Михаил Ахманов - Консул Тревельян
– Дальше, – сказал Тревельян. – Какую опасность они предвидели? Конфликт между странами их планеты? Ядерную войну?
– У них не было стран в политическом и территориальном значении этого слова, – опять вмешалась Делла Джин. – Мне еще не совсем понятно, транслятор идентифицировал слишком мало терминов… Кажется, группировки, владеющие определенными производствами и умениями, распространялись по всей планете, так что в каждом городе нашлась бы добрая сотня суончей. Безусловно, между ними были трения, как-то связанные со сроком жизни и понятием… понятием…
Она коснулась браслета, зазвенели подвески, затем голос Найта Ракассы произнес: «Мелл-паа… мелл-паа, измененные…»
– Да, мелл-паа, другая раса, народ или мощная группа, имеющая некие интересы, непопулярные среди остального населения. Я еще не разобралась.
– Обсудим это в другой день, когда у вас будет больше ясности. Продолжайте, Всеволод.
– Не буду вдаваться в социологию и структуру их общества, это, консул, не моя сфера, – промолвил Рудин. – Давайте вернемся к технологии. Наш гость не очень в ней силен, но кое-что удалось выяснить, и данные находят подтвержение у археологов. Обитатели Снежной, – физик бросил взгляд в сторону окна, – не швыряли друг в друга ракеты с ядерными зарядами. Если бы такое произошло, под ледяным щитом было бы множество кратеров, а также руины древних поселений, что не наблюдается. Мы видим другое: все искуственные сооружения, растительность и слой почвы стерты в прах – надо полагать, испарились в плазменном облаке, окутавшем планету.
– Это возможно? – спросил Тревельян.
– Да. Население было очень большим, так что они применяли эффективный, но опасный способ получения энергии – термоядерный синтез гелия из атомарного водорода. Для этого использовался катализатор – симхалл, как называет его Найт. Теоретически такой процесс нам известен, но ни одна разумная раса не прибегала к подобной технологии.
– Почему? Это оружие?
Физик пожал плечами.
– Зависит от цели и намерений. Можно локализовать процесс, и, если это сделано в блоке реактора, мы получим источник энергии. Но если локальный синтез возбужден в каком-то месте планетарной поверхности, это оружие, причем сокрушительное. Контролировать такую реакцию гораздо труднее, процесс неустойчив и имеет тенденцию распространиться в соседние области, а затем и на всю планету. Проще говоря, вспыхивает атмосферный водород, и тогда… – Рудин сморщился и махнул рукой. – Тогда, консул, всему конец! Глобальная реакция не прекратится, пока не выгорит катализатор. А картина после нее будет в точности такой, какую мы наблюдаем на Снежной.
Смуглое личико Деллы Джин побледнело.
– Владыки Пустоты! Они сожгли свой мир… просто сожгли планету… – прошептала лингвист в потрясении. Ее браслеты отозвались похоронным звоном.
– Именно так. Хотя, если позаботиться заранее, нейтрализовать катализатор не очень сложно. Нет, не сложно… – Физик с грустью усмехнулся. – Если бы у нас нашлась машина времени… пусть даже совсем примитивная, вроде описанной у Герберта Уэллса…
– Если бы нашлась, то что? – спросил Тревельян.
– Ну, достаточно вывести на орбиту небольшой генератор с излучателем, собрать который я берусь за пару дней. Устройство направит поток энергии из Лимба в нужные точки поверхности, инициируя распад симхалла – с полной гарантией, независимо от его состава и структуры. Конечно, хранилища и все живое, что в них найдется, тоже будут уничтожены, но полагаю, это невысокая цена.
– Что-то подобное уже делали? – Ивар откинулся на спинку кресла, не спуская с физика глаз. – Я имею в виду этот поток энергии из Лимба и последствия, описанные вами.
– Делали и делают. Как, вы думаете, перезаряжаются метатели плазмы на наших кораблях?.. Там, конечно, техника сложнее… много сложнее… собрать боевой генератор я бы не рискнул…
– И не надо. Все равно у нас нет машины времени, и вряд ли кто-нибудь ее создаст. – Прикрыв глаза, Тревельян с минуту размышлял, укладывая в памяти все, что рассказали Деверо и Рудин. Затем проговорил: – Благодарю вас обоих. С тем, что здесь произошло – я имею в виду физический аспект, – мы разобрались. Мои поздравления, Всеволод! Жаль, что у Деллы успехов меньше.
– Социолингвистика сложнее физики, – заметила Делла Джин, грациозно соскользнув с дивана.
Они направились к выходу. Черноволосая головка лингвиста едва доставала Рудину до груди. Рядом эта пара была похожа на длинноногого журавля и пеструю птичку из райского сада.
Дверь закрылась. Тревельян, устроив подбородок в ладони, глядел в туманный экран терминала. Мрачные видения плыли перед ним: опустошенные миры, покрытые льдом океаны, развалины городов, диск бледного солнца над опаленными скалами, ядовитый песок, что светится по ночам, безлюдье пустыни и тишина, кладбищенская тишина… Ледяной Ад, Руины, Пепел, Горькая Ягода, Рухнувшая Надежда – планеты, где Фонд совершил ошибку, допустив, чтобы их обитатели истребили друг друга либо задохнулись в собственных отходах. Но за катастрофу на Снежной Фонд не нес ответственности, здесь ошибка свершилась так давно, что в те времена на Земле кремневый нож считался вершиной прогресса.
Слабое утешение, думал Тревельян. Сохранить планету, спасти ее жителей, помочь им выбраться из тупика, одарить технологией звездной эпохи – вот достойная цель! Это было бы так замечательно, так чудесно! В определенном смысле, искупление прошлых ошибок – таких, как Руины и Горькая Ягода… Но не сам ли он сказал: у нас нет машины времени, и вряд ли кто-нибудь ее создаст?.. Да, сказал, но разве это не лукавство?.. Когда-то, в далекие, очень далекие времена, Древние расправились с Хтоном, забросив планету и ее светило в будущее, в Провал меж галактических ветвей, во тьму и холод пустоты… Планету и звезду! За сотни тысяч или миллионы лет! Бесспорно, даскины властвовали над временем! Он видел это, он ведь был на Хтоне!
«Мы оба там были, – напомнил о себе Командор. – И когда я вспоминаю этот гнусный мирок, мне хочется выпить. Есть тут коньяк? Или хотя бы виски?»
«Не знаю», – ответил Ивар, с досадой поморщившись. Старик мешал его раздумьям.
«Уверен, что есть! Археологи – народ пьющий… круто пьющий, так с давних пор повелось… они…» – Дед что-то забормотал, но Тревельян уже отключился.
Надо посоветоваться, мелькнула мысль. Поговорить с Хийаром Иртом, с Регистратором – вдруг он привез с собой что-то подходящее… темпоральный толкатель, хронореверсор, блок временной дисторсии или нечто в этом роде… Тут вспомнилось Тревельяну, что серв по большей части молчал, не задавал вопросов и мнений своих не высказывал. Как это понимать?.. Не было ли это молчание слишком многозначительным?.. Возможно, Регистратор выжидает, когда к нему обратятся за помощью?..
