Геннадий Тищенко - Взгляд извне
— А по ним не заметно…
— Позднее я тебе все объясню…
— Вот никогда бы не мог подумать, что ты докатишься до наркотиков!
— Молчи! — Леруа горько усмехнулся. — Береги силы…
Вечером, во время привала, когда Ула и Юна ушли в лагерь осмилоков, чтобы посмотреть на их ежевечернюю мистерию, Леруа зашел в палатку Янина и Берга.
— Не помешаю?
— Как можно! — Берг подвинулся вглубь палатки, освобождая место.
— Как настроение?! — бодро спросил Леруа, усаживаясь удобнее.
— Бывает и хуже, — хмуро ответил я. — Но, признаться, редко…
— Я тебя предупреждал… Я сам не скоро привык к таким турпоходам. Избаловала нас наша техника… — Леруа вытащил из кармана флягу с легой и протянул мне.
— Спаиваешь потихоньку? — проглотив мгновенно набежавшую слюну, спросил я.
— Выпей… Хочу поговорить с тобой, а тебя, как посмотрю, ко сну клонит.
Я пристально посмотрел на Леруа и прошептал:
— Теперь я, кажется, догадываюсь, в чем твоя сила…
— Ты об этом? — Леруа взболтнул содержимое фляги.
— И об этом тоже…
— Не хочешь, не пей… — Леруа начал демонстративно завинчивать крышку.
— Ладно, дай глоток…
— Поверь, все это твои фантазии… — Леруа улыбнулся и протянул мне флягу.
— Хочу надеяться… — Я отпил из фляги два глотка.
— Пойду, проведаю Санти, — вставая, сказал Берг.
— Передай, чтоб засыпал, — сказал Леруа. — Да и сам у него можешь лечь. У нас тут разговор, чувствую, предстоит долгий…
— Ладно, передам… — Берг вышел.
— Ну? Я слушаю… — Я попытался придать строгость своему голосу, но сфальшивил. Настроение у меня быстро улучшалось, и ссориться сейчас с Леруа мне вовсе не хотелось.
Состояние эйфории, думал я, но вроде бы не в очень яркой форме.
— Скажи, что тебя больше всего интересует? — Леруа с интересом наблюдал за мной.
— Понимаешь, я знал, что диаметр Осмилокской Котловины равен почти полутысяче километров… Но одно дело абстрактное понимание…
— Некоторые спецы считают, что котловина образована не падением астероида, а взрывом… Ну, что-то вроде аннигиляции…
— Признаться я больше хотел бы знать, что тебе известно о Киалане.
— Так же как и ты, я иду на Киалану впервые…
— Но ты ведь сам говорил мне, что уже три года потребляешь это снадобье!
— Киалана Киалане — рознь. Есть Киалана для здоровья, есть — для красоты, есть для долголетия… Да и сами обряды Киаланы бывают разных уровней…
— Ты мне зубы не заговаривай!.. — я постарался придать своему голосу максимум строгости.
— Ну, есть еженедельные Киаланы, а есть такие, которые проводятся лишь один раз в пять лет. Именно на такой обряд мы и отправляемся. Туда соберутся все племена Центрального Союза Осмилоков…
— Из чего приготавливаются эти снадобья?
— Смотря какие… Лега, к примеру, тоже разновидность Киаланы.
— Как уполномоченный Центра я могу лишить тебя всех прав и вернуть на Землю уже сейчас. За распространение наркотиков, к примеру…
— Ты имеешь в виду это? — Леруа улыбнулся и потряс флягой. — Иначе мы просто не могли бы состязаться с осмилоками в выносливости. К тому же это снадобье не вреднее спорамина, но в здешних условиях — значительно эффективнее.
— Ты уверен?
— Абсолютно. Это — мое изобретение. Оно представляет собой соединение наших земных фармацевтических средств с одной из разновидностей Киаланы. Снадобье осмилоков было менее эффективно и более вредно, поэтому я и распространил это в центральных племенах.
— И таким путем завоевал доверие и уважение осмилоков?
— Ты удивительно прозорлив. — Леруа грустно усмехнулся. — Впрочем, мы решили не ссориться, — миролюбиво добавил он. — Постараюсь объяснить тебе все в популярной форме, ведь ты не иммунолог, а вопросы иммунологии в проблеме Киаланы являются ведущими…
— А нравственные? — спросил я.
— Совершенно с тобой согласен, но прошу, не перебивай меня, а постарайся понять…
— Я только это и делаю…
Леруа вздохнул, и, отвинтив крышку фляги, отпил глоток.
— Итак, нам придется совершить небольшой экскурс в иммунологию, — начал он. — Иначе не поймешь сути…
— Только не затягивай, — попросил я. — Хоть меня и угораздило родиться в двадцатом веке, но азы современной биологии мне ведомы.
— Если хочешь спать, выпей еще немного, — предложил Леруа. — Завтра будет легче: нас догонит Джонс со своими человекоподобными монстрами, и мы взвалим свои рюкзаки на них.
— Боюсь, что и без рюкзака мне не дотянуть…
— В крайнем случае — оседлаешь одного из роботов. Осмилоки ничего не заподозрят. Роботы внешне ничем от нас не отличаются. Почему бы одному из землян не помочь новичку?
— Ладно, давай свое зелье…
— Одного глотка достаточно, — сказал Леруа, протягивая флягу.
— Здесь есть алкоголь? — спросил я, отпив порцию.
— Ты мне надоел! — раздраженно сказал Шарль. — Я уже объяснил: лега безвредна! В отличие от наркотиков она не только мобилизует резервы организма, но и пополняет эти резервы, подобно спорамину.
— Все, — сказал я. — Молчу и внемлю.
— Ладно… — Леруа невольно улыбнулся, глядя на мою рожу. — Живые организмы Аруаны построены из тех же аминокислот, что и земные. Похоже, в данном случае подтверждается теория Космической Панспермии. Короче, уже на современном этапе развития науки можно устранить все различия между организмами землян и аруанцев…
Не буду вдаваться в подробности, но возможность ликвидации тканевой несовместимости между жителями разных планет интересна даже с чисто научной точки зрения. А в случае положительного ответа на этот вопрос, медики имели бы возможность не только трансплантировать ткани и органы, но и «прививать» положительные качества организмов с разных планет. Я занялся проблемой устранения несовместимости между землянами и аруанцами, прежде всего потому, что слишком много наслушался об удивительном долголетии аруанцев. Очень уж заманчиво было научиться продлевать жизнь землян хотя бы в несколько раз…
— Ты можешь короче? — перебил я Шарля.
— Как ты знаешь, еще во второй половине двадцатого века стало ясно, что основная функция иммунной системы — охрана организма. Иммунная система уничтожает не только чужеродные клетки, проникшие в организм, но и клетки злокачественных новообразований. Однако именно иммунная система препятствует приживлению инородных тканей при трансплантации органов. Лишь у однояйцевых близнецов, организмы которых построены, фактически, из одних и тех же тканей, возможна пересадка органов без предварительной подготовки. Да разве что еще у клонов, до которых здесь, хвала Великой Ноосфере, еще не додумались. Так вот… в 1953 году Гашек и Медавар, независимо друг от друга, открыли явление иммунологической толерантности при парабиозе…
