Владимир Краковский - ДЕНЬ ТВОРЕНИЯ
Он снова убегает из института. Только, если первый раз он убегал к старику чудодею, то теперь – в библиотеку. Он человек серьезный, научного склада, ему мало беллетристики и сплетен. Он внимательно просматривает необходимую литературу и к вечеру не хуже специалиста-иммунолога знает все симптомы, инкубационные сроки и даже внешний вид пораженных вирусом бешенства клеток при многотысячном увеличении. В первую же ночь вычитанные симптомы овладевают им: вот спазмом сдавило горло, вот слюна что-то никак не глотнется… И в следующую ночь то же самое, и еще в следующую, и еще – ночь за ночью бросает Верещагина то в жар, то в холод; днем он мрачен, рассеян, нелюдим, работа, конечно, валится из рук, директор опять перестает поднимать брови, был даже случай, когда, встретив Верещагина, он опустил их ниже нормального положения, что означало уже не просто разочарование, а неудовольствие.
Мукам Верещагина не видно конца. Потому что бешенство – коварная болезнь: она может начаться через несколько недель после укуса, но может и через много месяцев. Проходят недели – Верещагин ждет. Каждую ночь он ждет начала – так можно с ума сойти.
Единственный способ избавиться от мук ожидания – разыскать собаку. Потому что – Верещагин знает это из прочитанной специальной литературы – если после укуса прошло две недели, а собака жива и здорова, то укус ее был не заразен.
Но где искать собаку? Порелово городок небольшой, но и не такой уж маленький, собак в нем тысячи. Приходится специально ходить по городу – что же делать? Верещагин надеется на случайную встречу – не с собакой, с ее хозяином – саму собаку Верещагин помнит очень смутно – большая и шерсть вроде бы рыжая. Больше ничего.
Хозяина же помнит чуть поподробнее – всю жизнь имел дело с людьми, не с собаками, поэтому человеческие особенности умеет схватывать лучше: хозяин худощавый, приземистый, лицо скуластое. Конечно, этого мало – приземистыми и скуластыми в Порелово хоть пруд пруди, но Верещагин помнит еще одну, совершенно неповторимую деталь: на руке, которой этот мужчина держал поводок, у основания большого пальца вытатуированы солнце с лучами и надпись: «Закат». Солнце с лучами может встретиться у многих, но идиотская надпись «Закат» – украшение довольно редкое.
Верещагин ходит по Порелово и ищет худощавого приземистого мужчину с развитыми скулами и вытатуированным на руке словом «Закат».
Иногда его останавливают знакомые и спрашивают: «Ты куда идешь?» – так в Порелово принято, люди здесь деловые, о погоде не разглагольствуют. «Прогуливаюсь», – отвечает Верещагин. Или: «Гуляю», – говорит.
Никогда – ни до, ни после – он столько не гулял. Он изучил это проклятое Порелово – улицы, переулки, закоулки, площади, пустыри – лучше, чем родной город, чем собственное тело, чем науку под названием «Кристаллография».
Кончается тем, что он все-таки встречает хозяина собаки: как известно, не находит лишь тот, кто недостаточно тщательно ищет. Собственно, этим не столько кончается, сколько начинается: у Верещагина нет полной уверенности, тот это или не тот? Будто и похож встреченный: приземистый, худощавый, с пудовыми скулами мужичок, но чтоб окончательно убедиться, нужно рассмотреть руку, а это как раз труднее всего, тем более что Верещагин точно не помнит, на какой руке надо искать картину с названием «Закат».
И вот он преследует незнакомого человека. Тот идет по улице, руками особенно не размахивает, Верещагин забегает то справа, то слева; скуластые люди подозрительны, так что человек очень быстро замечает преследователя, да и трудно не заметить – они уже миновали центр города, идут по окраинным улочкам, где народу почти нет, не обратить внимания на идущего сзади чуть ли не вплотную Верещагина невозможно, – человек нервно оглядывается и все ускоряет шаг, – его, конечно, можно понять: когда за тобой идут вплотную, это уже само по себе настораживает, ну, а если этот идущий вплотную еще и приседает то и дело, выворачивая при этом голову так, будто желает укусить тебя за ягодицу, – тут самый мужественный мужчина может обратиться в бегство – кому охота связываться с сумасшедшим?
Наконец преследуемый добегает до своего дома; дом – этого следовало ожидать – собственный, деревенского типа, бревенчатый, или, как говорил один мой знакомый маленький мальчик: «из дров», вокруг забор, – человек добегает до своего забора и исчезает за калиткой – рад, конечно, безмерно: слава богу, в безопасности, сейчас, мол, расскажу жене, как за мной гнался сумасшедший.
А сумасшедший, то есть Верещагин, стоит по другую сторону забора бледный, с остановившимся сердцем: в последнее мгновенье, когда убегающий открывал калитку, на его руке мелькнуло слово «Закат».
Верещагин, конечно, взволнован беспредельно. Сейчас все решится! Сейчас он услышит приговор. Через минуту он будет знать судьбу собаки – свою собственную судьбу. Потому что если собака заболела, сдохла, то бежать делать прививку от бешенства поздно. Если собаки нет в живых, значит, конец. Все.
Верещагин открывает калитку. И на него тут же обрушивается оглушительный лай. На цепи у порога рыжая овчарка – та самая! Она заходится от ярости, рвет цепь, хрипит, закатывает глаза, всем своим видом показывает, что если не сумеет разорвать Верещагина в клочья, то умрет от огорчения.
«Милая!» – шепчет Верещагин и улыбается счастливой улыбкой. Возникает та редкая ситуация, когда один хочет уничтожить другого, а этот другой благодарит небо на то, что первый жив и здоров. Теперь можно уходить, но на пороге, привлеченный лаем, появляется хозяин. Он только-только начал рассказывать жене, как за ним гнался сумасшедший, и вот пожалуйста, этот сумасшедший уже у него во дворе. «Не спустить ли на него собаку?»- думает хозяин. «Что вам здесь надо?!» – спрашивает он.
«Извините, – говорит Верещагин. – Я насчет собаки. Помните, она меня укусила?» Хозяин мечет в гостя острый взгляд и вспоминает быстро: ему в тот раз здорово досталось от пассажиров – Верещагин вышел, а ругань в троллейбусе не утихала еще долго.
«Заходите», – приглашает хозяин, стараясь быть вежливым. Собака доставляет ему много хлопот, на нее уже жаловались в домоуправление, в милицию и горисполком. Если еще и этот будет жаловаться, то, пожалуй, заставят собаку ликвидировать. Поэтому хозяин придает голосу теплые нотки, когда говорит: «Заходите» – хорошим обращением он надеется задобрить Верещагина.
Но оказывается, этот странный гость и не думает жалониться на собаку. Наоборот, он пришел справиться о ее здоровье. «Спасибо, все здоровы, чего и вам желаем» – нет, он действительно сумасшедший, вопросы задает один другого ненормальнее. «У нее слюни не текут?» – например, спрашивает он. «Спасибо, не текут», – отвечает хозяин. «Это замечательно!» – с чувством говорит сумасшедший и – слава богу! – наконец-то поворачивается, чтоб уйти.
