Джон Уиндем - Куколки
— Ладно, — согласилась Петра.
Я надеялся, что поступаю правильно. Подумав, я попытался представить себе такие «задние мысли», как их назвала Петра, и мне все это не очень понравилось. Что еще слышит Петра?..
Через несколько минут проснулась Софи. Казалось, прошлой ночью она выплакалась и теперь была совсем спокойна. Она велела нам отойти в дальний угол, а сама открыла занавеску. Потом развела огонь в очаге, дым от него большей частью выходил наружу, а остатки — что они затемняли и без того грязную пещеру. Потом Софи поставила на огонь железный котелок, налила в него воды насыпала что-то из разных мешочков.
— Присмотри-ка, — велела она Розалинде. Уходила она минут на двадцать, вернувшись, бросила пещеру пару твердых лепешек и влезла сама. Подошла котелку, помешала содержимое, принюхалась.
— Все в порядке? — спросил я.
— Да. Тело нашли, но решили, что это твоих рук дело Поискали рано утром в окрестностях, но мужчин осталось мало, так что сейчас все думают о другом. Возвращаются те, кто дрался ночью. Ты что-нибудь знаешь?
Я рассказал ей о неудачной засаде.
— Они близко? — спросила она. Я позвал Майкла, потом ответил:
— Только что вышли из леса.
— Значит, часа через три доберутся до берега реки. Софи разлила похлебку по плошкам. Вкус оказался приятнее, чем вид. А вот хлеб был менее съедобным. Сначала она разбила лепешку камнем, потом размочила в воде Петра пожаловалась: дома мы ели совсем другое?.. И внезапно кинула вопрос:
— Майкл, а мой отец там?
От неожиданности он машинально ответил «да». К счастью, Петра не поняла, что это означает, а вот Розалинда опустила плошку, уставившись в нее невидящими глазами.
Да, одно дело — подозревать, и совсем другое — знать. Мне послышался безжалостный проповеднический голос отца, я даже знал, какое у него выражение лица:
— Дитя, которое станет взрослым и сможет размножаться, станет сеять вокруг заразу, и все превратятся в мутантов, в чудовища! Здесь такого не случится?
А еще мне вспомнилась тетя Гарриет: «Я буду молить Господа нашего послать миру немного милосердия…» Бедная тетя Гарриет, ее мольбы оказались столь же бесполезными, сколь беспочвенными были надежды…
Мир, в котором отец мог отправиться на такую охоту. Что за мир!..
Розалинда взяла меня за руку. Софи подняла голову, лицо ее сразу переменилось:
— Что с ним?
Розалинда ответила. Глаза Софи расширились от ужаса. Она глядела на меня, на Петру, отказываясь понять, и собралась было что-то сказать, но тут же закрыла рот. Я тоже посмотрел на Петру, потом на Софи, на ее лохмотья, на пещеру…
— Чистота… — молвил я. — Воля Господня. Чти отца своего… Должен ли я простить его — или убить?
Ответ поразил меня — последние слова я неумышленно передал и мысленно, и женщина из загадочной страны ответила мне:
— Не думай сейчас о нем. Ваша задача — выжить. Ни он, ни его образ мыслей долго не продержатся. Они считают себя венцом творенья, им ведь не к чему стремиться. Но жизнь-то полна перемен! Жизнь есть развитие. Если живущие не сознают этого, они обречены на гибель. Идея о совершенном человеке порождена величайшим тщеславием. Завершенный образ — это Кощунственный миф. Прежние Люди поверили в него и навлекли на себя Кару. Остались разбитые части мира, твой отец принадлежит к одной из них. Они ушли в прошлое, хотя сами этого не сознают Скоро они добьются стабильности — превратятся в ископаемых…
Она несколько смягчилась, но все же речи ее тоже мало чем отличались от проповеди:
— Перед нами — новый мир, и мы его покорим. А перед ними — пустота.
Она кончила, а мы с Розалиндой все сидели, пытаясь до конца осознать ее слова. Видно было, что Петре скучно.
Софи с любопытством глядела на нас, потом сказала:
— На вас неловко смотреть. А вы не могли бы и мне рассказать?
— Ну… — я замолк, не зная, как все выразить.
— Она сказала, чтобы мы не думали о моем отце, потому что он все равно ничего не понимает, по-моему, — выпалила наконец Петра. Ей удалось выразить самую суть длинной речи.
— Она? — переспросила Софи.
Я вспомнил: она же ничего не знает о зеландцах.
— У Петры есть свои друзья, — пояснил я. Софи присела у входа, затем выглянула наружу.
— Довольно много мужчин вернулось, некоторые толкутся у палатки Гордона, да и другие идут туда же. Он, видимо, тоже вернулся.
Она продолжала смотреть вниз, доедая свою порцию, потом поставила плошку на пол.
— Схожу посмотрю.
Софи спустилась по лестнице. Ее не было больше часа, пару раз осторожно высунулся, разглядел «паука» Гордона сидевшего возле палатки. Похоже было, что он делит своих мужчин на отряды и объясняет им задачи, чертя что-то на земле.
— Ну что? — спросили мы хором, когда Софи вернулась. Она как будто заколебалась.
— О Господи, Софи, мы же хотим, чтобы вы победили, но мы хотели бы уберечь Майкла, если удастся!
— Мы устроим засаду на нашем берегу, — сообщила она наконец.
— Вы позволите им перебраться?
— На той стороне негде расположить отряд, — пояснив Софи.
Я немедленно передал сведения Майклу, предложив ей держаться в стороне-пусть упадет в реку на переправе или придумает еще что.
Через несколько минут чей-то голос снизу позвал Софи.
Она прошептала:
— Не высовывайтесь, это он! — и кинулась вниз. Прошел, видимо, еще час. Потом раздался четкий зов зеландки:
— Отзовитесь! Передавайте любые цифры! Петра с восторгом занялась делом, а то она уже маяться стала от безделья.
— Довольно, подожди немного… О, даже лучше, чем надеялись, думаю, через час доберемся!
Еще полчаса. Я несколько раз высовывался наружу. Казалось, селение опустело, вокруг хижин бродили лишь старухи.
— Мы у реки, — доложил Майкл.
Еще минут пятнадцать-двадцать, и вновь Майкл:
— Дураки, сами все испортили! Мы их заметили. Правда, разницы никакой сразу стало ясно, что в узком проходе между холмов и должна быть засада. Остановились на совет.
Совет длился недолго, вскоре Майкл опять позвал нас:
— Вот план. Отступаем. Оставим Часовых, они будут делать вид, что охраняют проход. Притворимся, что задержались, а основной отряд тем временем разделится и перейдет реку в двух местах, выше и ниже по течению. Потом обойдем их за холмами и сомкнемся. Поправки есть?
Селение располагалось у подножия холмов, значит, мы скорее всего тоже угодим в кольцо. Мужчин почти нет, может, нам удастся выбраться из пещеры и скрыться среди деревьев… Или мы попадем прямо в лапы одного из отрядов?
Снова выглянув наружу, я увидел, что старухи выносят луки и втыкают в землю стрелы, чтобы были под рукой. Пожалуй, сейчас бежать не стоит.
