Евгений Филимонов - Время льда и огня
Я вошёл. Внутри небольшого отсека еле тлел в уголке ночник — не житель ледника, а именно ночник, лампочка — и освещал неверным светом длинный и широкий матрац, на котором покоились три фигуры, накрытые всего лишь простынями, ибо, повторяю, было жарко и душно. Меня охватило странное чувство — первый раз в жизни я оказался в настоящем гареме, да еще в таком, куда насильно была заточена моя любимая! Я знал, чем это мне грозит в случае, если застукают… Единственное, что меня удивляло, — это такая вот доступность заповедных пространств шах-ин-шаха. Я наклонился над ближайшей ко мне спящей. Она спала ничком, положив всклокоченную голову на обнаженные руки, — это явно была не Норма. Перешел к следующей — та лежала навзничь, и я долго всматривался, пока не убедился: и это не она… Оставалась последняя, у ночника, — и, когда я подошел и склонился над ней, вдруг две жаркие руки обхватили шею и прижали мою голову к груди, но… и это была не Норма, что я понял по первой же фразе, выдохнутой страстным шепотом на славик:
— Пришел! Значит, ты еще в тот раз меня за метил!
Я постарался высвободиться, глянул повнимательнее и обомлел — это была та самая красавица в вечернем платье! Или в купальнике, — теперь на ней не было ни того ни другого… Словом, одна из двух ослепительных женщин, что были с Кшишем, когда нас привезли. Я стал сопротивляться еще яростнее.
— Да что ты? — изумилась красавица. — Чего боишься? Никто не услышит, все спят.
— А стража? — спросил я, потихоньку размыкая объятье.
Одалиска наконец освободила меня.
— И стража спит… — Она разочарованно вздохнула. — Чего тогда пришел, если такой робкий, спал бы себе…
— Я ищу свою девушку, — объяснил я, тщательно подбирая слова. — Норма. Ее зовут Норма.
— Смотри-ка ты. — Она откинулась на спину, почти отвернулась. — У всех свет клином сошелся нa этой Норме, всем только Норму и подавай. Других женщин будто и нету, а, молодчик? А если я сейчас караул кликну, что?
Ее шепот уже почти переходил в крик. Я переместил ладонь ей на гортань и слегка прижал.
— Не успеешь, — сказал я тихо. — Лучше скажи, где Норма.
Она еще некоторое время гневно смотрела на меня, потом взгляд смягчился.
— Грубиян, — прошептала почти ласково. — И почему только мне такие нравятся, не понимаю.
Натура дурацкая. Да уж ладно, добрая я сегодня…
Красавица поднялась с ложа и накинула на себя что-то длинное — как потом оказалось, шелковую шаль с павлиньим узором.
— Зачем это? — спросил я.
— Как — зачем? Сам же спрашивал, где новая девушка… Идем, покажу.
И повела меня за руку из отсека, где никто так и не пошевельнулся, в коридорчик, оттуда свернула в незамеченный мною шлюз, прошла через подсвеченную снизу роскошную ванную комнату и наконец отдернула полог другого отсека — точно такого же, как и ее собственный, только в малиновых тонах. И здесь на длинном диване лежала одна лишь фигурка…
— Норма!
Она проснулась немедленно.
— Петр, это ты? А кто с тобой?
Красавица включилась тут же, не давая мне и слова вставить:
— Кто надо, девушка, кто надо… Марией меня звать. Паренька твоего я сюда привела, он мне уж очень приглянулся с первого разу. Да только все хорошее идет таким вот примерным девочкам…
А мы с Нормой уже самозабвенно тискали друг друга… Первой опомнилась она:
— Ну, что там на улицах? Все спокойно?
— Вроде бы. Никого почти не видели.
— Тогда надо собираться… — Норма поднялась. — Другого такого момента не будет.
Мария переводила взгляд с меня на нее.
— Да вы что, милые, никак бежать задумали, так ведь? Вовсе рехнулись, что ли? Нет, я так не согласна, я думала, им свидание устроить надо, а если бежать, я тут не пособница, я, пожалуй, кликну вахтенных…
Но я видел, что не кликнет. И знал почему. И прикидывал, нельзя ли из этой дивы выкроить хоть кратковременную — союзницу, не союзницу…
— Ничего не выйдет у вас, ребята. Тут бывали уже такие вот резвые — и где они теперь? Только холмики снеговые остались…
«Ничего, — подумал я, — у них не было мотонарт и цепочки складов майора Португала». Вслух же сказал, тщательно подбирая слова:
— Мария, у Кшиша сейчас две любимые женщины — ты и…
— …и Халиль. Ее ты тоже видел. Еще Тоника, еще девушки из города…
Я не сомневался в возможностях главы ночников.
— Так вот, Мария, а будет лишь одна — вот эта, Норма. Потому в твоих интересах нам помочь.
До красавицы, видимо, стал доходить смысл моих слов.
— А, вот оно что… Тогда я, что ж… Постараюсь, чем сумею…
* * *
Вернувшись из женской половины, я застал Наймарка там же, где оставил. Он был изрядно взвинчен.
— Петр, да где же тебя носило? Тут меня дважды чуть не накрыли!
— Кто, эти пьяницы из столовой?
— Нет, те успокоились… Люди Португала!
Так, значит, Португал вовсе не бездействовал.
Наймарк из своего укрытия видел, как сержант с капралами заглянули в зал и тут же снова вышли на улицу, видимо не найдя там нужного им человека. Затем — он наблюдал это уже сквозь заиндевелый иллюминатор перехода — они с некоторыми предосторожностями перебежали главную площадь и скрылись среди жилых куполов. Судя по всему, никто им не препятствовал.
Никто не препятствовал и нам на обратном пути. Мы легко скользили под фонарями, прихлопывая в унисон задниками лыж. Мела легкая пороша, и на улицах уже было совсем пусто, хоть шаром покати, даже влюбленные оставили посты у подножья ветродвигателя: он поворачивал свои гигантские лопасти в гордом одиночестве. Наш входной лаз был все так же замаскирован и нетронут: Португал с командой, похоже, выходили как люди — через двери. Теперь и я должен был поверить: да, у майора весьма широкие связи в мире ночников.
Мы с Наймарком забрались внутрь, под купол склада-спальни, где также царили покой и сон, и стали немедленно готовиться к предстоящему дню Остановки. Второго случая могло и не представиться.
Во время наших приготовлений майор Португал и его друзья так и не появились.
15
Да, по сравнению с предыдущими днями праздник, с самого начала своего, обещал что-то уж совсем из ряда вон выходящее. С утра (условного) уже там и сям грохотали и завывали оркестры, за стенками раздавались крики, визг полозьев, рокот мотонарт, на склад несколько раз забегали группки детворы и молодежи, чтобы прихватить себе какую-либо ненужную ерунду для масок или костюмов. Две девушки привезли нам впопыхах из столовой закутанную в кожух огромную кастрюлю с каким-то праздничным варевом — вполне съедобным — и тут же умчались на улицу — веселиться… А ведь это было самое начало дня, всего лишь разминка перед знаменитым карнавалом ночников.
