(Алексрома) Ромаданов - HTML
- Почему не работаем? - послышался из темноты беззлобный окрик взводного Цветкова.
- Перекур, товарищ лейтенант, - приподнялся Влад на локте.
- Ладно, лежи. Закурить дашь?
Цветков постоянно стрелял сигареты у солдат, хотя оклад у него был без преувеличения в 50 раз больше жалования рядового. Он оправдывал это тем, что бросал курить, но на командном пункте среди офицеров ходили слухи, будто деньги у Цветкова отбирает жена.
- Ну и говно же ты куришь! - гундосо возмутился лейтенант, поднося к спичке зажатую в губах "Приму". Это была его неизменная призказка, когда он прикуривал.
- Смотрите, спутник, - показал Влад на небо.
- Гады! - процедил Цветков сквозь зубы, отплевываясь пепельными крошками.
- Кто, товарищ лейтенант? Извините, не понял.
- Шпионы гады, вот кто. Спутник-то АНБ-шный...
- Чей?
- Американский, дурья твоя башка. Только что в штабе телеграмму со сводкой по пролету спутников читал. Говорил ведь вам, баранам: есть у штатников такое веселое заведение Агенство национальной безопасности. А ты думал, спутники откуда берутся? Их, как солдатов, рожают, что ли? Для тебя это светлячок на небе, мелькнул - и пропал, а его несколько лет проектировали, потом на заводе строили, аппаратурой нашпиговывали, ракету для него делали, к запуску несколько месяцев готовились... На эту "фигульку" сотни миллионов долларов угрохали. А для чего?
- Для чего? - удивился Влад, пытаясь по-новому взглянуть на медленно движущуюся точку... Но кроме точки так ничего и не узрел.
- Да для того, чтобы Родине нашей нагадить, понял? Оборону нашу подорвать!
- Теперь понял, - вздохнул Влад... Очарование звездного неба было разрушено.
- Вот ты лежишь, скажем, у хоз-блока, дрочишь...
- Да не дрочу я! - возмутился Влад.
- Ты меня слушай, - хохотнул Цветков. - Это так, гипотеза... Вот лежишь ты, наяриваешь, а где-нибудь в Лэнгли твой "прибор" на экране во всю стену высвечивается. Не веришь?
- Верю, - неохотно отозвался Влад.
- То-то!
- Товарищ лейтенант, а почему нас на стрельбище редко вывозят? - спросить Влад, чтобы сменить тему разговора. - Как мы можем стрелять научиться, если заряженный автомат раз в год видим?
- Не надо вам это, - нехотя отозвался Цветков.
- Почему не надо?
- Раз ты такой любознательный, я тебе одну военную тайну открою. Кроме шуток. Чтоб тебе было известно, в нашем полку не существует никакого плана действий на случай начала войны. Ни тебе переброски, ни эшелонирования, ни выдвижения на позиции, ни передислокации. Ни-ху-я! - размеренно и четко произнес он по слогам. - А знаешь, почему?
- Нет...
- Да потому, что мы сразу отстреляемся, а потом нас ответными ракетами накроют. Министр так и сказал: "Ракетчики мне нужны на первые полчаса войны". Уразумел?
- Уразумел, - ответил Влад, поеживаясь от неприятного ощущения от услышанного.
- Я, между прочим, давно к тебе присматриваюсь, глубокомысленно сказал лейтенант, - и никак не пойму, умный ты или... С виду, вроде, толковый, но все под дурачка косишь. Что на уме у тебя?
- У меня? - смутился Влад.
- Ну вот, опять закосил! - усмехнулся Цветков. - Сам-то ты знаешь, что в голове у тебя?
- А... - Влад собрался что-то сказать, но со стыдом понял, что не знает, что.
- Я тебе совет дам, - серьезно сказал Цветков. - Если хочешь чего-то в этой жизни понять и увидеть, поступай в институт после армии. Вам, оболдуям, правительство такие льготы для поступления дает, а вы не пользуетесь! Приходите домой - и сразу наверстывать "упущенное" за два года: водка, девочки, картишки... А потом - вместо института в ЛТП или в вендиспансер. Ты на хорошем счету, все же. Я тебе рекомендацию в любой институт дам, жалко мне, что ли?! Сдашь экзамены на тройки - и считай, ты уже "в дамках".
- А в какой? - задумался Влад. - В какой вы посоветуете?
- Я бы на твоем месте в финансовый пошел. С математикой у тебя как в школе было?
- Лучше, чем с другими предметами.
- Ну вот, сам бог велел. Поступай на валютное отделение. Сейчас у кого валюта - тот и король. Я и сам собирался в ГДР перевестись, чтобы марки получать, но там ракетчики не нужны...
- Спасибо, товарищ лейтенант!
- Ладно, станешь банкиром - сочтемся, - добродушно заржал Цветков.
9. Выход в люди
- А ничего, складно у клоунов получается, - отметил Весельчак.
- Не у клоунов, а у клоуна, - поправил его Валидатор. Если ты заметил, пишет только клоун Рейнджера, а остальные по-прежнему бьют баклуши. Как это ни странно, но вынужден признать, что писательство у него выходит лучше нас с тобой.
- Видно, к нему по наследству талант перешел.
- Возможно...
- Так пусть этот Рейнджер-2 и пишет дальше. Глядишь, в виртуальные люди выйдет!
- Да, действительно, не будем ему мешать, - согласился Валидатор.
* * *
Поступить в Московский финансовый институт по армейской квоте действительно оказалось плевым делом. Гораздо труднее было в нем удержаться. Но уже к середине первого семестра Влад открыл в себе одну замечательную особенность: учеба ему давалась легко, если на ней получалось как следует сосредоточиться, и здесь опять помогла армия - за два года спартанского образа жизни он разучился расслабляться алкоголем, а к телепередачам после семисот вечеров обязательного просмотра программы "Время" испытывал физическое отвращение (не мог просидеть перед телевизором больше десяти минут). Все его прежние "детские" пристрастия - как говорится, "вино, кино и домино" - были вытеснены одним, но серьезным: "грызть гранит науки". Если еще учесть, что Влад с детства отличался превосходной памятью, то нет ничего удивительного в его успехах: первый курс он закончил "на все пять" и стал ленинским стипендиатом.
Внешний вид Влада претерпел существенные изменения: от прошлой расхлябанности не осталось и следа. Теперь это был подтянутый молодой парень, высокий аккуратно стриженый блондин, гладко выбритый и надушенный французским одеколоном (прилавки мясных отделов сияли стерильной чистотой, но галантереи, как ни странно, ломились от изобилия изысканных "парфюмов"). У мамы Влада был прекрасный вкус, и она научила его хорошо одеваться: с известным лоском, но и без выпендрежа. В институте он неизменно появлялся в костюме "Made in Malta" в елочку, вместо мальтийского креста - комсомольский значок на лацкане. Эдакий постармейский камильфо, белокурая бестия эпохи развитого социализма.
Влада можно было бы вполне принять за примерного карьерного мальчика, если бы не его большие зеленые глаза: по их отрешенному блеску любой мог с уверенностью сказать, что этому человеку в душе все "до фени", и вся его учеба в престижном институте - сродни удовлетворению здорового детского любопытства (всем ведь ясно, что малыши идут в детский сад не из чувства долга перед родителями). Да, любой мог, но... "любому" тоже было до фени, как и всем остальным.
