Михаил Ахманов - Консул Тревельян
– Начнем, коллеги, – сказал Тревельян, потянулся к панели терминала и включил транслятор. Потом сказал: – Приветствую гостя из прошлого. Он среди нас, среди разумных существ, отстоящих на многие тысячи лет от его времени… Воистину это на грани чуда!
Из транслятора донеслось нечто плавное, мелодичное; гость сложил руки крестом перед грудью и пропел в ответ. Затем раздался звучный голос кибера:
– Благодарность безмерна. Не надеялся снова жить… Ты, декаи унго, властитель с благородным лицом, сказал мудрое слово: это чудо! Чудо, что я жив, и чудо, что я вижу вас, властители звезд, таких непохожих, но равно озаренных светом мысли. Я потрясен!
– Хорошая речь, от души и сердца, – промолвил Нишикуандра. – Полагаю, когда-то этот мир был населен достойными людьми.
Первый Ветер кисло усмехнулся:
– Не стоит забывать, что эти достойные люди устроили ядерную катастрофу. Прав наш божественный пророк: у протянувшего руку к запретному знанию да будет она полна пыли! А здесь даже пыли не осталось, только льды и снега.
Пришелец из прошлого выслушал пение транслятора, потом его голова поникла.
– Это верно, – произнес он, и хотя сказанное требовало перевода, печаль, прозвучавшая в его голосе, была понятна всем. – Это верно, и потому я, Найт Ракасса, отправлен к вам от людей Декаи Таилу и от своего суонча с мольбой о помощи. Вы мудрые владыки звезд, повелители времени и пространства… Вы прилетели в наш мир, когда он давно уже погиб, но в вашей власти это изменить. Снизойдите же к нашей глупости, нашему невежеству и несчастью! Спасите нас!
Он наклонился вперед и снова скрестил руки перед грудью – вероятно, то был жест почтения. В его глазах блестели слезы. Очень эмоциональный человек, решил Тревельян. Молодой, искренний и очень несчастный.
– Я посланец отчаяния и смерти, – с тоской сказал Найт Ракасса. – И я посланец надежды. Мне уже сообщили, сколько времени прошло. Наш мир сделал больше тридцати тысяч оборотов… Огромный, огромный срок! Но я бы ждал еще и еще, ждал и надеялся, что увижу мудрецов со звезд, тех, что прилетят когда-нибудь на Декаи Таилу. – Он сделал паузу. – И вот вы здесь.
Декаи Таилу, Светлый Мир, вот как они называли свою планету, подумал Ивар, выслушав перевод. Лучше, чем Снежная Пасть, но не очень отвечает ситуации. Он поймал взгляд Нишикуандры. Параприм смотрел на юношу с сочувствием и болью; не приходилось сомневаться, что, будь в его власти, Снежная бы вмиг зазеленела, покрылась лесами, городами и дорогами, а миллиарды ее обитателей тотчас восстали бы из праха. Но это была лишь фантазия, неосуществимая мечта – леса давно сгорели, от городов не осталось ни камня, и атомные взрывы развеяли в пыль плоть и кости погибших.
– Ты сказал, что отправлен к нам с мольбой о помощи, – молвил Тревельян, чувствуя, что душа его полна горечи. – Чего же ты хочешь от нас, Найт Ракасса? И чего хотели те, кто отправил тебя в будущее? На что они надеялись?
– Люди моего суонча думают… думали, что вы придете к ним сквозь время, лишите силы владык и спасете невинных. Слишком много зла накопилось в мире… слишком много мелл-паа и горючего симхалла, который мы не можем ликвидировать… не знаем, как сделать это безопасным способом – так, чтобы планета не погибла.
Киберпереводчик трижды запнулся – похоже, некоторые слова не поддавались однозначному толкованию. В таких случаях транслятор пользовался терминами исходного языка, со временем уточняя их смысл.
– Никто в Галактике не умеет двигаться назад по времени, – процедил сквозь зубы Первый Ветер. – Прошлое есть прошлое, оно неизменно, и попавший в погребальный сосуд останется там навсегда. Твои сородичи ошиблись, мы не можем вам помочь. – Он огладил безволосый череп и добавил: – Собственно, помогать некому. Все давно мертвы.
Кровь отлила от щек юноши, когда транслятор завершил выпевать мелодию из долгих мягких звуков. Прижав к лицу ладони и сгорбив плечи, Найт принялся что-то шептать, но так невнятно и глухо, что киберу пришлось переспрашивать снова и снова. Члены комиссии ждали, слушая их диалог, похожий на песню в два голоса.
Первый Ветер нетерпеливо хмурился, Хийар Ирт с бесстрастным лицом подпирал стену, Нишикуандра замер, прикрыв глаза морщинистыми веками. Ивар почти не сомневался, что его четырехрукий коллега пытается прозреть грядущее. Иногда парапримам это удавалось.
– Вы прилетели со звезд, но не в силах странствовать сквозь время? – наконец спросил гость из прошлого. – Вы не можете вернуться со мной в мир до катастрофы? Не можете спасти тех, кто ждет вас?
– Никто не ждет, – сухо заметил Первый Ветер. – Было сказано мной: все давно мертвы. Все, кроме тебя.
– Все мертвы… – с печалью повторил Тревельян. – Не совсем так, ньюри Первый Ветер, – для Найта Ракассы они живы. Наш гость расстался со своими соотечественниками и своим миром только четыре дня назад. Расстался с планетой, которая еще не погребена под льдами, и с людьми, что с ужасом видят, как надвигается катастрофа… Да, они погибли… Но ему нужно смириться с этой мыслью. – Он повернулся к юноше: – Мне жаль, что мы не оправдали твоих надежд… твоих и твоего народа. Мы странствуем среди звезд, мы можем растопить льды и снова сделать Декаи Таилу живой, но не в нашей власти изменить то, что уже случилось.
Первый Ветер вздернул голову, украшения из перьев закачались на его плечах.
– Такое в принципе невозможно! Если бы разумные создания стали манипулировать прошлым, переделывая его к своей выгоде и желанию, во Вселенной воцарился бы хаос! Но хаоса мы как раз не наблюдаем. Мир подчиняется логике и физическим законам, следствия вытекают из причин, будущее – из прошлого, плод зреет и опадает, живое гибнет и вновь возрождается… Этого никому не изменить.
Веки Нишикуандры приподнялись.
– Я бы не был так уверен, – произнес он гулким басом. – Нет, я совсем не уверен! Устройство мира гораздо сложнее, чем полагает наш друг ньюри с перьями… или лучше сказать, оперенный?.. – Он ухмыльнулся, раскрыв огромную пасть. – Что говорить о будущем, если мы не знаем даже настоящего – я имею в виду, в полном объеме. Кто скажет, что творится сейчас у голубого солнца на другом краю Галактики? Какое там было прошлое, что за настоящее и какое будущее ждет это светило и обитающих там существ?.. Нам это неизвестно. Зато мы знаем другое: в будущее ведут разные пути.
У Первого Ветра было такое выражение, словно он откусил плод суимбри с горького конца. Бросив неприязненный взгляд на параприма, он пробормотал:
– Настоящее бросает тень перед собой, но не каждый способен прочесть его знаки… даже тот, кто с четырьмя руками… Но не будем вдаваться в философские споры о будущем и дорогах, что ведут к нему. Есть более насущная проблема – что делать с этим? – Первый Ветер кивнул в сторону Найта и добавил: – Думаю, наша комиссия полномочна в решении его судьбы.
