Эрик Рассел - Алтарь страха
— Если вы столько знаете, значит, где-то тут вы установили микрофон.
— Есть такой. Под календарем мистера Хансена. Жаль, что он оказался замешанным в этой истории, но это не его вина — он же не мог заподозрить, что ему поставили микрофон. Разумеется, точно так же мы оборудовали вашу квартиру и лабораторию, поскольку неизвестно, где вам придет в голову высказываться о сокровенном.
— Вы весьма предусмотрительны.
— У нас такая привычка — быть предусмотрительными.
— У нас?
— На такие приманки я не ловлюсь, мистер Армстронг. Так можете считать, что мы — это я и мои товарищи здесь. — Он криво улыбнулся, но в холодных глазах по-прежнему ничего не отражалось. — Но мы здесь не для того, чтобы обмениваться комплиментами. Мы здесь потому, что нам нравится занятая вами позиция относительно ракетных экспериментов, учитывая то, что вам стало известно сейчас. И, несмотря на эти новые знания, несмотря на противоположное мнение «Норман-клуба», вы по-прежнему будете ратовать за космические полеты, и, по-вашему, чем скорее они осуществятся, тем лучше?
— Так точно.
— Почему?
— А не заняться ли вам своими делами? — предложил Армстронг.
— Но это и есть наше дело, и мы намерены именно им и заниматься. Нам тоже нужны по возможности быстрые космические завоевания.
— И кто должен начинать? — Он проницательно посмотрел на светловолосого. — Американцы, русские, эскимосы или еще кто-то?
— Земляне. Любые земляне. Национальность нам безразлична.
— О, да вы человек, широко мыслящий. Если вы еще и в баню регулярно ходите, то я просто влюблен в вас. Вы что, анархисты?
Светловолосый оставался все таким же холодным и спокойным и вновь не попался на удочку.
— Меня не интересует ни один из земных измов, будь то политический или религиозный. Я родился на Марсе.
— Да у вас шарики за ролики заехали, — сказал Армстронг. — Вы спятили.
— Вполне возможно. Именно поэтому мы здесь и оказались. Психотрон всех нас считает сумасшедшими. Вот почему мы торчим на этой вшивой планете. Вот почему мы хотим вырваться в космос! — Он наклонился вперед. Глаза его слегка потеплели. — Как только ворота этого шлюза распахнутся, нам несложно будет договориться, кто где будет жить.
— Какая-то пьяная болтовня. Чушь. Во-первых, великая и полная чистка произошла давным-давно, и, следовательно...
— Она и оказалась полной, — прервал его светловолосый, — но отдельные редкие случаи все же возникают в сменяющих друг друга поколениях, и, как только такой индивидуум обнаруживается, от него тут же избавляются. И время от времени они появляются тут — принцесса Карибу, Каспар Хаузер, Человек Без Имени и так далее.
— Во-вторых, — не сдавался Армстронг, — ни один идиот не станет похваляться своим идиотизмом, не преследуя при этом скрытых целей. Какова ваша?
— А как вы думаете?
— Я думаю, что вы пытаетесь надуть меня. Выставляя стремление к полетам в космос как цель явных дебилов, вы тем самым пытаетесь восстановить меня против этих полетов. Именно этим путем хочет меня направить «Норман-клуб»! И я думаю, что с вашей помощью «Норман-клуб» обрабатывает меня под другим углом. Одного я не могу понять. Почему вы и они считаете меня столь важной персоной?
— Ваши предположения совершенно неверны. Мы уж скорее откажемся от положения индийских магараджей, лишь бы увидеть, как вся эта нор-манская организация взлетит на воздух. Ваша же ценность заключается в той информации, которую вы раскопали и в которой мы чрезвычайно заинтересованы. — Он медленно принялся раскачивать ногой, ударяя каблуком в стол. Но похожее на фонарик оружие он держал крепко. — Я не могу заставить вас поверить в то, во что вы решительно отказываетесь верить. И если наряду с нежеланием верить в незыблемые факты вы отказываетесь и отдать нам то, чем владеете, — он взмахнул фонариком, — мы заберем его любым доступным способом.
— Послушайте, мы ведь не детектив смотрим, — напомнил ему Армстронг. — Что заберете?
— Информацию.
— Какую информацию?
— Не разыгрывайте из себя болвана! — не выдержал светловолосый. — Вы прекрасно знаете, что нам нужна информация, касающаяся ракет номер девятнадцать и двадцать.
— А! — сказал Армстронг, пытаясь ничем не выдать своего удивления. — Ах это! Вынужден сообщить, что я ее спрятал.
— Где?
— Под статуей Свободы.
— Это не смешно. — Светловолосый слез со стола и выпрямился во весь рост. Двое его приятелей напряглись. — Но мы умеем обращаться с такими упрямцами, как вы. Даем вам ровно минуту...
Последние слова его утонули в грохоте, неожиданно раздавшемся в соседней комнате. Дверь с грохотом распахнулась, послышался тяжелый топот ног, пронзительно взвизгнула Мириэм, и тут же один за другим прозвучали четыре выстрела. Стекло в двери Хансена разлетелось осколками во все стороны от крупнокалиберной пули, которая впилась в ножку письменного стола. В тот же момент Армстронг быстро развернулся в кресле и ударом ноги по запястью светловолосого отправил фонарик по дуге на ковер.
Так и не встав с кресла, он протянул свои лапы к светловолосому и подтянул его к себе. Силы оказались слишком не равны, чтобы малый захотел оказать сопротивление. Ухватив его покрепче, Армстронг взревел, как голодный медведь.
Потом откуда-то из области живота Хансена грянул выстрел, сверкнуло пламя, и Армстронг увидел, как темные глаза агента внимательно наблюдают за сухощавым, который вдруг начал кланяться, как японский генерал.
Позади, у двери, грянули еще два выстрела. Но, не обращая никакого внимания на происходящее и на отчаянное сопротивление жертвы, Армстронг врезал сначала светловолосому по затылку, а затем отвесил затрещину по исказившемуся от боли лицу. Голова светловолосого дернулась взад-вперед, и раздался хруст, словно сломалась палка. Парень осел на пол.
Тяжело дыша, Армстронг вскочил на ноги. Потирая руки, он посмотрел на еще дергающееся тело.
— Черт побери, да я ему шею сломал! — Он обвел комнату изумленным взглядом и увидел Хансена, застывшего с автоматическим пистолетом в правой руке.
В дверь заглядывал коренастый помощник Хансена, Пит, из-за плеча которого выглядывали двое раскрывших рты полицейских в форме. Сухощавый неподвижно лежал на полу, а третий налетчик сидел в углу, и вместо его левого глаза на мир смотрела зияющая дыра.
— Похоже, мы перестарались, — пробормотал Пит. — Эти парни теперь нам ничего не расскажут. — Войдя в комнату, он ткнул сухощавого носком ботинка. — Бесполезен, как выпитая на прошлой неделе бутылка.
Медленно положив пистолет на стол, Хансен посмотрел на полицейских и указал на телефон.
