Юрий Иванович - Капризная Фортуна
– Если бы я понимала их язык… – с жалостью прошептала Роза, мотая головой, разводя руками и пожимая плечами. – Что? Что ты хочешь мне сказать?
– Да они не могут разговаривать! – вырвалось у стоящей сзади Линколы. – Они же птицы!
– Ой, бабушка! Ты просто не знаешь, какие они умные! Может быть, как раз этот катарги меня спас от обстрела из осадных луков над лагерем Львов Пустыни.
Орёл опять повторил свой свист, и Розе ничего не пришло в голову, как попытаться его повторить. Но уже с несколько вопросительными интонациями. Кажется, после этого хозяин неба понял, что договориться не удастся, и просто поднял одну свою лапу. Обе женщины стали присматриваться к ней, и в какой-то момент Линкола испуганно вдохнула воздух: её руки не успели поймать рванувшуюся вперёд принцессу за платье. С немым ужасом старая женщина наблюдала, как её внучка бесстрашно подскочила к гигантской птице и принялась с нетерпеливым повизгиванием отвязывать предмет, прикреплённый к лапе ремнём. В какой-то момент она даже зубами рванула неподдающийся узел, а потом, вертя два предмета в руках, отступила назад. Более внимательно присмотрелась к ремню, повернула его на вторую сторону, и в следующий миг и вдовствующая королева, и орёл вздрогнули от громкого ликующего визга. Чуть позже и слова прорвались наружу:
– Он живой! Живой! Живой!!!
Наконец-то Линкола опомнилась, осознав, что именно произошло:
– Да замолчи ты! Зачем привлекать внимание? Если Менгарец жив и сам до сих пор сюда не явился, то, может, так ему надо? А ты вон хочешь весь дворец на ноги поставить?
Роза попыталась закрыть себе рот фонариком. Понятно, что у неё это не получилось, но визг стих, зато круглые от счастья и восторга глаза сияли, словно две звёздочки:
– Я знала! Я верила, что он живой! Чувствовала!
Кто-то внизу явно услышал визг. В будущем кабинете главы тайного надзора послышался топот сапог и взволнованные голоса:
– Ваше величество! Ваше высочество! У вас всё в порядке?
– Да, можете не волноваться и спускаться на прежний пост, – отозвалась Линкола.
– Докладывают, что заметили садящегося на башню катарги! – осмелились продолжить доклад гвардейцы.
– Всё под контролем! И проследите, чтобы никто ничего не болтал лишнего!
– Будет исполнено, ваше величество!
После чего затихающий топот подсказал: охрана вернулась на свои посты.
– Ну всё, всё! – королева попыталась успокоить подпрыгивающую на месте и дрожащую от счастья внучку. – Что он жив, это сразу понятно. Никто бы не догадался прислать с орлом именно фонарь и ремень с короткой надписью. Мол, ты мне светишь, словно солнце. Хотя можно и сомневаться в том, кто это написал и кому. «Я тебя люблю!» Хм! Может, этой надписи вообще десять лет?
– Ах, бабушка, дорогая! Ну как ты можешь шутить в такой момент? – с детской непосредственностью и искренностью воскликнула девушка. – Ты лучше подскажи, что нам теперь делать?
– Как что? – Линкола кивнула в сторону орла, который нетерпеливо топтался на месте и время от времени поднимал всё ту же самую лапу: – Кажется, нашему посланнику надо отправляться обратно. Только он, как мне кажется, ждёт ответного знака. Или как минимум благодарности.
– Да! Точно! Как я сразу не сообразила! – Роза заметалась взглядом по площадке, потом по бабушке, а потом обратила внимание на себя. Безжалостно сняла с себя уникальную диадему, которую ей когда-то подарил Виктор, увязала её в большой платок, затем опять бесстрашно подошла к гигантской птице и платок обмотала вокруг поднятой лапы небесного посланника. – Спасибо! Можешь теперь лететь! И мы будем тебя ждать!
Она бы ещё долго стояла возле орла. Но тот довольно бережно постарался оттолкнуть её от себя крылом. А потом обоими взмахнул, словно намекая на огромный порыв ветра. Со слезами на глазах принцесса отбежала к Линколе, и уже там, обнявшись, они наблюдали, как орёл шагнул на парапет. Ещё и просвистел нечто, перед тем как рухнуть вниз. Ещё через мгновение он стал набирать высоту, пристраиваясь к своему напарнику и ложась строго на курс в тридцать градусов на северо-восток.
– Они полетели в Шулпу! – дрожащим голосом констатировала Роза. – Виктор там! Может, он не может оттуда выбраться? Может, надо спешить к нему на помощь?
– Да не волнуйся ты так. Ты что, Виктора не знаешь? Он из любой ситуации и из любой местности выберется. – Линкола стала незаметно подталкивать внучку к лестнице. – Вот дождёмся следующей весточки, тогда уже точно всё узнаем.
– Может, и так. Но корабли эскадры надо будет сразу привести в готовность. А порох, ядра к пушкам и мой дельтаплан – сразу начать грузить.
– Хорошо, решим и этот вопрос.
И уже на лестнице глава тайного надзора с улыбкой добавила:
– Только пока не вздумай раскрывать кому-либо нашу новую тайну. Ею тоже мы можем воспользоваться с немалой эффективностью. Ну разве что генералу Тербону скажем да адмиралу Ньюцигену. Они должны быть в курсе грядущих изменений.
Глава тринадцатая
Разведка
Трое суток Виктор и его друзья провели в максимально интенсивном режиме. Большая часть времени ушла на обучение языку свистов, и остальные дела решались с толком и основательностью. Доводилось половину суток тратить на слежку за врагами и подслушивание их разговоров в кулуарах и залах заседаний дворца. Хотя ничего особенного или сверхважного в политической жизни Шлёма пока не происходило.
Оставшиеся части принца Геберта Шуканро разоружили да отправили по домам. Недовольство среди демобилизованных, конечно, было, но до явного контрдействия диких кавалеристов против основной, сборной армии континента пока не доходило. Остальные силы Львов Пустыни тоже готовились к демобилизации. Даже некоторые тревожные новости со Второго Щита, где вовсю развернулся самозваный император Сангремара, почти не волновали герцога Паугела Здорна, оставшегося единоличным правителем после развала Триумвирата. Тем более что он интенсивно готовился к намеченной торжественной коронации.
О пропитании партизанского отряда отныне заботиться не приходилось, орлы поставляли не только свежее мясо, но и овощи, фрукты, муку для выпечки хлеба. Порой и готовые булочные изделия в корзинах приносили. А на вопросы, где это всё берётся, со временем пояснили: в некоторых посёлках Первого Щита катарги чтятся наравне с божествами, поэтому и выставляются для них постоянно корзины с хлебом и с овощами. Причём чем интенсивнее орлы начинают забирать подношения, тем чаще выставляются новые. Один такой посёлок имелся и на Кряжистом Углу, что весьма выгодно и удобно – с Первого Щита несколько далековато носить. Вот после таких пояснений и выяснилась предыстория о пристрастии гигантских птиц к готовой человеческой пище. Как оказалось, они уже давно и весьма умело пользуются созданной вокруг них аурой почитания, страха и уважения.
