Джонс Коуль - Блуждающая звезда (сборник рассказов)
— Так может быть, это его рук дело?
— Думай, прежде чем говоришь! — крикнул бог. — Брат Вседержителя вне подозрений.
— Да, — послушно согласился Орфей.
— Впрочем, — бог взял просителя под локоток и увлек его из тронной залы на открытую веранду. Когда они очутились вне дворцовых стен, бог толкнул Орфея плечом и, хитро усмехнувшись, шепнул:
— Здесь нет микрофонов. — После этого бог вернулся к прежней мысли. — Впрочем, мой папаша говаривал, что в тихом омуте черти водятся. Правда, он говорил это обо мне. И к тому же с его стороны это было всего лишь предположение, превратившееся в утверждение, лишь когда он очутился на нарах. Но Посейдон хороший семьянин, как ты считаешь?
— Если не принимать в расчет полусотню его внебрачных детей, да.
Бог захихикал.
— Кто не без греха! Так, значит, этот пират уволок твою подружку?
— Я тоже так вначале подумал, но видевшие похищение утверждают, что колесницей управлял вовсе не Посейдон.
— Кто же?
— Они не разглядели его лица, но смогли заметить, что похититель был кривоног, сутул и плешив.
Бог медленно разогнул спину и отодвинулся от Орфея с таким расчетом, чтобы тонзура, выбритая годами и сладострастием, была менее заметна.
— Тогда, может быть, это был кто–то из его слуг?
— Я так и подумал, Вседержитель. И потому обратился за советом к всезнающему Сизифу.
— Как, этот мерзавец еще жив? — неприятно изумился бог.
— Да, и одна очень влиятельная особа выплачивает ему пансион, вполне достаточный для обеспечения сытой старости.
Бог состроил умильную гримасу.
— Я не злопамятен к поверженным врагам. И что он тебе сказал?
— Сизиф посоветовал мне искать следы у того, кто некогда похитил дочь Эсопа.
— Как? — Бог оскорбился. — Ты подозреваешь меня?
— Да, Вседержитель. Тебе же известно, что Сизиф не ошибается.
Бог рассеянно поковырял пальцем в носу.
— Ах, Сизиф, Сизиф! Каков мерзавец! И это после всего того, что я для него сделал! Неблагодарный!
— Неблагодарность простительна для человека, — заметил Орфей.
— Ты полагаешь? — Бог оживился. — А вот если, к примеру, рассмотреть неблагодарность как эманацию провидения…
Певец не дал собеседнику развернуть мысль.
— Мы не на афинской агоре!
Бог поблек и кашлянул.
— Верно. Так чего же ты хочешь?
— Верни мне мою женщину.
— Это чрезвычайно дерзкая просьба, Орфей.
— Согласен. Но ты не заслуживаешь иного обращения.
— Я могу покарать тебя!
— Перемотаешь пленку и изобразишь гром?
— Неслыханная дерзость!
Орфей не отреагировал на это замечание и принялся насвистывать мелодию неприличной песенки. Бог пребывал в легком замешательстве.
— Согласись, это даже как–то неудобно, чтоб Вседержитель исполнял требование простого смертного. Все же я бог или не бог!
— Слушай, ты, бог! — Орфей резко повернулся к собеседнику. — Будешь слишком много болтать — я сообщу о случившемся божественному совету и поставлю вопрос о твоем переизбрании.
Лицо бога покраснело от досады и ярости.
— Шантаж? — свистящим шепотом выдавил он.
— Считай это чем хочешь. Тебе мало других юбок?
— Но право сюзерена?
— Забудь о нем! Времена изменились.
Бог поднял вверх правую руку, растопырив пальцы, принял выспренную позу и провозгласил:
— О времена, о нравы!
— Компилятор несчастный! — немедленно отреагировал Орфей.
— Да что ты понимаешь! Если хочешь знать, это откровение подсказал Цицерону именно я!
— Мы отклонились от темы.
— Да–да. Знаешь, Орфей… — Бог доверительно положил потную ладонь на плечо собеседника. — Мне как–то неудобно возвращать твою Эвридику так просто без какого–либо условия. Подумают, что я уступил тебе из слабости. Согласись, это может подорвать авторитет власти. Ты, как член совета, должен об этом думать.
Орфей задумался. На его лице отразилась целая гамма чувств — брезгливость, сомнение, согласие наконец.
— Твоя правда. Что ты предлагаешь?
Бог причмокнул пухлыми губками.
— Надо сделать так, чтобы ты согласился на какое–нибудь условие. Что–то вроде небольшого испытания. Знаешь, боги часто подвергают людей испытанию.
— Что я должен сделать? Пройтись по морю или слетать на луну?
— Что ты! Что ты! — Бог замахал руками. — Меня засмеют, если я остановлю свой выбор на столь низкопробном шарлатанстве. Здесь требуется что–нибудь оригинальное. Этакое рыцарское испытание. Нечто вроде обета молчания.
Орфей хмыкнул.
— Чего удумал! Если я перестану петь, кто будет платить мне деньги?
Бог скривился, словно у него заболел коренной зуб.
— Да речь идет совсем не об этом. Пой сколько влезет.
Я сказал это так, к примеру. Ну, хочешь, возьми обет месяц ходить спиною вперед.
— Чтоб я, член божественного совета, ползал раком? Не бывать этому!
— Да, не совсем удобно, — согласился бог. — А как ты посмотришь на то, чтобы недельку попоститься?
Орфей ответил мрачным взглядом.
— Завтра начинаются Великие Мистерии. Ты хочешь, чтобы меня приняли за идиота?!
— М–да! Трудная ситуация. Может быть, ты сам придумаешь что–нибудь?
— Я не знаю. Вот что, отдай мне ее просто так, а я сочиню за это в твою честь хвалебную оду.
— Само собой разумеется, что ты сочинишь в мою честь оду. Но вот отдать ее тебе без испытания я не могу. Подорвет авторитет власти. Как член божественного совета ты должен понимать это.
— Заладил — член, член! — рассердился Орфей. — Тогда назначай испытание!
— Ну хорошо, давай поступим таким образом. Я наложу на тебя заклятие… Формальное, конечно, — поспешил прибавить бог, видя, что Орфей намеревается возразить. — Заклятие следующего рода. Я отпускаю Эвридику, но с тем условием, что она пойдет вслед за тобой, а ты должен будешь ни разу не оглянуться. Если же ты оглянешься, она останется у меня. — Бог хихикнул. — Я давно мечтал о симпатичной пухленькой экономке. Ну как, согласен?
Орфей засомневался.
— Подозрительно все это. Какую выгоду извлечешь ты?
— Самую прямую. Если ты оглянешься, то тем самым будет подтверждена неотвратимость божественной воли. Если же ты справишься с испытанием, все узнают о моем благородстве и добросердечии. Тоже недурная реклама.
— А ты хитер! — Орфей усмехнулся.
— Приходится быть хитрым. Жизнь такая.
— Ну ладно, допустим, я соглашусь. Когда все это произойдет?
— А когда хочешь.
— В таком случае прямо сейчас.
