Джек Вэнс - Галактический следопыт
Джаника подняла глаза к небу: «В горах живут горгульи. Они охотятся на детенышей гомазов, но, проголодавшись, могут напасть на кого угодно. По ночам вылезают из берлог лалуу. Вчера вечером вы слышали, как они ухали. Кроме того, здесь водятся икссены — белые лисы Маза. Они слепые, но рыщут группами по две или три особи. Кошмарные твари — они ловят детенышей гомазов и выращивают их, как своих щенков. Иногда на равнине видят голого гомаза, бегущего на четвереньках — он служит „глазами“ стайки икссенов, пока те не решают, что настало время разорвать его в клочья. А если нас найдут гомазы, нас могут объявить законной добычей и убьют».
Хетцель порылся в нескольких багажных отделениях аэромобиля в надежде найти запасной аккумулятор, но ничего не нашел. Спустившись на землю, он посмотрел по сторонам. Всюду простиралась каменистая пустыня. Еще раз сверившись с картой, он указал на горы: «Прямо под этим раздвоенным пиком есть перевал. Оттуда должен быть виден хребет, от которого до замка юбайхов уже всего несколько километров. Мы не заблудимся. Если повезет — то есть, если нас не убьют — мы могли бы пройти шестьдесят километров за два дня. У меня два карманных лучемета, нож и десяток гранат. Вероятность нашего выживания достаточно велика. Я возьму с собой автомат-переводчик, на тот случай, если повстречаются гомазы. Задерживаться нет смысла, пора идти. Если у вас есть пара запасная пара обуви, возьмите ее — и плащ тоже».
«Я готова».
Они направились на юг по степи, местами покрытой губчатым дерном черного лишайника, оставляя заметные следы и с каждым шагом поднимая облачка темной пыли.
«Если икссены почуют наши следы, они за нами увяжутся. Говорят, они чувствуют остаточное тепло даже через несколько дней».
Хетцель взял ее за руку — она сжала его пальцы: «Уверен, что мы вернемся в Аксистиль, целые и невредимые. Представьте себе, как удивились бы ваши родственники на Варсилье, увидев вас бредущей по степи Длинных Костей в компании какого-то бродяги».
«По-моему, мне еще не суждено умереть… Кто мог проделать с нами такую злую шутку?»
«У вас нет никаких предположений?»
«Нет. Гидион Дерби? Вряд ли. Юбайхи? Им никогда бы не пришла в голову такая затея. Кроме того, они ничего не смыслят в конструкции аэромобилей».
«Как насчет висфера Бырриса?»
Джаника растерянно раскрыла рот: «Почему бы он хотел, чтобы мы погибли? Из-за меня?»
«Возможно».
«В это трудно поверить. Не забывайте, что аэромобиль принадлежит туристическому агентству, то есть висферу Быррису, а он ненавидит расставаться с каждым СЕРСом».
«В свое время все выяснится. А пока что, если вы заметите что-нибудь съедобное, будьте добры сообщить об этом».
«Я плохо разбираюсь в таких вещах. Говорят, здесь почти все ядовито».
«Мы можем идти натощак пару дней — даже три или четыре дня, если потребуется».
Джаника ничего не ответила. Они продолжали идти молча. Хетцель решил, что о любых остаточных подозрениях по поводу странных совпадений в истории его спутницы можно было забыть — она вряд ли стала бы подвергать себя такой серьезной опасности. С другой стороны, даже если она была сообщницей Бырриса, тот вполне мог избавиться и от Хетцеля, и от нее в придачу.
Солнце поднималось к зениту; мало-помалу, незаметными приращениями, горные пики и хребты Шимкиша закрывали все большую часть небосклона. Тем временем местность становилась все более труднопроходимой: выщербленная галька, темный песок и поля черного лишайника сменились пологими склонами, поросшими колючим кустарником и черной восковой травой; начинали попадаться скальные обнажения предгорий.
