передумала, сказав уже другим тоном:
— Передай им: ни звука! Что бы ни случилось, ни звука! Пусть идут за мной, а пока — пусть поищут куски ткани потемнее и завернутся в них, чтобы лиц не было видно. Поймут они тебя?
— Конечно. Но, может, лучше мне?..
— Нет, Дэвид, ты же не знаешь местность. Она погасила свечи и выскользнула наружу. Я передал все указания Розалинде, а потом мы вдвоем объяснили все Петре.
Я ждал, считая падавшие в ведерко капли. Долго так высидеть я не мог, подошел к отверстию тихонько выглянул наружу. Кое-где горели небольшие костры, бродили люди. Слышались тихие голоса, вот закричал ночная птица, донесся вой какого-то зверя.
Вдруг мелькнула волна возбуждения: Петра. Никто не отозвался. Потом Розалинда: «Все в порядке». Похоже, он испытала шок. Но я не стал расспрашивать, в чем дело, просто прислушивался. Вокруг ничего не изменилось. Время тянулось мучительно долго. Наконец подо мной, где-то внизу, хрустнула ветка, натянулась веревка, и я шагнул глубь пещеры.
Розалинда — с некоторым сомнением:
— Дэвид? Ты здесь?
— Да, поднимайтесь!
И вот женская фигурка возникла в отверстии, за ней вторая, поменьше, вот и третья. Вход завесили, зажгли свечи.
