Дж. Дуглас - Охотники за умами
Печальным и смешным было то, что в Санта-Крузе мать Эда пользовалась доброй славой и среди студентов, и у администрации. Ее считали отзывчивым, заботливым человеком, всегда обращались в случае проблемы или просто желая выговориться. А Дома она относилась к своему робкому, застенчивому сыну, словно тот был настоящий монстр. Постоянно говорила, что Эду не только не жениться на девушке из колледжа, даже не назначить свидания - настолько они лучше его. Изо дня в день переживая от такого отношения, мальчик наконец решил оправдать ожидания матери. Хотя, надо признать, Кларнелл по-своему заботилась о сыне. Когда тот пожелал служить в калифорнийском дорожном патруле, сумела устроить так, чтобы его юношеское уголовное дело закрыли и «стигма» убийства бабушки и деда не сопровождала его во взрослой жизни.
Желание работать в полиции - очередное интересное откровение - тема, возникающая снова я снова в процессе анализа серийных убийств. Оказалось, что имеется три основных побуждающих к насилию и убийству фактора: стремление управлять, властвовать, помыкать. Поэтому неудивительно, что молодые ребята, считающие себя обиженными жизнью и, подобно Эду Кемперу, страдающие от физической или духовной травмы, мечтают служить офицерами полиции. Полицейский олицетворяет власть и пользуется всеобщим уважением. Он обладает правом ради всеобщего блага наказывать нехороших людей. В ходе исследований мы обнаружили, что, хотя отмечены случаи, когда офицеры полиции сбивались с истинного пути и совершали преступления, серийным убийцам чаще всего не удавалось поступить на службу в полицию и они выбирали сходные профессии: охранников, ночных сторожей. В своих портретах мы начали предполагать, что «неизвестный субъект» водит сходный с полицейским автомобиль, например «форд краун виктория» или «шевроле каприс». Иногда, как в деле об убийстве детей в Атланте, преступник покупал подержанную, списанную и лишённую эмблем полицейскую машину.
Наиболее общей чертой серийных убийц было то, что они становились «фанатами» полицейских. Кемпер рассказывал, что постоянно заходил в облюбованные копами бары и завязывал с ними разговоры. Там он, во-первых, чувствовал себя одним из них и испытывал что-то вроде суррогата щекочущего ощущения власти. А во-вторых, даже в разгар своих злодеяний. Убийца Девушек был в курсе расследования и знал каждый последующий шаг полицейских. Более того, когда в Колорадо он счел свою кровавую миссию законченной и позвонил полицейским в Сайта-Круз, то долго убеждал их, что это не пьяная шутка, потому что те не могли поверить, что их приятель Эд и преступник - одно и то же лицо. Подобные факты давали нам право преположить, что неизвестный с большой степенью вероятности попытается приобщиться к расследованию.
Несколько лет спустя, анализируя дело Артура Шокросса об убийстве проституток, мой коллега Грег Мак-Крейри верно угадал, что следует искать человека, который частенько болтается в излюбленных копами местах, водит со многим?! из них дружбу и энергично выкачивает информацию. Особенно меня заинтересовала методика Кемпера. Если ему удавалось на одной и той же географической территории совершать повторные убийства, значит, он делал все «правильно» и от преступления к преступлению совершенствовал технику. Не забывайте, такие люди считают охоту и убийство главным делом жизни, основной «работой» и постоянно о ней думают. Кемпер её делал настолько хорошо, что, когда его остановили с двумя трупами в багажнике за разбитый задний габаритный фонарь, полицейский сообщил в рапорте, что нарушитель оказался необыкновенно вежливым и предупредительным человеком. Кемпера не страшила, а скорее возбуждала угроза обнаружения и ареста. Он бесстрастно говорил, что если бы полицейский заглянул в багажник, оя убил бы и его. В другой раз Кемпер удачно миновал охранника колледжа с двумя застреленными девушками в машине. Он укутал их по шеи в одеяла, одну посадил на переднее сиденье, другую на заднее, а охраннику спокойно и даже как-то смущенно заявил, что везет пьяных подружек к себе домой. Последнее, впрочем, было чистейшей правдой. Ещё как-то он посадил в машину женщину с сыном, намереваясь убить. Но, бросив взгляд в зеркало заднего вида, заметил, что провожавший их мужчина рассматривает номерной знак, и благоразумно решил довести пассажиров до места.
Поскольку Кемпер был парнем смышлёным, прекрасно справлялся в тюрьме с психологическими тестами и познакомился с терминами, он умел проанализировать собственное поведение до мельчайших психиатрических деталей. Все, что касалось преступлений, было частью его вызова обществу, частью игры, - например, то, как он продумывал приглашение жертвы в машину, чтобы не вызвать у неё подозрения. Он рассказал,, что, когда подсаживал на дороге симпатичную девушку, обязательно спрашивал, куда она едет, и задумчиво смотрел на часы, будто бы прикидывая, хватит ли у него времени. Жертва видела, что имеет дело с человеком, у которого есть более серьезные дела, чем подвозить пассажиров, расслаблялась и теряла бдительность. Помимо того, что информация Кемпера раскрывала картину modus operandi преступника, она наводила на другие интересные мысли: не всегда обычные высказывания, словесные реплики и язык жестов, то есть все, что дает возможность судить о людях и делать о них моментальные выводы, отражает их истинные намерения. Для Кемпера, например, не было ничего важнее, чем посадить девушку в машину, и он долго и тщательно продумывал, как осуществить свою цель - дольше и тщательнее, чем делала это случайно встреченная жертва. Управлять, властвовать, помыкать. Эти три слова являются паролем серийных убийц, все действия и помыслы которых направлены на то, чтобы наполнить смыслом их во всех других отношениях несостоявшиеся жизни.
Может быть, наиважнейшим фактором формирования серийного насильника или убийцы являются фантазии. Я употребляю это слово в самом широком его смысле. Фантазии Эда Кемпера стали развиваться рано и увязывали воедино секс и смерть. Играя, он заставлял сестру привязывать себя к стулу и воображал, будто находится в газовой камере. В сексуальных фантазиях Кемпера его общение с другими людьми всегда завершалось их смертью и расчленением. Из-за чувства собственной неполноценности его не привлекали нормальные отношения между мужчиной и женщиной. Эд полагал, что ни одна девушка не позволит ему собой обладать. И вознаграждая себя за это в фантазиях, представлял, что овладевает партнёршей целиком - самой ее жизнью.
– Живые - они мне чужие, я им не близок,- признавался Кемпер суду.- А я всеми силами пытался установить с ними тесные взаимоотношения. И когда убивал, знал: они теперь ничьи и только мои.