Поднимаясь три часа, они достигли перевала — там они присели отдохнуть, глядя туда, откуда пришли. Джаника прислонилась к Хетцелю; тот обнял ее за плечи: «Вы устали?»
«Я решила об этом не думать».
«Очень разумно с вашей стороны. Мы уже проделали далекий путь». Хетцель взял бинокль и стал разглядывать простиравшуюся на север степь: «Отсюда уже не видно нашу машину».
Джаника указала куда-то вдаль: «Посмотрите туда. Там что-то движется — не могу разобрать, что именно».
«Гомазы. Маршируют колонной, за ними четыре фургона. Они приближаются, но идут скорее на запад».
«Это, наверное, кзыки. Патрулируют — или, может быть, решили напасть на юбайхов или на какой-нибудь клан, обосновавшийся к западу от юбайхов. Даже не помню, как все эти кланы называются. Сколько гомазов в этой колонне?»
«Целая толпа — отсюда не сосчитаешь. Несколько сот, надо полагать. Лучше держаться от них подальше».
Некоторое время идти было легко — перевалив через хребет, они пересекли узкое плоскогорье. Впереди вздымался основной массив Шимкиша, и посреди него — раздвоенный пик-ориентир.
Они напились воды из родника и побрели дальше, теперь уже гораздо чаще останавливаясь передохнуть.
«Спускаться будет легче, — заверил спутницу Хетцель, — и мы будем продвигаться гораздо быстрее».
«Если сможем забраться на хребет. Я начинаю беспокоиться по поводу каждых следующих десяти шагов».
«Нужно идти, а то затекут мышцы. Так же, как вы, я не привык лазить по горам».
Солнце плыло по небу. За два часа до заката Хетцель и Джаника с трудом выбрались из сплошь заросшей какой-то лозой ложбины на горный луг, орошаемый небольшим ручьем. Пыхтя и потея, исцарапанные, искусанные жалящими насекомыми и кровососами, они с облегчением опустились на большой плоский камень. Луг был выстлан сплошным ковром маленьких растений с листьями в форме сердечек. В сотне метров к востоку начинался смешанный лес; Хетцель не мог распознать большинство деревьев, но тут попадались красные деревья с темно-багровыми стволами и комковатой черной листвой, пурпурные древовидные папоротники и густые заросли гигантских тростников-галанталов. Метрах в семистах к западу темнела еще более плотная чаща красных деревьев. В воздухе ощущался резковатый запах — ветерок доносил отдающую мускусом настойчивую вонь, напоминавшую Хетцелю об органическом разложении, хотя поблизости не было заметно никакой дохлятины.
Поднимаясь по горному склону, они время от времени замечали диких животных: прыгучих черных зверьков, похожих на маленьких куниц, словно состоявших только из глаз, меха и клыков, длинное приземистое существо, которое Хетцель мысленно прозвал «безголовым броненосцем», белесых грызунов, передвигавшихся скачками наподобие кузнечиков — их маленькие головы неприятно напоминали гребенчатые белые черепа гомазов. Апатичная семиметровая рептилия наблюдала за ними, пока они проходили мимо, наклонив голову набок с насмешливо-ироническим выражением, создававшим впечатление какой-то мыслительной деятельности. В заросшей ложбине они спугнули стайку летучих змеек — эти хрупкие бледные создания скользили по воздуху на продолговатых боковых выростах-оборках. Икссены и детеныши гомазов не встречались, и неудобство путникам причиняли только шиповатые растения и кусачие насекомые. Через некоторое время Хетцель обнаружил, однако, что в воздухе над ними парила дюжина беспокойных теней с квадратными крыльями и головами, почти вертикально свисавшими на длинных мускулистых шеях — горгульи. Ныряя с края высокого утеса, они летали кругами метрах в тридцати над восточным лесом. «В высшей степени неприятные твари!» — подумал Хетцель. Он не преминул заметить, что кружение горгулий постепенно приближалось к лугу, поросшему листочками-сердечками.
