Кир Булычев - Голые люди
– Мы ему не нужны! – поддержала молодую женщину Не-лю. – Зато он нам нужен. Он нам расскажет, как здесь добывают пищу, он нас всему научит!
– Правильно, – сказал капитан. – Но вы хотите, чтобы он делал это с позиции силы, а мы желаем, чтобы он подчинился нам.
Углубившись в спор, они на несколько секунд забыли о Сато, а тому надоело выслушивать их тарабарскую речь, которую старый переводчик почему-то не хотел переводить на нормальный японский язык. В эти секунды направление мыслей Сато было схоже с рассуждениями капитана. Он тоже желал управлять людьми, но для этого, оказывается, их надо было напугать. А как напугаешь семь человек, если ты один и у тебя только нож?
Это можно сделать, лишь применив неожиданное нападение. И напасть надо на самого главного – на лысого начальника, который заварил эту кашу.
По-из и Люба, отвлекшись на разговор своих коллег, проморгали это решение и движение унтер-офицера.
Он одним прыжком преодолел три шага, отделявших его от капитана, и ловко, мгновенно, словно нож был продолжением его пальцев (как, впрочем, и было на самом деле), он воткнул его острие в глотку капитана, в самое его основание – на сантиметр, не более и полоснул ножом в сторону так, словно намеревался отсечь капитану голову, хотя это, конечно, не входило в планы Сато – ему требовалось лишь испугать дикарей и доказать им, как он силен. Вот и все. И пускай они увидят кровь. Красную кровь. Может, они отвыкли на нее смотреть?
Раз – прыжок. Два – сверкание ножа. Три – капитан отшатывается, не понимая, что произошло. Четыре – алая кровь хлещет из горла капитана… Капитан понимает, что убит, и медленно опускается на камни.
И все понимают, что капитан убит, но никто не понимает, как это произошло.
Сато сделал легкий шаг назад – никогда не подумаешь, что ему за пятьдесят. Нож скользит обратно в ножны.
Капитан, обмякнув, сполз на камни у стены, он в ужасе смотрел на свои пальцы, покрытые кровью. Вздох ужаса прокатился по его товарищам. Все были готовы кинуться ему на помощь, и всех удержит на секунду, на две секунды, на три секунды… на пять секунд грозная неподвижность унтер-офицера Сато, неподвижность змеи перед добычей.
– О, боги! – закричала, не выдержав молчания, Не-свелю. – Неужели он его убил?
И вот она уже склонилась к капитану.
Капитан смотрел на окровавленные пальцы – никогда в жизни он не видел сразу столько человеческой крови. Вторую руку он прижал к горлу, и между его пальцев медленно протекала кровь.
Остальные тоже придвинулись к капитану, и чем ближе они сходились, тем более ощущали единство, способность к сопротивлению и к ним возвращалось вполне цивилизованное возмущение диким бесчеловечным актом, который позволил себе этот оборванец.
– Ты его убил! – произнесла Не-свелю, употребив самое презрительное из обращений, существующих в родном языке.
Сато улыбнулся, показав гнилые зубы.
– Я его поцарапал, чтобы он не говорил лишнего, – сказал Сато.
– Я умираю? – спросил капитан.
– Трус, – сказал Сато.
– Я презираю вас, убийца! – сказал капитан. Ему стало так больно, что спасительная дурнота охватила его, и он потерял сознание.
– Он умер! – ахнула Не-лю.
– Нет, – сказал По-из.
– Ему не угрожает смерть, – сказала Люба, оглянувшись на Сато и не уловив в нем намерения продолжать наказание ученых. – Но ему плохо от голода и страха.
– Переведи! – потребовал Сато, глянув на По-иза. Он не догадался, что Люба тоже переводчица.
По-из повторил слова Любы.
– Правильно, – сказал Сато и прошел внутрь пещеры, чтобы проверить, не спрятался ли там еще кто-нибудь из гостей. Он прошел спокойно, потому что эти голые люди наверняка были собирателями ягод и улиток, а не настоящими людьми. Если они не напали на него сразу, значит, у них нет силы напасть на него потом. Для этого их придется время от времени пугать.
Сато был не совсем прав. Мы не знаем, как бы развивались события дальше, если бы не необходимость для инопланетян сохранять тайну своего происхождения. Ведь, придя в себя, капитан сам остановил рвавшегося в бой Ут-бе-бе.
Беда была в другом – кровь не переставала течь, видно, Сато все же задел какой-то важный сосуд. И потому, когда через несколько минут Сато снова вышел из пещеры, он убедился, что голые люди остались на своих местах. По-из обратился к нему с такими словами:
– Человек, вы нанесли незаслуженную рану нашему товарищу. Как вы видите, он истекает кровью. Вы можете стать виновником его смерти. Если у вас есть совесть, вы должны нам помочь.
– Как? – спросил Сато.
Он был искренне удивлен. Он никому не помогал уже много лет и не намеревался этого делать в будущем.
– У вас есть какой-нибудь перевязочный материал? – спросила умудренная жизнью Не-лю.
– Не нужно, – сказал Сато.
Не-лю смело подошла к унтер-офицеру и сказала:
– Вы немедленно поможете нашему… капитану или я никогда в жизни не буду с вами разговаривать…
Она окинула взглядом окруживших капитана пришельцев и добавила:
– И никто из нас не скажет с вами ни одного слова.
Главное – удивить оппонента. Сато мог ожидать чего угодно, но не такой угрозы.
Некоторое время он стоял, прищурив глаза и глядя на женщину, словно хотел пронзить ее взглядом. Но Не-лю выдержала взгляд и даже не сочла нужным прикрыть грудь.
Сато резко повернулся и одним прыжком исчез с площадки перед пещерой.
– Ну, как прикажете это понимать? – спросила Не-лю.
Никто ей не ответил.
– Может, принести листьев? – сказал По-из.
И как бы в ответ на эту фразу Сато вновь появился перед пещерой. В руке он держал охапку длинных бархатных листьев. Он подошел к капитану и протянул их ему.
– Это надо приложить к ране, – перевел его слова По-из. – Кровь не будет идти.
Капитан так ослаб, что Ут-бе-бе, имевший медицинское образование, встал перед ним на колени и приложил листья к ране, придерживая их пальцами.
Сато стоял неподалеку и обстругивал ножом палочку. Мысли его текли так медленно и просто, что переводчики не могли их уловить. Словно рядом с ними была пустота. Наверное, он был похож на пастуха, тупо глядящего на то, как пасется стадо.
Остальные тоже молчали, поглядывая на унтер-офицера и стараясь осознать очередную перемену в их судьбе. Теперь они зависели от этого загадочного человека, который может напасть на себе подобного без всякой видимой причины, тяжко ранить его и не испытывать никаких угрызений совести. Причем ведь никто не знает, один он здесь или скоро за ним последует целая банда ему подобных.
