Василий Головачев - Мегаморф, или Возвращение Реликта
«Спасибо за информацию».
Горан Милич и Грехов ещё о чём-то говорили, но этого Влад уже не помнил. Подумал с мимолётным удивлением: и имея такое могущество, Гея проиграла! Следует ли после этого и дальше помогать Игроку-Тартару? Чего он хочет? Возродить былое? Восстановить поле для Игр, то есть прежнюю Метавселенную? Или на базе Великой Равнины, представляющей собой странный аттрактор, говоря языком физиков, или квазиустойчивый континуум, создать Новую Базу Игры?
Но главное, – Влад кинул взгляд на сына, – сможет ли разобраться во всём этом бедламе внук Игрока?
– Я не всё знаю о правилах Игры? – понимающе хмыкнул Ясен.
– Даже я не знаю все нюансы Игры, – усмехнулся Влад. – Несмотря на участие в последних маневрах Игроков.
– Почему Гея проиграла? Учитель говорил, что она обладала каким-то «божественным гласом».
– Входом в поле Сил на базовом уровне, на уровне перестройки квадруполей, из которых состоял вакуум нашей Метавселенной.
Подсевший к беседующим Пилип хотел задать вопрос, но Ясен остановил его жестом.
– Гея могла управлять вакуумом?
– На Гее жили десять миллиардов человек, которые составляли монаду Силы – эгрегор волевого управления исключительной мощи. Сами люди даже не догадывались, за исключением немногих, что они творцы вселенных. Но этот разговор преждевременный. Тебе нужен полный интенсионал по Игре и главным Игрокам.
– Так дай его мне! – не сдержался Ясен, покраснел под взглядом отца, в котором сомнение боролось с надеждой.
– У меня его нет. Всё, чем мы с учителем обладали, ты получил. Надеюсь, мы найдём нужную информацию на Гее. Говорить о прошлых событиях, растянувшихся на тысячелетия, можно долго.
– Ты не всё мне рассказал, – упорно возразил Ясен. – Я читал «Свод истин» деда, учил в гимнасии историю Реликта…
– Этого мало.
– Вот расскажи коротко, в двух словах, о том, что произошло на самом деле.
Влад рассеянно глянул на притихшего Пилипа, на дружинников, также подсевших поближе с флягами в руках. Вряд ли молодые парни понимали, о чём идёт речь, воспитанные иными обстоятельствами и постоянной борьбой за жизнь, и всё же их интерес к прошлому был неподдельным.
– А о каких игроках вы говорили? – поинтересовался разведчик. – Во что они играли? В шахматы, в нарды? Или в карты?
Влад и Ясен переглянулись. Велич-старший наметил скупую улыбку.
– Те Игроки представляют собой целые разумные системы, Метавселенные, дружок. В карты они не играют, они играют в стратегические игры под названием «Творение собственных Вселенных».
– А? – сказал Пилип.
Ясен сдержал смешок. В своё время он тоже был ошеломлён масштабами действий, которые позволяли себе Создатели Игры. Но его специально учили непосредственные участники последней Игры, отец и учитель Дивий, поэтому он знал несравненно больше, чем воины дебрянской рати.
– С чего всё началось?
– Ладно, в двух словах, – согласился Влад. – Сначала наши предки запустили процесс рождения Конструктора.
– Который съел половину Лохитанги и улетел из Солнечной системы.
– Не перебивай. Лохитанга тогда была Марсом. Конструктор действительно ушёл и где-то там, в невообразимых далях Большой Вселенной, встретил одного из Игроков, который впоследствии направил его обратно, на территорию другого Игрока, ставшую полем Игры.
– В наш Метагалактический домен. Это я помню. А чем он так заинтересовал Игроков, что они превратили его в игровое поле?
– Этого я не знаю. Возможно, наша Метавселенная оказалась в их поле зрения случайно, возможно, их заинтересовал набор физических констант, позволяющий интенсифицировать процесс усложнения форм жизни. Это непринципиально. К тому времени Игра почти завершилась, а чтобы никто не смог воспользоваться «полем боя физик», испорченным торчащими из вакуума колючками нагуалей, победивший Игрок оградил его стенками.
– Превратив в Космориум.
– Именно. Конструктор прибыл к нам, чтобы оценить масштабы чистки игрового поля, и увидел, что в Космориуме благополучно живут и развиваются свои Игроки.
– Гея!
– Гея, Тартар, Чужая, Орилоух, подсистема галактик Вероники, населённая негуманами, о которой мы, к слову сказать, мало что знаем. Кроме того, он встретил второго Конструктора, наделённого специфически ориентированной психикой.
– Ты имеешь в виду Конструкторшу? То есть Госпожу? Дед писал, что её активировал Кроули.
– Да, Кроули. – Влад замолчал, заново переживая расставание с мамой и отцом. Ставр обещал помочь одному из Игроков в другом Метагалактическом домене и вернуться. Но даже не прислал ни одной весточки за двадцать лет. Ни разу. Где он, что с ним, с мамой? Живы ли? Может быть, его друг-Игрок тоже проиграл и всё закончилось печально?
– Надоел? – смутился Ясен.
– Нет, вспомнил кое-что.
– На чьей стороне тогда играл дед?
– На стороне интраморфов. Но их было слишком мало. Да и ушёл он до того, как началось Падение. А с ним ушли и другие патриархи-файверы, и это единственное, что меня утешает. Вместе они не пропадут. А нам следует поторопиться с твоей учёбой и тренировкой сенсинга. Надо поймать момент, когда к нам вернётся память и Сила, и опередить нашего злейшего друга.
– Кроули.
– Какая сила? – вставил слово Пилип.
Влад не ответил.
– А кто изменил Космориум, превратил его в Великую Равнину? – спросил Ясен, воображение которого рисовало ему красочные картины прошлых событий.
– Я подозреваю, – нехотя ответил Влад, теряя охоту к разговору, – что инициатором превращения нашего домена, пробитого нагуалями, в Заповедник был тот самый Игрок, который запустил к нам ФАГа.
– Фундаментального Агрессора? – пробормотал Ясен. – Но это было ещё до Катастрофы.
– Время для Игроков не имеет значения. Они вневременные существа, в отличие от нас.
– А что значит – в Заповедник? Мы же упали на Равнину, а не в…
– Боюсь, мы неправильно оценили эту реальность. Возможно, Великая Равнина – всего лишь окраина Заповедника невероятно сложных форм жизни. Кое-кто называет её резервацией. Наш Метагалактический домен просто «прицепили» к Заповеднику, изменив многие физические параметры. А поскольку Игрок не учёл возможности уцелевших разумных систем, этот край возбудился и начинает переходить в иное состояние.
Влад подумал, глотнул воды; дружинники слушали его, затаив дыхание.
– Я даже думаю, что именно твой дед предвидел эти события и «встроил» в ткань пространства какие-то фундаментальные принципы нейтрализации негативных последствий Игры.
