Сборник - Фантастика, 1987 год
В той первой пропасти строили мы строительный завод. Расчищали ее и резали и плавили стандартные блоки. И шли они отсюда по коротким лунным дорогам с адресами, надписанными краской: “Химзаводу”, “Медеплавильному”, “Автостраде”, “Атомной электростанции”. С удовольствием поглядывал я на эти надписи и думал: “А эта химия, и медь, и авто, и атомы все уйдут с Земли. А где-то будут убраны надписи: “Просим вас не ходить на территорию, чтобы не мешать химикам, медеплавильщикам, атомщикам”.
И буйной зеленью порастут деловые дворы, территория снова превратится в природу.
Пропасть для строительного завода, пропасть для медного, пропасть для атомного. Везде выравнивание стен, везде расчистка завалов, но пропасти-то разные и завалы разные, и глыбы все неодинаковые, к каждой особенный подход. И постепенно понял я, в чем разница между работой математика и инженера, казалось бы, родственной. Мы, математики, ищем обобщение, некое единое количественное правило, пригодное повсюду. Они, инженеры, всматриваются в конкретные случаи, ищут отклонение от правила.
Мы описываем цифрами, они прилагают силы. Всюду присматриваются, как прилагать поэкономнее. Помню по Земле, не по Луне - ехал я с одним нашим лунным инженером по живописной дороге в предгорье. Я-то восхищался красотами: “Ах, овражки, ах, косогоры, ах, овечки на косогоре!” А он свое: “Южнее надо было прокладывать трассу, выемку делать на косогоре, овраг пересекать насыпью и трубу в ней, не надо никакого моста. Сотню тысяч кубов зря накидали”.
Вот и у меня постепенно начало складываться инженерное мышление, даже инженерное чутье. Вы прирожденный инженер, уверяли меня коллеги.
А я вовсе не прирожденный. У меня нейроны добавочные, жадно впитывающие новое. Впитали инженерные задачи, сложилось второе чутье… а потом понадобилось еще и третье.
Нет ничего дороже человека. С детства внушают нам эту истину, ставшую подлинной истиной с тех пор, как на планете установлен окончательный мир. Поэтому на Луне в пропастях работали нелюди, а роботы, роботы высшего класса, самодвижущиеся, с руками-ногами и даже с головой на плечах, способные самостоятельно принимать решения на месте,- не инструктировать же их для каждой отдельной глыбы заново. И мозг их кристаллический, егото я и рассчитывал, получался довольно сложный.
Да ведь и биологи тоже. Наследственная программа тела уложена в гены, это даже не клеточка, часть одной клетки. Для самостоятельной же работы, зависящей от обстановки, природе пришлось соорудить мозг, целый орган: у человека 15 миллиардов клеток в нем. Одна клетка или 15 миллиардов - разница!
Не 15 миллиардов, но тысяч пятнадцать блоков было у наших роботов.
Но чем сложнее машина, тем больше вариантов порчи. В медицине есть правило: если есть орган, значит, есть и болезни этого органа. В применении к роботам: если есть блок, если есть какоето устройство, значит, оно может выйти из строя. Робот откажет, можно сказать - заболеет.
Робот не человек, но и он дорог достаточно. Много часов затрачено на его монтаж, на обучение, наладку, на доставку с Земли на Луну. Много часов пойдет прахом, если он выйдет из строя в первый же момент, ухватит глыбу не по силам и прищемит себе лапу, или хуже того: обрушит эту глыбу на голову товарищу. В лучшем случае это простой для ремонта, в худшем - переплавка. Поэтому у роботов предусмотрены блоки осторожности с многочисленными датчиками по всему корпусу.
А если эти блоки выйдут из строя? Он станет безрассудным, будет все крушить себе и делу во вред.
А если блоки чересчур чувствительны? Робот станет как бы мнительным и трусливым. Отлынивать будет от работы.
А если выйдут из строя датчики прочности, машина будет работать на износ, пропускать профилактический ремонт.
А если датчики прочности слишком чувствительны, робот то и дело будет уходить на ремонтную базу, ленивым станет.
Добавлю еще, что в каждой пропасти работает целая команда роботов, иногда со сложным разделением обязанностей. И роботы должны считаться друг с другом, для того им приданы радиоуши и радиоголоса.
Но если уши вышли из строя, робот будет работать сам по себе, подведет всю команду. Как это назвать - глухота или эгоизм?
Или своевольное упрямство?
А если отключится программа, но робот все будет и будет действовать без смысла? Как скажем? Сошел с ума?
Расстройство машинной психики.
Неуместное слово “психика”? Происходит от психеи-души.
Души у машины, как известно, нет. Впрочем, нет и у человека, у него не душа, а мозг. Психические болезни,- болезни мозга, органа, управляющего организмом. Болезни управления роботов явно были похожи на психические расстройства.
Вот и пришел я к шефу с просьбой продлить мне рост моего мозга, потому что необходимо мне знакомиться еще и с психологией.
И услышал:
– Ну, будь по-твоему, Гурий. Пожалуй, желание твое своевременно. Школа наша расширяется, объявлен обширный набор итантов, учить их и учить надо. А кому? Вам - опытным. Как раз я тебя и рекомендую в преподаватели. Так что психология понадобится безусловно.
Глава 4
Никогда не гадал я и не думал, что придется мне стать преподавателем.
В школе, глядя на учителей наших, зарекался: “Ни за что, ни за что не стану тратить душевные силы, чтобы тащить за уши в науку таких лоботрясов, как я,- я был достаточно самокритичен,- рисующих карикатуры на подвижников, пытающихся приобщить нас к загадочной красоте комплексных уравнений”.
Но вот диалектика жизни заставила и меня обратиться в свою противоположность. Некогда я с парт смотрел на кафедру, ныне с кафедры взираю на парты… ну, не на парты, на студенческие столы, вижу двадцать пар глаз, и не детских легкомысленных, а юношеских, внимательных и пытливых. Двадцать молодых людей ждут, как я буду обучать их инженерному чутью.
Я вижу лица, розовые и бледные, смуглые, желтые, бронзовые, коричневые и почти черные. “Проект - Луна” - глобальное мероприятие, в нем принимают участие все народы. Все заинтересованные в зеленеющей планете.
Цвет кожи - самая поверхностная характеристика. Черты лица - тоже поверхностная. Некоторые кажутся мне красивыми, располагающими, некоторые неприятны, это надо подавить.
Выражение? Как правило, девушки с первой же лекции жадно внимательны, готовы впитывать; у юношей чаще напускное недоверие, желание не уступать своей самостоятельности. Они и сами с усами; у них свое я; еще неизвестно, удивит ли их чемнибудь молодой педагог, стоит ли признать сразу его превосходство.
Это тоже поверхностная характеристика, еще одна.
Признать мое превосходство ученики не готовы, но учиться готовы. Инъекции они получают, мозг растет у каждого и у каждого жаждет наполнения, как пустой, голодный желудок. Но чем наполнить? Ведь даже и желудок не рекомендуется набивать как попало.
