Гарри Гаррисон - Мир Родины
В следующую среду утром шурин позвонил ему в лабораторию.
– Доброе утро, Ян. Элизабет просила позвонить.
Наступило молчание. Ян ждал. Сергуд-Смит тоже молчал и смотрел. Было ясно, что о Безопасности не будет сказано ни слова.
– Как Лиз? – заговорил наконец Ян.
– Вечером ужин. Она боится, что ты забыл.
– Я не забыл. Я просто не смогу. Я хотел позвонить, извиниться...
– Слишком поздно. Придет кто-то еще, и теперь отказываться невозможно. Она очень обидится.
– О, боже! Она уже что-то говорила об очередной подружке! Но нельзя же...
– Не нервничай. Прими лучше лекарство. Если верить ей, эта новенькая – что-то совершенно особенное. Из Ирландии, из Дублина – все обаяние Гаэль, красота и прочее.
– Стоп! Это все я слышал достаточно часто. Увидимся в восемь.
Ян первым прервал связь – маленький жест, от которого он, однако, почувствовал себя лучше. Он забыл о предстоящем ужине. Если он пораньше позвонил, тогда удалось бы отвертеться. Ну, не сегодня же! Лиз просто невыносима! Хотя бы поесть по-человечески. Еда в баре набила оскомину. Да и не грех напомнить Безопасности, с кем он в родстве. Да и девушка может оказаться презентабельной, хотя обычно бывало совсем наоборот. Для Лиз общественные связи гораздо важнее внешних форм, и порой она пытается сосватать сущих дьяволиц.
Он закончил работу рано и смешал дома коктейль, частично смыл в горячей ванне напряжение, затем переоделся в хороший костюм. Лиз весь вечер будет смотреть на него волком, если он оденет потрепанный пиджак, который носил на службе. Возможно, даже пережарит ему пищу. Лучше во имя мира идти у Лиз на поводу.
Сергуд-Смит жил в Барнете – георгианский дом, и езда успокоила Яна. Сельская сторона показалась привлекательной под ущербной луной, серебряной, черной и твердой. Хотя был уже март, зима ничем не проявляла желания ослабить хватку. Похоже, на фасаде здания включены были все фонари, но под окнами стояла только одна машина. Ну что ж, он будет улыбчив и вежлив. И ему придется сыграть несколько партий в бильярд с шурином, хочется ему этого, или нет. Прошлое исчезало. Настоящее и будущее должно быть безупречным.
* * *Из прихожей послышался женский смех, и Сергуд-Смит закатил глаза, схватив Яна за пальто.
– Элизабет на этот раз сделала ошибку, – сказал он. – Эта штучка вполне заслуживает того, чтобы на нее взглянуть.
– Благодарение господу за милость его! Жду не дождусь.
– Будем пить виски?
– С удовольствием. Содовое.
Он сунул перчатки в меховую шапку и бросил ее на столик, затем быстро причесался перед зеркалом. Смех стал еще громче, потом – звон бокалов, и Ян пошел на этот звук. Сергуд-Смит склонился над столиком с питьем. Элизабет помахала ему, а вторая женщина на софе повернулась к нему и улыбнулась.
Это была Сара.
16
От Яна потребовалась вся его воля, все годы упражнений по аутогенной тренировке, чтобы удержать челюсть от отвисания или глаза от округления.
– Хэлло, Лиз, – сказал он отнюдь не обычным голосом, и обошел кушетку, чтобы поцеловать ее щеку. Она подтащила его к себе.
– Милый, как чудесно тебя видеть. Я приготовила для тебя особое блюдо, вот увидишь.
Сергуд-Смит принес им выпивку, затем налил себе. Неужели он не знает? Что это, форс, или ловушка? Наконец, он взглянул на Сару, сидевшую, целомудренно сжав колени, и потягивавшею шерри. Платье на ней было длинное и темно-зеленое, несколько старомодное, и на шее – ожерелье без металла, из одних камней.
– Ян, я хочу представить тебе Орли Маунтчарльз. Из Дублина. Мы ходили в одну и ту же школу, не в одно время, конечно. Сейчас мы состоим в одном бридж-клубе, и я не смогла удержаться, чтобы не привести ее домой, где мы могли бы немного поболтать. Я знала, что ты не рассердишься, правда?
– С удовольствием. Вы много потеряли, мисс Маунтчарльз, если никогда не пробовали кухни Лиз.
– Орли, прошу тебя, не держись чересчур официально.
В голосе ее слышался едва заметный ирландский акцент. Она тепло улыбнулась ему и деликатно пригубила шерри. Он судорожно вылакал половину бокала и закашлялся.
– Прошу прощения, что, воды мало? – спросил Сергуд-Смит, торопясь к нему с графином.
– Пожалуйста, – сказал Ян, – извините меня за это.
– Ты просто давно не практиковался. Выпей еще порцию, и я покажу тебе новое сукно на столе для бильярда.
– Наконец-то постелил. Полежи оно еще немного, его бы оценили как антиквариат.
– Действительно. Зато теперь, если хочешь загнать шар в лузу, не придется пихать его изо всех сил.
Было легко вести подобную болтовню, заходить в биллиардную и обратно. Что она здесь делает? Она что, сошла с ума?
Ужин оказался не пыткой, как он опасался. Были чудесны: бифштекс по-веллингтонски и четыре вида овощей. Сара вела себя спокойно и тихо, и говорить с ней было все равно, что играть роль на сцене. Он не понял в тот раз даже, как много он потерял, какую пустоту почувствовал, узнав, что может больше ее не увидеть. И вот она здесь – в самом логове Службы Безопасности. Этому существовало объяснение, конечно, но он не решался расспрашивать ее. Беседа шла легко, еда и бренди после нее были очень хороши. Я ухитрился даже, играя в бильярд, победить Сергуда-Смита два раза из трех.
– Слишком хорошо для меня, – сказал шурин.
– Не извиняйся – плати лучше пять монет.
– А разве мы действительно ставили пятерку за партию? Ладно, ты прав, конечно. А наша маленькая ирландская колли лучше, чем остальные.
– Лучше? Умопомрачительно – вот верное слово. И где только Лиз ее раздобыла?
– Говорит, в Бридж-клубе. Я сам туда отправлюсь на пару партий, если там все игроки такие.
– Только не надо говорить это Лиз, не то она страшно обрадуется, и будет забрасывать меня новыми подружками каждый вечер.
– Остановись на этой, не то тебе достанется намного хуже.
– Я вполне на это способен.
В голосе Сергуда-Смита не было и намека на двойственность или скрытый мотив. Офицер Безопасности, казалось, ушел куда-то далеко. Возможно ли это, спрашивал себя Ян. Неужели ее действительно приняли за ирландку? Он должен был это узнать.
– Снова пошел снег, – сказала Сара, позже, когда они одевали пальто. – Не люблю ездить в снегопад.
Лиз пронзила Яна острейшим из взглядов, а ее муж в отдалении закатил глаза и ухмыльнулся.
– Дороги еще не очень плохи, – вяло сказал Ян.
– Но они становятся все хуже, – настаивала Лиз, и зашла при этом так далеко, что только Сара отвернулась, двинула Яна локтем под ребро. – В такую ночь девушке нельзя в одиночку вести машину, – ее взгляд, устремленный на Яна, мог заморозить стакан с водой.
– Да, конечно, ты права, – поторопился признать он. – Орли, может быть, вы позволите мне отвезти вас.
