Сергей Агафонов - Кодограмма сна
– Странно, что он отправился за новым духовным опытом на Запад… – подала мысль Елизавета Пална, – поет же один наш бард про "…неверный лживый Запад!"
– Зря вы на Запад напраслину возводите! – возразила ей Федора, – мы живем здесь, поэтому ищем правду на Востоке. Восточные люди ищут правду на Западе.
– Он нашел ее на юге! – вскричала старперка в валенках, – это следует из моих 10-й и 11-й страниц…
В ГОРАХ.
Скалы – стены павильона.
Я разучиваю роль.
В фильме том, где я герой
И почти что вне закона.
Трудно слушать тишину
После рокота ручья.
Хорошо, что есть сова
В этом замершем лесу.
Вот сейчас взойдет луна
И косуля на поляну.
Я об этом не узнаю:
Я уже в объятьях сна.
Буду видеть сны, а в снах
Голубых пантер прыжки.
Их движения легки.
Как же я тяжел в бегах.
А потом увижу страх.
Добрый, глупый выручает –
До утра меня спасает…
Как же славно жить в горах!
– Согласимся, подруги, что это – Крым, – начала первой чтица в валенках, – окрестности Ялтинской киностудии. Только там отечественный инфант романтики может чувствовать себя в порядке…
– Не скажи, мать, – возразила ей Федора, – у меня о Крыме есть другая информация. Этот полуостров в Черном море издавна облюбовали летающие тарелки и там видели снежного человека…
– Бабы, точно, он – контактер… – прошепелявила старушка в митенках и стала нараспев читать:
ВСТРЕЧА.
Невелика цена кружки воды,
Горсти табаку – это не деньги.
Дайте скорее побольше жары.
И научите общению с Йети.
Кто еще кроме нас в этой ночи
Смотрит на пламя наших костров?
Несправедливо сиротство Земли.
Грустно ей быть лишь кочевьем скотов.
Кому еще кроме нас светит луна?
И для кого еще падают звезды?
И от чего появляется страх?
Хотя для него и причин нет серьезных.
У нас и всего-то есть хлеба кусок
И чай травяной на дне котелка.
Кто-то идет к нам легким шажком,
Смешок свой ехидный совсем не тая.
– А мне кажется, он просто попал в плохую компанию… – неуверенно пробормотала старушка в венчике, – из моего стихотворения так получается. Опять же 13-я страница…
БЕГЛЕЦЫ.
А беглецов и в чащах догоняли.
Ночь прекращает любую из погонь.
Но за деревьями вот уже светает.
Но это не жилье и не костер.
Луна взошла – деревья стали ниже.
Седые травы замерли волной.
О, Господи! Как это небо дышит,
Как будто тяжелобольной.
Деревни нет, а улица осталась.
Едва видны в траве две колеи.
В одной куда-то мышь бежала.
За ней летела следом тень совы.
Мерцают росы, звезды или слезы?
Куда же дальше? Утро впереди…
Ну будет солнце. Что же будет после?
В лесу поляна. На поляне мы…
– От себя бежит автор и его друзья, а не от правоохранительных органов… – уверенно сказала Елизавета Пална, – понимают, бродяги, что деньги кончатся, зима начнется, а инопланетники или там снежные люди так с гуманитарной помощью на выручку и не подтянутся. Как ни крути, по домам надо расходиться. Поиграли в хиппей и будет. Надо на работу устраиваться, либо в вуз. Послушайте…
АВГУСТ.
Ночь вдыхает в старый дом
Бабочек и свежесть.
Ходит кошка под столом.
Излучает нежность.
Яблоня скрипит в саду.
Яблоки роняет.
Утром я их не найду.
Кто их подбирает?
Может ветер их катает
По сырой траве?
А потом их забывает
Неизвестно где…
Может яблоки воруют
По ночам ежи?
Иногда я вижу утром…
Но не их следы.
Может это лис играет?
Яблоки гоняет…
Вот его огняный хвост
Среди звезд мелькает.
Может статься все они
В сговоре смешном?
Тогда всех их, сад и дом
Спрячу я в мешок.
Ночь останется в мешке.
И наступит утро!
Ну, а яблоки-то где?
Кто их все – же скушал?
– Возвращение на свою социальную нишу, видимо, было с хорошей примесью отчаянья, – заметила Федора, – ибо парень готов свой маленький пригородный мирок спрятать в мешок, чтобы отделаться от него, хотя бы так, если уж не удалось уехать…
– Да уж, наканунные настроения на лицо… – согласилась с ней старперка похожая на торшер, – внимание…
ОСЕНЬ.
Самые яркие краски.
Самые скучные дни.
Хочется детские сказки
Читать до самой зимы.
Хочется окна зашторить
И сидеть при свечах.
С кем-нибудь умным спорить
О невозможных вещах.
Плавают лица в тумане.
Тускло посуда блестит.
Тешась невинным обманом
Скворушкой сердце свистит.
Ночь далека и смутна.
Входит полуденный сон.
В сумерках будет утро –
Возобновит разговор.
Вряд ли он будет долгим.
Вряд ли помчится ввысь.
Снег за окном лег тонкий.
Необходимо пройтись…
– Вот и перевернута последняя страница… – вздохнула уборщица, – 11 стихотворений, 16 страниц – казалось бы, безделица! Ан нет… Перед нами прошла жизнь молодого человека, нашего современника на протяжении целого года. Приходиться признать, что лирический герой нашего поэта не отягощен ни трудом, ни учебой. Он не борется, а просто плывет по течению дней, хороня их равнодушно, как дети лепят козявки где попало. Теперь, мы, кажется, можем уяснить себе что кроется за названием "КНИГА МАЛГИЛ"! Я расшифровываю это так:
КНИГА МАЛеньких моГИЛ
Раздались было аплодисменты и выкрики одобрения, как вдруг, дверь в клуб с грохотом распахнулась… Бабки стали поворачивать свои черепашьи головы на шум, но ничего не увидели. Тут разбилось окно. С улицы в помещение с ужасным воем и пламенем ворвался Супер – пупер. У него на плечах со шмайсером в руках сидела Авдотья Стожарова. Она палила во все стороны, не жалея патронов. Воспользовавшись сумятицей, Супер – пупер повыхватывал у старперок листки из книги и странная парочка исчезла, умудрившись никого не убить и даже не ранить. Клуб, конечно, теперь требовал ремонта… Но Елизавета Пална и ее товарки махали вслед улетевшим платочками и наперебой повторяли сквозь слезы:
– Вот как надо неистово, до самозабвения любить шалости и маленькие безобидные шутки… Он прилетел, прилетел… Хотя никто и не верил, что он прилетит… И вот, вот… Снова улетел… Но он вернется, вернется, без всякого сомнения, как вернулся Кетцалькоатль…
44
– Мадам, ваша почта…
Таню Егорова, главный редактор модного культурологического журнала "АР ТЫ И ФАК ТЫ", вынырнула из бочки с солеными огурцами и сладострастно улыбнулась. Перед ней стоял ее секретарь Бонифаций. Тоненький молодой человек в мятом костюмчике из "МОССЕЛЬПРОМА" имел поистине львиную гриву каштановых волос. Еще недавно этот юноша работал в цирке помощником фокусника. Он чудесным образом подменял на потеху публике в "волшебном" ящике то русалку, то голубей, то фрезерный станок или бетономешалку. Таню заметила его на премьере и немедленно выкупила у фокусника за вязанку дров и мешок лука.
