Йен Уотсон - Книга Бытия
Ты смотришь ее глазами. Ты слышишь ее ушами. Но ты не ощущаешь колючие брызги на ее теле или ее промокшую одежду.
Поэтому, если ее выбросят за борт, вода наполнит не твои легкие. Или, если ее передадут в руки «наместников», тебе не придется быть сваренной заживо, или распятой, или что они там еще собираются с ней сделать. Возможно.
И на что жаловаться? Все продуманно, совсем как дома! Вот тебе судно, так? (Хотя до чего же безумный шторм и какая мерзкая погода!) И сколько этих скотских Сынов или их местного эквивалента.
Смотри-ка, на этом судне вообще одни мужчины. Мужчины.
А ты думала, что везде все одинаково!
Давай, войди в контакт со своей хозяйкой. Выясни, кто есть кто.
— Эй, привет!
— О сладчайший Богодьявол! Это ты! Храни свою подданную! Наконец-то ты пришел.
— Прости, но это не он. Меня зовут Йалин. Богодьявол — так вы называете своего Червя?
— Червь? Что это?
— Это так вы называете своего морского Червя? Свое черное течение?
— Богодьявол, не смейся надо мной, когда я так в тебе нуждаюсь.
— Хмм, не много разъяснила. Я — Йалин, договорились? А тебя как зовут?
— Ты знаешь меня, Богодьявол!
— Честно — нет. Я совсем недолго здесь. Но если Богодьявол — тот, о ком я подумала, то у меня действительно есть для него срочное сообщение.
.— Мое черное имя известно только тебе, Богодьявол! Разве ты забыл? Разве ты не разрушил меня полностью, заставив страдать? Пожалуйста, зови меня моим черным именем.
— Прости, но я не знаю, что такое «черное имя». Может быть, ты скажешь мне свое… э… белое имя?
— Я не виновата, что они захватили меня!
— Конечно нет. Они, вероятно, хотели научиться красноречию. Послушай, давай начнем сначала?
Мощным ударом волна разбивается о правый борт и накрывает клетку, заливая все вокруг. Веревки натягиваются, но выдерживают.
— Забери меня отсюда, Богодьвол! Освободи меня! Иначе вымаливать твоей милости будет слишком поздно. Палубу сносит.
— А если ты дурачишь меня?
— Нет! Смотри, буря стихает, смотри же. В просветах видно чистое небо.
А пожалуй, она права. Впереди виднеется граница между небом и морем.
— Это уже последняя волна, Владыка! Впереди утесы, вон там. Мы идем прямо на гору, смотри.
— Если шторм стихает, твои друзья могут догнать нас. Они же идут следом за нами, правда?
— Если они не увидят нас на горизонте, то прекратят погоню! Ты это знаешь! А если они догонят нас раньше и эти паршивые наместники будут требовать за меня выкуп, в этом буду виновата я. Хотя на Солтрее с меня не станут сдирать шкуру, я только должна буду… ну ты знаешь.
— Повторяю, что ничегошеньки не знаю!
— Ты имеешь в виду, что я должна все рассказать тебе, прежде чем просить тебя о помощи?
— Да, расскажи.
— Ну, я же стану там чьей-нибудь грязной подстилкой, разве не так?
— Звучит отвратительно. Не говори больше ничего. Да, только какой помощи ты от меня ждешь? Если я Богодьявол, то какую форму я приняла на этой планете?
— О чем ты? Нет, ты не можешь быть моим Господином! Ты выдаешь себя за другого!
— Я только что сказала тебе, что меня зовут Йалин, а не Богодьявол.
— Ты от наместников Божественного разума!
— Черт возьми, нет! Я с другой планеты. Я иду войной на Божественный разум и хочу вступить в союз с твоим Богодьволом!
— Приближается.
— Богодьявол приближается?
— Гора!
Как только моя хозяйка высунулась меж решеток, корабль накренился и круто скользнул вниз по гребню волны. Над нами нависает гора воды. Горы в этом мире не бывают громадными — не сравнить с обломками в Далеких Порогах, — но эта быстро надвигающаяся масса, однако, заслуживает внимания.
— Берегись! Берегись высокой воды!
Матросы в кожаных накидках крепко цепляются за все, за что только можно ухватиться; а твою хозяйку швыряет из стороны в сторону, отчего клетка скользит еще сильнее. Громадная волна поднимает посудину вверх и наклоняет. Под шквалом брызг клетку резко разворачивает. Веревки отрываются от деревянных решеток. Одна решетка с треском разламывается, оставляя острый зубчатый край. Веревка соскальзывает. Клетка вращается, освобождаясь от остальных веревок. Свобода! Клетка падает на наклоненную палубу, разбивается в щепки. Решетки раскалываются. Сейчас их унесет за борт.
Но палуба уже выпрямилась; клетка не успела вывалиться. Твоя хозяйка неистово вырывается из оков. Она освободилась! Ты цепляешься, силясь подняться, забывая об ушибах. Тебя с силой бросает на острые сломанные решетки.
— Осторожно, пленница!
— Держите ее!
Судно отбрасывает назад, оно погружается в толщу водяной горы. Глыбы воды с грохотом обрушиваются и разбиваются. Ждать больше нельзя! Ты скользишь головой вниз к шпангоутам и бросаешься в пучину Моря.
Под воду. Прочь.
Голова внизу. Ты извиваешься. Твердые, как скалы, волны дробят и трамбуют тебя. Выбрасывают наверх, тянут вниз. Если бы целый корабль опрокинулся на тебя, ты едва ли ощутила бы разницу.
Время от времени твоя голова выныривает на поверхность. Ты жадно хватаешь воздух. Воздух и вода вспениваются, жесткие комья морской воды обжигают пазухи, камнями забиваются в легкие.
Удивительно — совсем рядом на волнах подпрыгивает якорная бочка. К ней за обручи прицеплен трос. Ты едва замечаешь ее, брызги залепляют глаза. Моргай, моргай сильнее и смотри! Ты цепляешься пальцами. Крепко сжимаешь — и силишься изгнать жгучие комья проклятой жидкости из груди и носовых пазух.
Трос тащит тебя, ударяя о волны. Рядом мрачно возвышается корабельный корпус. Но откуда судно, с которого тянется этот спасительный трос? С Барка или Солтрея?
Оставь бочку. Хватай трос. Держись.
Гора скатывается в сторону.
Спасительница Шуши!
— Похоже, мы вовремя! — Целия, нависающая над тобой во дворце ритуалов времени. Гора — это, конечно, Мэрдолак.
Задыхаясь и жадно хватая ртом воздух, ты приподнимаешься. Как ты вообще смогла вдохнуть? Все происходит слишком стремительно. Но Креденс нигде не видно.
— Где она? Где Креденс?
Шуши и Целия цепенеют от страха, у них дрожат руки. («… только притворяется замедленной?» — «Невозможно, Шу-шу!») Все остальные еще в трансе. Застывшие любовники в ямах с подушками, согнувшиеся, стоящие на коленях. Пэли, наблюдающая их замедленный экстаз. Пира-па, прямо рядом с тобой, зажавшая пальцами воздух, будто чью-то ладонь. Не твою: ты наверху. Ты пританцовываешь в нетерпении. Шуши и Целия тараторят и мечутся вокруг.
